Ловчие Удачи (СИ) - Йенч Вацлав (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
Мэтр удивленно посмотрел на дуэргара. По его лицу пробежала тень, и он громко позвал кого-то, очевидно, стараясь докричаться до отдельной комнаты, где потчевал особо важных гостей:
— Сударь, явился посланник от того красноволосого счастливчика, чтобы забрать выигрыш!
Воцарилась минутная тишина, после которой в ответ послышался крик полный отчаяния.
— Чего это он? — изумился дуэргар.
— Очевидно, выигрыш велик, а, по правилам, если счастливец не явится за деньгами, вся сумма переходит тому, кто принимал ставку.
Крик повторился, только стал еще громче, словно бедняга расслышал слова мэтра.
— Да что он там, волосы на голове рвет что ли?! — скривился Филин.
— О нет, сударь, он лыс как яйцо, — улыбнулся Николаус.
— Что ж теперь делать? Пусть рвет хоть на заднице, но побыстрее, потому что я все равно заберу выигрыш!
Когда в руки дуэргара попал туго набитый кошелек, врученный взаправду лысым, как яйцо, гномом, Филин сочувственно посмотрел на него. Сумма действительно оказалась неплоха. Ошеломленный дуэргар некоторое время взвешивал кошель то на правой, то на левой руке. Потом, опомнившись, засуетился:
— Да! Черт возьми, совсем забыл! Меня просили еще вернуть кому-то вот этот шикарный шестопер.
Лысого гнома успели схватить и не без труда оттащили от Филина.
Карнаж стоял возле крыльца, встречая еще одно, последнее, утро в Лангвальде. Дымка утреннего тумана стелилась по поляне возле дома аптекаря. Золотые глаза смотрели как-то растеряно и отстраненно на лес, окружавший под пасмурным небом. Листва угрюмо шелестела над головой, испуганная нежданным дуновением северного ветра.
Снова торба и ножны с оружием лежали в ожидании у порога. Сколько их было, этих порогов, у гостеприимно открытых дверей, от которых он уходил, направляя свои стопы к дороге, что всегда находилась где-то поблизости? Да у любого этих дверей хватает, и редко кто сразу отыщет себе надежный приют, где обзаведется семьей, взрастит детей и мирно состарится.
— Может быть, я еще вернусь, — сказал сам себе Феникс без особой надежды. Подхватил поклажу, он зашагал по тропинке, собираясь где-нибудь свернуть, сократив путь, и выйти прямо к гостинице.
— Опять уходишь вот так? Не прощаясь?
Полукровка застыл, как вкопанный.
— Почему?
«Ловец удачи» молчал и продолжал стоять, встречая спиной её слова.
— Даже не попрощавшись. А если я тебя больше не увижу? — Скиера подошла к нему.
Карнаж не оборачивался. Он это все это уже слышал и не раз, но ждал. Всегда будет сказано что-то еще. Среди укоров в бессердечии, упрямстве, холодности и прочих будет место чему-то, самому болезненному, что придумает именно она.
— Я не смогу заменить твоего погибшего возлюбленного.
— Я тебя просила об этом? — Скиера испустила тяжкий вздох. — Неужели ты сам не считаешь, что заслужил немножко счастья, радости и домашнего уюта?
А вот это ново! Полукровка наслушался в свой адрес проклятий и ругани, на которые были щедры все его случайные спутницы. Он даже ждал чего-то в этом роде от лучницы, и вот почти, когда готовы были услышать его острые уши…
— Это потому что ты был там. Ты ходил туда, к ней! Потому что так случилось с твоим отцом и матерью. Дитя героя, отродье Xenos, легенды ходячие!. Сколько красивых слов о вас…
Вот-вот, ему становилось уже немного легче.
— Я поклялся, — голос Феникса стал железным.
— А я… — рука коснулись его плеча.
Скиера почувствовала, как он вздрогнул от этого прикосновения. Пальцы скользнули по его шее и зарылись в шевелюру кроваво-красных волос.
— У меня никого больше нет, кроме тебя и Филина. Мне некуда идти. Я, словно осколок, от тех, былых времен. Как и ты. Мы с тобой столько времени знаем друг друга. И вот теперь вокруг нас никого не осталось, и из-за закрывавших нас ранее спин и лиц снова встречаемся взглядами. Ты только вспомни…
— Разве это любовь?
— А ты точно знаешь, что это такое?
— Нет…
— Я буду ждать. Наверное, в благодарность. Не знаю сколько, — раздался шепот Скиеры у самого уха, — чтобы тебе было немножко теплее оттого, что где-то далеко для тебя горит очаг. Что о тебе думают. Что тебя ждут.
— Зачем?
— Ты же не знаешь.
Она отпустила его. Он зашагал прочь, по обыкновению немного сгорбившись и заложив пальцы рук за пояс. Скиера расстегнула воротник охотничьего камзола и, откинув голову назад, с силой вдохнула влажный утренний воздух. Хорошо, все же, что он уходил не по тропинке, а растворился в тумане, словно призрак.
— О! Уже проснулись? — Филин направлялся по тропинке к дому. С собой дуэргар тащил корзины полные съестного и выпивки.
— А что наш красноволосый лежебока? Всё дрыхнет? — в его голосе звучала такая радость. — Давай! Буди его и будем завтракать! Я не ожидал, что он и взаправду выиграл такую прорву денег! Мне даже один гном чуть морду не набил, когда я забирал выигрыш!
Полуэльфка молча проводила дуэргара взглядом. Тот вошел, грохнул корзины и бутылки на пол и принялся звать Карнажа. Сначала громко, потом несколько неуверенно, а потом… Старик вышел на крыльцо, сел, кряхтя, на ступеньки, достал мешочек с табаком, трубку и так и остался сидеть, опустив голову, даже не закурив.
_____________________________________________________
*Катрен (франц. quatrain, от quatre — четыре), четверостишие, отдельная строфа из четырёх строк.
Глава 6
«Бездна есть в каждом из нас
Она скрыта в глубине наших глаз…»
последняя запись в дневнике Безымянного
Большой Северный Тракт брал свое начало в Северном Феларе, проходил по территории Сильвании, пронзал фивландские земли и далее растворялся в Лароне, хотя многие считали, что оттуда он все же продолжался вплоть до истанийской столицы — Ойленбурга. Но, даже если это и было так, то там он терял свое значение торговой артерии Материка. Ведь не в пример быстрее и намного безопаснее было воспользоваться услугами доков Швигебурга и добраться до Зюдрадзеля по морю. Собственно, как это и делалось с тех пор, как в Море Скал были найдены безопасные пути, за что щедро пришлось заплатить тысячами жизней и сотнями затонувших судов, наткнувшихся в шторм на повсеместно поднимающиеся из воды высокие скальные образования. Они, словно циклопические иглы, поднимались со дна и торчали где пусто, а где густо, неизменно напоминая о себе очередным кораблекрушением. Правда, стоило отдать должное феларской картографии, случалось это реже и реже, на радость купцов и заботу лордов-протекторов.
— Вы задержались, друг мой. Я имел честь ждать вас у гостиницы. Вас так не хотели отпускать? — напомнил Карнажу Зойт, когда они минули перекресток двух трактов, выбравшись на Большой Северный, и стали двигаться в направлении Форпата. На этот путь понадобилось гораздо больше времени, чем полагал ларониец. Однако молчание, за редким исключением коротких фраз, когда устраивались на ночлег в дороге, начинало его тяготить. «Ловец удачи» пребывал в каком-то задумчивом состоянии, и это не очень устраивало колдуна, так как он полагал, что Феникс сможет быть телохранителем всё то время, пока они преследовали наглого воришку. Тот, по заверениям Феникса, бежал в Форпат под теплое крылышко бургомистра Окулюса Берса. Зойт знал, что старик слыл сентиментальным и предоставлял убежище всем, кто так или иначе занимался магией. Сие, разумеется, было оправдано, так как в имперских землях и вообще на территориях людских королевств, ударившихся совсем не кстати в религиозный экстаз, чародеям приходилось не сладко. При этом, как ни странно, «ловцов удачи» архимаг наотрез отказывался пускать в верхний город, считая, что своим присутствием они оскверняют чистоту чародейства, как науки.
Выходила забавная ситуация: заниматься магией было похвально, но доставать необходимые для этого артефакты, реагенты и прочие немаловажные вещи практикующие данное занятие должны были самолично. И это когда в приграничных вольному граду землях не так давно дымили костры инквизиции, а в эльфийских лесах посвистывали предупредительные стрелы возле уха какого-нибудь незадачливого адепта, решившегося пустить на клыки и шкурку редкого зверька, или птичку на пух, перья и коготки. Не говоря о том, что ученый в робе и очках на дороге был куда более беззащитен, чем посыльный-головорез, увешанный оружием с ног до головы, подготовленный к тяготам, лишениям и, вдобавок, весьма крепкий и выносливый физически. Более того, обитателям Форпата было также далеко до ларонийских колдунов, которых сразу готовили, как боевых магов, но и белым эльфам оказывался нелишним надежный попутчик. Таким и заручился Даэран, потому как считал, что будет неудобно продолжать путь со стилетом Кеарха в спине или разбойничьей стрелой в горле, пущенной из-за дерева каким-нибудь подонком.
