Рыцарь Отражения - Желязны Роджер Джозеф (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗

Я медленно приходил в себя. Знакомая голубизна оказалась озером небытия, я качался на его волнах. Я здесь, потому, что… я здесь, как поется в песне. Перевернувшись на другой бок внутри своего спального мешка, я подтянул колени к груди и опять уснул.

В следующее пробуждение я быстро огляделся; мир все еще был голубым. Многое можно сказать в защиту прошедшего испытания настоящего мужчины. Потом я вспомнил, что в любой момент может появиться Люк, чтобы убить меня, и сжал пальцы на рукояти лежавшего рядом меча, напрягая слух, чтобы уловить — не идет ли кто.

Проведу ли я день, колотясь о стену хрустальной пещеры? Или явится Ясра и опять попытается убить меня?

Опять?

Что-то не так. Сколько всего было, впутанными оказались Юрт и Корал, Люк и Мандор, даже Джулия. Все это был сон?

Короткий приступ паники прошел быстро, а потом мой блуждающий дух вернулся и принес то, что не удавалось вспомнить. Я зевнул. Снова все было, как надо.

Я потянулся. Сел. Протер глаза.

Да, я вернулся в хрустальную пещеру. Нет, все, что случилось с тех пор, как Люк заключил меня сюда, не было сном. Я вернулся по собственному выбору: а) время, которое здесь уходило на то, чтобы основательно выспаться, для Эмбера было лишь кратким мгновением; б) здесь никто не мог потревожить меня, связавшись через Козырь; и в) потому что, возможно, здесь меня не могли выследить даже Логрус и Лабиринт.

Откинув волосы со лба, я встал и отправился умыться. Хорошо, что я додумался с помощью Призрака перенестись после беседы с Дворкиным сюда. Наверняка я проспал часов двенадцать — таким глубоким непотревоженным сном, что лучше не бывает. Я осушил четверть бутылки воды, а остатками умылся.

Позже, одевшись и сунув простыни в шкаф, я вышел в коридорчик перед дверью и постоял в свете, падавшем из штольни над головой. Видный через нее кусок неба был чистым. В ушах у меня все еще звучало то, что сказал Люк в тот день, когда заточил меня сюда и выяснилось, что мы — родственники.

Вытащив из-за пазухи Камень Правосудия и держа его подальше от глаз в вытянутой руке, высоко подняв его так, чтобы падающий свет проходил сквозь него, я пристально всмотрелся в его глубины. На этот раз там ничего не было.

Ну, ладно. У меня не было настроения выяснять, кто, кому и что должен. Скрестив ноги, я удобно уселся, продолжая смотреть в камень. Я отдохнул, был начеку и теперь пришло время взяться за дело и покончить с ним. По подсказке Дворкина я выискивал в алом омуте Лабиринт.

Время шло, начали появляться какие-то очертания. Это не было плодом моих усилий, потому что пока я пытался вызвать его к существованию силой воображения, все было тщетно. Я наблюдал, как структура становилась отчетливой. Не то, чтобы она появилась внезапно — скорее это я только теперь сумел, приспособившись должным образом, увидеть то, что находилось там все время. Очень похоже, что так оно и было на самом деле.

Я глубоко вздохнул. Еще раз. Потом принялся тщательно изучать конструкцию. Все, что говорил мне отец о том, как настраиваться на Камень, припомнить не удавалось. Дворкину я сказал об этом, но он заявил, что волноваться нечего. Нужно только поместить в Камень трехмерную копию Лабиринта, отыскать где там вход и пройти из конца в конец. Когда я пристал к нему насчет подробностей, он просто хихикнул и велел не беспокоиться.

Ладно.

Медленно поворачивая камень, я подносил его все ближе. Наверху справа появилась маленькая трещинка. Стоило сосредоточиться на ней, и она словно бы ринулась на меня.

Подойдя туда, я прошел сквозь нее внутрь. Там оказалась странная штука, похожая на серебряный поднос на колесиках, она двигалась внутри самоцвета вдоль линий, подобных Лабиринту. Я позволил ей нести меня, куда заблагорассудится — иногда при этом возникало головокружение, от которого чуть ли не выворачивало, иногда приходилось, собрав всю волю, прокладывать себе путь сквозь рубиновые преграды, они поддавались, а я принимался карабкаться, падал, скользил или пробивался дальше. Ощущение собственного тела исчезло почти совсем, из высоко поднятой руки свисала цепочка — я понимал только, что сильно потею, потому что пот то и дело щипал глаза.

Понятия не имею, сколько времени прошло, пока я подстроился к Камню Правосудия — более высокой октаве Лабиринта. Дворкин считал, что Лабиринту нужно уничтожить меня, как только рыцарское странствие придет к концу и ближайший Сломанный Лабиринт будет починен, не только потому, что я вывел его из себя. Но помогать Дворкин отказался, полагая, что узнай я подлинную причину, это могло бы повлиять на выбор, который весьма вероятно, придется делать в будущем, а он должен быть сделан свободно. Мне все это показалось полной тарабарщиной — только вот все, что он говорил на другие темы, оказалось поразительно разумным, полной противоположностью тому Дворкину, которого я знал по легендам и слухам.

Мой рассудок то нырял в глубины кровавого омута, что был внутри камня, то парил над ним. Вокруг меня двигались и уже пройденные отрезки Лабиринта, и те, которые еще предстояло пройти. Они вспыхивали, как молнии. Меня не покидало ощущение, что мой рассудок вот-вот разобьется вдребезги обо что-нибудь вроде невидимой Вуали. Скорость все росла, уже нельзя было ни остановиться, ни свернуть. Я знал, что пока не пройду эту штуку, возможности убраться отсюда не будет.

Дворкин считал, что, когда я вернулся проверить, кого видел у входа в Лабиринт, и повздорил с ним, то Камень, который был со мной, защитил меня от него. Но носить Камень слишком долго нельзя — ведь рано или поздно это оказывается губительным. Дворкин решил, что мне следует настроиться на Камень, подобно отцу и Рэндому, а уж потом расстаться с ним. После этого я унесу в себе образ более высокого порядка, который защитит меня от Лабиринта не хуже, чем сам Камень. Едва ли можно было спорить с человеком, который, по слухам, создал с помощью Камня Лабиринт. И я согласился с ним. Потому-то, чтобы отдохнуть, пришлось заставить Призрак вернуть меня в хрустальную пещеру, мою святая святых.

Сейчас, сейчас… я плыл. Вращался. Время от времени останавливался. Подобия Вуалей, находившиеся в Камне, оказались не менее грозными, ведь я оставлял свое тело по другую их сторону. После каждого такого эпизода я так выматывался, словно побил олимпийский рекорд в беге на милю. Хотя на одном уровне было ясно, что я стою, держа Камень, в котором совершаю свой путь посвящения, на другом чувствовалось, как тяжело стучит сердце, а на третьем на ум приходили куски давным-давно прослушанного курса антропологии, тогда к нам приезжала читать лекции Джоан Галифакс. Вокруг все колыхалось, как «Гейзер Пик Мерлот» 1985 года разлива в кубке. На кого же это я в тот вечер смотрел через стол? Неважно. Дальше, вниз, по кругу… Ярко расцвеченный кровью поток вырвался на свободу. Мой дух получил известие. Я не знал, как пишется стоявшее первым слово…