Бойня (СИ) - Панасенко Дмитрий (лучшие книги .txt) 📗
— Смори, какой забавный! — Неожиданно раздался, казалось бы, из ниоткуда, звонкий молодой голос. — И откуда такой красивый на нашей земле взялся?
Кинкейд достаточно времени провел в лесах, чтобы понять, откуда исходит голос. Может, глаза его сейчас и обманывали, но вот слух… Развернув винтовку в сторону растущих по правую руку от его засидки кустов, Маркус ухмыльнулся. Трое. Может, четверо. Один подал голос, остальные пытаются обойти его со стороны…
— Смотри-ка, какой шустрый! — Ветки кустарника дрогнули, и на окружающую дерево поляну вышли несколько туманных, казавшимися прозрачными фигур.
— Извини, старичок, но тебе здесь не рады. — Сгустившись, одна из теней обрела неожиданно материальность и плоть. — Теперь у тебя два выхода. Первый. Ты сейчас берешь свою пукалку, приставляешь ее к башке и отстреливаешь ее ко всем херам. Быстро, чисто и, главное, не больно. Второй. Ты пытаешься бежать, а мы тебя догоняем. Форы, правда, много не дадим, минут пятнадцать, не больше.
Чёрная, будто ночь, с ног до головы закованная в блестящий пластик фигура, не обращая никакого внимания на направленный на нее ствол оружия, развела руки в глумливо извиняющемся жесте.
— Но сам понимаешь, старик, это лучше, чем ничего. Кстати, если будешь хорошо прятаться, то мы тебя просто повесим…
— Что вы здесь делаете? — Медленно встав, Кинкейд окинул окруживших его людей взглядом, и с трудом удержался от того, чтобы сглотнуть набежавшую кислую слюну.
Операторы. Разведчики, как и он. В защитных маскировочных, боевых костюмах. Будь у него механизированная броня и, хотя бы, автомат, будь он лет на двадцать помоложе, он бы еще имел шанс побарахтаться, но сейчас, имея только пару ножей и старую охотничью винтовку с двумя десятками патронов… Даже пистолета с собой не взял, старый дурень. Учитывая встроенные в их костюмчики усилители мышечных сокращений и активную кинетическую броню, любой из этих уродов в состоянии порвать его, как дворовая шавка старую тряпку. Дерьмо…
Неожиданно Маркус понял, что улыбается. Отложив в сторону бесполезное, слишком громоздкое оружие, Кинкейд отбросил в сторону полу широкого плаща и вытащил из ножен длинный, почти с локоть, тяжелый тесак.
— Ты чего задумал, старик? — Хохотнул один из мужчин. — Решил поиграть в Чича-следопыта? Думаешь, мы испугаемся твоей зубочистки?
— Да он точно сумасшедший, — хрипло выдохнул второй, наблюдая, как старый Легионер, расстегнув застежку плаща, наматывает его на свободную руку. — Предлагает нам поиграть. Надо же…
Старший искатель Маркус Кинкейд улыбался. Пролетело почти семьдесят знойных лет и холодных зим, больше пяти десятков из которых он провел в подобных лесах. Что же, вполне неплохо. Кто же знал, что его последним рейдом окажется охота на волколака?.. К черту. Ему не жить, и в аду для него уже, наверняка, готовят здоровенный котел с расплавленной серой. Но будь он проклят, если не придержит дверь на тот свет хотя бы одному молокососу… А лучше — нескольким. Скрытая плащом рука нежно огладила кольцо выкатившейся из рукава гранаты. Старая гвардия всегда держала такие штуки поближе. Как последний шанс.
Так. Резануть того, кто справа, набросить ткань на голову второму, а потом рвануть кольцо… Граната хорошая, довоенная, с хитрой начинкой. Радиус гарантированного поражения — пятьдесят метров. Главное, не волноваться, а сосредоточиться. В конце концов, не всем в Пустошах выпадает шанс умереть честно…
****
Первым в ворота эллинга вошел высоченный, хорошо за два метра ростом, с ног до головы запакованный в тяжелую броню последнего довоенного поколения мужчина, с длинной заплетенной в три косы бородой. Тяжелый Mark 48 [48] в руках громилы выглядел игрушечным. Вторым, а вернее, второй оказалась женщина, тонкая, гибкая, легкая, держащая затянутой в «тактическую», лишенную пальцев перчатку руку на ствольной коробке футуристического вида FN P90 [49]. Лицо женщины периодически пробивал нервный тик. Неожиданно ухоженные, с тщательно наманикюренными ногтями пальцы механически оглаживали сероватый пластик оружия.
Быстро рассредоточившись по мастерской, парочка, не выпуская механика и путешественниц с линии прицела, наскоро обшарили помещение. Закончив беглый осмотр, громила, коротко глянув на напарницу, еле заметно кивнул и беззвучно пробурчал что-то в микрофон закрепленного на могучей шее переговорника. Раздались шаркающие шаги, и в ангар, отчаянно косолапя, переваливаясь с ноги на ногу, будто вставшая на задние лапы гигантская грязевая жаба, тяжело отдуваясь при каждом шаге, вошел толстяк, поддерживаемый с двух сторон облаченными в массивные штурмовые бронежилеты шестого класса, казавшимися одинаковыми, будто близнецы бойцами. Стряхнув с себя руки телохранителей, Жирдяй одернул воротник рубахи, щедро расшитой серебряной нитью, туго натянувшейся на огромном, свисающем почти до колен животе. Не торопясь, по-хозяйски оглядел мастерскую. Задержал взгляд на поспешно бросившем на стол свой пистолет механике, коротко зыркнул на медленно убравшую руку с рукояти обреза наемницу, вытащил из нагрудного кармана не первой свежести платок и, утерев покрытое жирной, липкой даже на вид испариной лицо, широко улыбнулся.
— Я тут прогуливался неподалеку… Ах…о-о-о… И вот решил проведать старого друга… — Отдышливо прохрипел он. — Вижу, у тебя гости, Максимус?
— Здравствуйте, господин Финк. — Нервно пригладив неопрятно топорщащиеся вокруг плеши космы, механик, соскочив со стула, поспешно подвинул его в сторону хрипящего и свистящего толстяка. — Не хотите присесть? А то жарко сегодня. У меня и пиво есть… Холодное.
— Не стоит. — Бессильно махнув рукой, жирдяй, с трудом сделав несколько самостоятельных шагов, грузно плюхнулся на предложенное сиденье. — Ох… Всегда удивлялся, Болт, зачем тебе столько места? Снести бы твою мастерскую, и можно целый жилой квартал застроить…
— Да как же снести? — Ощутимо забеспокоился коротышка. — А куда мне тогда грузовики купцов загонять? В обычный гараж их фургоны не влезут. А яма? А стенд для прокатки? И площадка перед ангаром мне нужна — иначе не разъедутся. Вы же знаете, господин Финк, я за аренду земли тройную цену плачу. Да и караванщики довольны. К тому же…
— Караванщики как раз и недовольны. — Перебил карлика толстяк. — Говорят, ты все работы по ремонту на неделю отодвинул.
Блеклые, будто гладкие речные окатыши, ничего не выражающие глазки толстяка вперились в переносицу карлика.
— С одной стороны, это хорошо, чем дольше они задержатся на моем рынке, тем больше пойдет в казну. С другой стороны, под стенами уже яблоку упасть негде, и скоро они начнут продавать свой товар в мусорном городе. Трактиры, ночлежки и питейные дома тоже забиты под завязку. Те, кто попал в город, уже выкупил партии мака, те же, кому не хватило здесь места… — Жирдяй недовольно пожевал пухлыми губами. — Караванщики обидчивы, мой маленький друг. Цена на опий начала ползти вниз. Я терплю убытки, Максимус, а ты знаешь, как я этого не люблю.
— Большой заказ, господин Финк. Очень большой. — Так и оставшийся стоять механик с извиняющимся видом покосился в сторону оставившей в покое оружие и теперь самозабвенно ковыряющейся в носу Ллойс. — С премией за срочность. Вы не подумайте, ваша доля будет увеличена до двадцати пяти процентов.
— Думаешь, эти гроши покроют все расходы? — Иронично вскинул брови толстяк.
— Но… — Немного опешил Болт. — Разве…
— Брось, — жирдяй звонко припечатал ладонь к доскам стола и хрипло рассмеялся. — Учитывая, сколько ты сделал для моего города, эти убытки — капля в море. Заставлю старого пердуна Эвенко немного напрячься. Не буду же я, в конце концов, выставлять счета старому другу, э?
— Конечно, господин Финк, — с облегчением выдохнул коротышка. — Спасибо.
— Не за что, Максимус. Только постарайся меня больше не подводить. А то действительно велю снести твой гараж и поставить здесь церковь Чистых. Они предлагают мне уже тридцать процентов пожертвований… Какая наглость, а? Тридцать процентов, моих же денег… — Толстяк прищелкнул пальцами и, неуклюже заколыхав необъятным брюхом, сопя при каждом телодвижении, будто выброшенный на берег речной слизень-мутант, развернулся к внимательно изучающей извлеченный из носа палец наемнице.
