Говорящие Со Зверями (СИ) - Ветрова Полина (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Наконец долгий переход завершился. Как и обещал Уотс, заканчивалась Дорога Безглазых каменным прямоугольником, который, конечно, был установлен на шарнирах и мог провернуться, открыв выход. Пригнана дверь была не очень плотно, это обеспечивало вентиляцию подземелья. Сейчас из щелей тянуло гарью. Из-за каменной толщи почти не проникало звуков и невозможно было определить, что там, снаружи. Глухой грохот и, кажется, крики…
Дженни отыскала рычаг, отпирающий выход. Ирви взял копье наизготовку… Квестин поднял свою неизменную трость и кивнул:
— Давай!
Она собрала все мужество, какое только оставалось после этого жуткого дня и со слабой улыбкой объявила:
— Занавес!
Увы, им досталось увидеть лишь конец трагедии.
Глава 12. Силы стихий
Прежде, чем Дженни надавила рычаг, Квестин успел спросить:
— Может, ты подождешь нас здесь?
— Что? Здесь? Одна-одинешенька? Ни за что!
И Дженни рванула рычаг с такой силой, будто верила, что снаружи ждет победа и спасение. И тут же на смену тишине пришел гром бури. Или гром сражения? И то, и другое. Спокойствие царило лишь в темноте Дороги Безглазых, стоило сделать шаг наружу, как земля содрогнулась под ногами. Вокруг все дрожало и грохотало — и каменные плиты пола, и стены, и лестница, под которой заканчивался подземный ход.
Сверху со скрежетом сдвинулись ступени, свалилось несколько осколков мрамора. Дженни, прикрывая голову руками, бросилась в зал, спутники тоже поторопились покинуть опасное место, где вот-вот осыплются тяжеленные обломки лестницы. Они выскочили из здания в тот самый миг, когда снизу по склону с ревом бросилась толпа вооруженных мужчин. По серым просторным халатам и кривым мечам Дженни сразу узнала воинов Погонщиков Ветра. Сверху с воем, пронесся сгусток пламени, ударил в каменные ступени, спускающиеся по склону горы. Пахнуло жаром, от брызнувших во все стороны искр зарябило в глазах. Атакующие замешкались, они пятились, прикрывали лица от нестерпимого жара.
Дженни бросилась назад, под шевелящиеся и крошащиеся перекрытия — огонь был страшнее! Она только успела заметить, что лестница покрыта черными подпалинами от прежних выстрелов Готвинга, и на ступенях грудами тряпья громоздятся мертвецы.
Троица пересекла зал и побежала наверх по пляшущим мраморным ступеням. Ведь наверху был непобедимый Повелитель Огня!
Под ногами змеились трещины. На втором этаже их едва не встретили ударами копий, но солдаты узнали эверонскую форму Ирви, это спасло. В зале было несколько десятков человек, и эверонцы, и люди принца Кехлинка. Похоже, они собрались сюда со всего острова, поэтому появление еще троих таких же растерянных беглецов не вызвало вопросов.
Старый Повелитель Огня пригнулся у окна, выходящего на обращенный к пристани склон горы. Рядом с ним двое солдат держали наготове щиты, чтобы прикрыть лорда, если снизу полетят стрелы.
— Дженни, за мной! — бросил через плечо Квестин. — Мы должны быть рядом с его милостью.
Снаружи стал нарастать рев бури. Вой делался все пронзительней и сильнее, солдаты отшатнулись к стенам — и тут-то все завершилось гулким ударом. Невероятной силы порыв ветра ворвался сквозь окна и расшвырял тех, кто не успел прижаться к стене или колонне. Наружная каменная кладка с душераздирающим хрустом стала осыпаться, в проломах показалось черное небо, в котором сквозь завесу дыма холодно сияли огромные звезды.
Дженни замешкалась, не зная, куда бежать… шарахнуло о стену, в глазах стало двоиться, и она сползла на пол, который дрожал под ней, как припадочный.
Куда пропал Готвинг, она не поняла, но у окна его больше не было, да и окон не было тоже. Большая часть стены пропала в клубах пыли. На лестнице раздался крик — атакующие наконец-то ворвались во дворец. Несколько человек поднялись и, пошатываясь, пошли к двери, чтобы встретить приступ. Ирви Сервейс был среди них — бледный, засыпанный мраморной пылью, но настроенный решительно. Когда он поднял копье, наконечник не дрожал.
Дженни нащупала сзади под ремнем складной нож, но не успела его вытащить, потому что перед глазами рассыпался ворох разноцветных звезд. Таких ярких искорок в небе ей не приходилось видеть! Только почему-то их появление сопровождалось болю в макушке. А потом окончательно наступила ночь. Звезды погасли, и вообще весь мир погас, кто-то задул его, словно свечу. Дженни даже не поняла, что ей на голову свалился кусок резного карниза. А если бы и поняла — вряд ли ее утешил бы тот факт, кто резьба была очень изящной.
***
Когда мир вернулся к Дженни, или вернее, сказать, когда она вернулась в этот мир, то мгновенно пожалела. На этот раз мир встретил ее своей самой негостеприимной стороной. Было темно и очень больно. Болела голова, ушибленная камнем. Затекла шея, ныли плечи… Болели руки… если они вообще были. В этом Дженни усомнилась — она не могла пошевелить даже пальцем, вообще не чувствовала собственных рук. С другой стороны, если бы их не было, то что тогда болело? И как болело!
А уж как было темно! Абсолютно черный и беспросветный мрак царил в том мире, в который угодила Дженни. И как угодила-то — Дженни не стояла, не сидела и не лежала, пробуждение застало ее в очень странной позе. В прежнем мире Дженни таких поз не принимала, не любила темноты и старалась избежать боли. Здесь было гораздо хуже!
И что совсем скверно, в темноте она была не одна. Что-то возилось и шевелилось совсем рядом. Веспер бы взял эту темноту! Но произнести это вслух Дженни не решилась, чтобы не потревожить того, кто шевелится рядом. Она старалась быть тихой, не издавать ни звука. Мало-помалу разобралась, где низ, и где верх. После этого даже догадалась, что случилось с руками. Открытие не слишком порадовало — ей связали запястья за спиной, а веревку закрепили где-то вверху, поэтому руки и болят. Она почти висит на этой веревке, опираясь спиной о стену. Когда Дженни смогла утвердиться на подгибающихся ногах и ослабить натянутую веревку, тот, кто возился в темноте, услышал шорох и задвигался энергичнее. Выносить неизвестность и дальше сил не было, и Дженни осторожно спросила:
— Кто здесь?
— Это я, Сервейс, — ответили снизу, с пола.
— Ты можешь меня развязать? Руки очень болят.
— Не могу, — вздохнул тот. — Я лежу на полу связанный. Никак не освободиться…
— А где мы?
— Не знаю. Я не помню, как нас сюда тащили. Наверное, мы в подвале. Во дворце Кехлинка есть подвал?
— Должен быть. Значит, мы в нем? А что с Квестином, ты не видел? Хоть кому-то удалось спастись?
Ирви не ответил. Повозился у ног Дженни, потом с горечью пожаловался:
— Хотел умереть, как мужчина. И то не вышло.
Дженни собиралась объяснить этому странному существу, что боги подают ему знак: если не вышло умереть мужчиной, то остается противоположное. Жить женщиной. Но тут руки пронзила боль, в затекших онемевших пальцах зашевелились противные мурашки, и она еле сдержала стон.
А потом и вовсе стало не до разговоров — где-то рядом простучали шаги, ближе, ближе… в темноте возник дрожащий красноватый контур двери. Потом она со скрежетом распахнулась. На пороге стоял Сакхлих с лампой в правой руке. Левая покоилась на рукояти того самого роскошного меча, который хотел бы повесить на стене в парадной зале лорд Истригс-младший. Похоже, в ближайшее время это мечу совершенно не грозило. Сакхлих улыбался, он был доволен собой. Он победил! И Дженни догадывалась, что он нарочно медлит — растягивает удовольствие. Веспер бы взял лордов с их дипломатией! Теперь Дженни, которая была свидетелем неудач Погонщика Ветра, должна стать свидетелем его успеха. Вот он и наслаждается каждым мигом, пока разглядывает ее, скорчившуюся у стены в неудобной позе. А Ирви словно не замечает.
Дженни огляделась — теперь, при свете лампы, по крайней мере, можно увидеть, куда ее приволокли. Ничего интересного, какой-то погреб с низким потолком и крюками на стенах. К одному их таких крюков ее и подвесили. Ирви лежал на полу, как тюк, перетянутый веревками.
