Хроники Амбера. Книги Мерлина (авторский сборник) - Желязны Роджер Джозеф (книги онлайн полностью TXT) 📗
Я вернулся в квартиру (в тот участок пещеры, где я бросил спальный мешок). Присев на плотный коричневый спальник, я откупорил бутылку вина и глотнул. Пока я сражался со стеной, то порядком взмок.
Тут фракир зашевелился на запястье, частично размотался и выполз на ладонь левой руки, обвившись вокруг двух все еще лежавших на ладони голубых осколков. Он завязался вокруг них узлом, а затем упал и повис, раскачиваясь, как маятник. Я оставил бутылку и стал наблюдать. Дуга его раскачивания шла продольно тому туннелю, который я теперь называл своим домом. Раскачивание продолжалось, наверное, целую минуту. А затем он втянулся вверх и угомонился, доползя до тыльной стороны ладони. Освободив осколки у основания безымянного пальца, он вернулся на свое обычное скрытое место вокруг запястья.
Я вгляделся пристальней. Поднял мерцающую масляную лампу и внимательно исследовал камешки. Их цвет…
Да.
Разглядываемые на фоне ладони, они походили с виду на камень в том кольце Люка, которое я получил не так уж давно в мотеле «Нью Лайн». Совпадение? Или тут есть связь? Что пытается мне передать мой шнур для удушения?
Принадлежавшее Люку кольцо для ключей. И на нем был голубой камень, насаженный на кусок металла… А где я мог видеть другой?
Пещера, где меня заточили, обладала способностью блокировать Козыри и мою Логрусову магию. Если Люк носил с собой камни, отбитые от этих стен, то на это, вероятно, имелись особые причины. Какими неизвестными мне свойствами они могли обладать?
Я, наверное, с час пытался узнать что-нибудь об их природе, но они сопротивлялись Логрусову зондажу. Наконец, преисполнившись отвращения, я засунул их в карман, поел хлеба с сыром и глотнул еще вина.
Затем я поднялся и снова сделал обход, проверяя западни. Я пробыл здесь пленником, как мне казалось, целый месяц. И прошел в поисках выхода все эти туннели, коридоры и гроты. Возможности выбраться не представилось ни в одном из них. Бывали случаи, когда я, как сумасшедший, бегал и разбивал кулаки в кровь об эти стены. Бывали случаи, когда я ходил медленно, пытаясь найти трещины или линии сдвигов минерала. И несколько раз я пытался сдвинуть закрывавший вход валун – все без толку. Его заклинило в отверстии, и я не мог его даже шелохнуть. Создавалось впечатление, что мне придется пробыть в заточении долго.
Западни…
Все они пребывали в том же состоянии, как при последнем моем обходе – ловушки, валуны, оставленные природой лежащими, где попало с небрежным видом, но покоившиеся на высоких подпорках и готовые рухнуть с опоры, когда кто-нибудь зацепит за скрытый темнотой кусок веревки, извлеченный мною со склада.
Кто-нибудь?
Люк, конечно. Кто же еще? Именно он-то и заточил меня. И если он вернется – нет, КОГДА он вернется – коварные ловушки будут ждать. Он вооружен. Если я буду всего лишь поджидать его внизу, под входом, он получит преимущество верхней позиции. Дудки. Меня там не будет. Я заставлю его походить за мной, и тогда…
Испытывая смутное беспокойство, я вернулся в свою квартиру.
Положив руки за голову, я лежал там, в который раз продумывая планы. Ловушка может убить человека, а я не хотел умерщвлять Люка. Это не имело никакого отношения к сантиментам, хотя до недавнего времени я считал его верным другом – до того времени, пока не узнал, что он убил дядю Каина, и, казалось, собирается уничтожить и остальных моих родственников в Эмбере. И замышлял он это из-за того, что Каин убил его отца – моего дядю Бранда – человека, которого с радостью бы прикончил и любой другой из членов семьи. Да. Люк, или Ринальдо, как я теперь знал, был моим двоюродным братом и имел причину ввязаться в одну из наших внутренних вендетт. И все же, охота за всеми сразу казалась мне некоторой неумеренностью.
Но разобрать западни меня побудило отнюдь не родство и не сантименты. Он требовался мне живым, потому что во всей этой ситуации имелось слишком много такого, чего я не понимал и мог вообще никогда не понять, если он погибнет, так и не рассказав мне…
Ясра. Розовые Козыри Смерти… средства, благодаря которым меня так легко выслеживали по Отражениям… вся история отношений Люка с художником и ненормальным оккультистом Виктором Мелманом… все, что он знал о Джулии и о ее смерти…
Я начал заново. Разобрал западни. Новый план был прост и основывался на том, о чем Люк, по-моему, ничего не знал.
Я перенес спальный мешок на новое место, в туннель, непосредственно примыкающий к пещере, в потолке которой находился закрытый лаз. Перетащил я туда также и кое-что из продовольственных запасов. И решил оставаться поблизости от входа как можно дольше.
Новая западня была очень примитивной: прямой и попросту почти безотказной. А коль скоро я установил ее, оставалось только ждать. Ждать и помнить. И планировать. Я должен предупредить остальных. Должен что-то предпринять в отношении своего Колеса-Призрака. Мне требовалось выяснить, что же знала Мег Девлин. Мне требовалось… много чего.
Я ждал. Я думал о теневых грозах, снах, странных Картах и о Даме в Озере. После долгого периода неторопливого течения моя жизнь за какие-нибудь несколько дней стала очень насыщенной событиями. Затем этот долгий период ничегонеделания. Единственным утешением мне служило то, что линия времени опережает по скорости большинство других, а в данный момент это было важно для меня. В Эмбере мой месяц вполне мог оказаться всего лишь днем, или даже меньше. Если я смогу вскоре выбраться из этого места, то следы, по которым я припущусь, могут быть все еще относительно свежими.
Позже я потушил лампу и лег спать. Сквозь хрустальные линзы моей тюрьмы просачивалось достаточно то разгоравшегося, то меркнувшего света, чтобы я отличал день от ночи во внешнем мире, и я поддерживал свой небогатый событиями режим дня в соответствии с его ритмом.
За следующие три дня я снова перечитал от корки до корки дневник Мелмана – сочинение, богатое иллюзиями и бедной полезной информацией – и уже почти сумел убедить себя, что Человек в Капюшоне, как он называл своего гостя и учителя, по всей вероятности, был Люком. За исключением нескольких озадачивших меня намеков на двойной пол упоминаемой личности. Упоминания ближе к концу записей относительно жертвоприношения Сына Хаоса я мог смело принять на свой счет в свете знания о том, что Мелмана подготовили уничтожить меня. Но если это сделал Люк, то как объяснить его двусмысленное поведение на горе в Нью-Мексико, когда он посоветовал мне уничтожить Роковые Козыри Смерти и прогнал меня так, словно защищал от чего-то? А потом он признался в нескольких более ранних покушениях на мою жизнь, но отрицал свою причастность к последующим. У него не было никаких причин для этого, если он на самом деле в ответе за все эти покушения. Что же еще тогда могло присутствовать в деле? Кто еще? И как? В головоломке явно недоставало составных частей, но у меня складывалось такое впечатление, словно они мелкие, словно самый малюсенький бит новой информации и легчайшее сотрясение узора внезапно заставит все встать на свои места, и образовавшийся рисунок будет тем, что мне полагалось бы уже давно увидеть.
Я мог бы догадаться, что визит произойдет ночью. Мог бы, но не догадался. Приди мне это в голову, я изменил бы распорядок сна и бодрствования и бдил бы недремлющим оком. Хотя я и был порядком уверен в действенности своей западни, в истинно критических делах важно каждое мелкое преимущество.
Я крепко спал, и скрежет камня по камню донесся словно бы издалека. Когда звуки продолжились, я заворочался, но медленно, и прошло несколько секунд прежде, чем нужные контакты у меня в мозгу замкнулись, и я сообразил, что происходит. Затем, все еще толком не проснувшись, я резко поднялся в сидячее положение и встал, пригнувшись, у ближайшей от входа в пещеру стены, протирая глаза и смахивая волосы со лба, ища то ли утраченное бодрствование, то ли удаляющийся берег сна.
Первые услышанные мною звуки должно быть сопровождали извлечение клиньев, что повлекло за собой некоторое раскачивание и сдвигание валуна. Продолжавшиеся звуки были приглушенными, без эха – наружными.
