Тёмные плясуньи (СИ) - "Джиллиан" (серия книг TXT) 📗
Пятнадцатая глава
Раннее утро началось с огромной и даже смертоносной проблемы.
Проснувшись, Ирина сразу вспомнила, что находится в замке Бриндана. Спала она в закутке, который образовывали плотные шторы, свисающие с балдахина над кроватью. Перед сном девушка предусмотрительно растащила их в стороны, чтобы видеть окно и не вставать, проснувшись не вовремя. Окно горничная тоже занавесила. Но, как только Мэйрид пожелала даме Лирейн доброго сна и закрыла дверь в апартаменты, Ирина немедленно вскочила и, изучив, как закрываются здешние шторы, сумела сделать довольно широкий зазор между ними. Мало ли что - пообещали вовремя разбудить! А может, ей хочется встать пораньше?.. Полюбовавшись ночным тёмно-синим небом в мелких белых звёздах-проколах, она прошла мимо небольшого столика, на который горничная поставила подсвечник, чашку и кувшин с водой - на тот случай, если гостье молодого хозяина захочется ночью попить.
А когда легла, думая, что - закроет глаза и тут же уснёт, выяснила, что бурные впечатления последних нескольких дней обрушились на неё устойчивой бессонницей. Она ворочалась и так и этак, попила водички из кувшина, что часто помогало ей дома, в своём мире, но сон не приходил. Перед глазами теснились и моментально сменялись события - одно за другим, а то и нагромождаясь друг на друга. Полусонная, тем не менее, Ирина даже фыркнула разок, когда отчётливо поняла, что для неё все события - мыльный пузырь перед единственно важным из всех: Бриндан рядом! А когда пришло это понимание - понимание, что она может в любое мгновение увидеть его, когда она в разноцветных вихрях воспоминаний чётко представила себе его образ - образ высокого темноволосого парня, который умеет бережно носить на руках свою тёмную плясунью, а потом стала перебирать всё, что случилось с нею и с ним, когда они действовали в паре, вот тогда она и начала засыпать, постепенно уходя от надоедливых мельканий во сне…
В общем и целом за всю ночь она вскакивала не один раз. И новое место немного напрягало, и события продолжали смутными тенями раздражать во сне… А ещё Бриндан. И что-то в ней самой кипело такое, что пару раз она сонно решила: наверное, выпитый на ночь чай был с какими-то добавками, которые взбудоражили её.
Проснувшись в очередной раз, Ирина медленно села на роскошной кровати и некоторое время бездумно смотрела на видневшийся промежуток между оконными шторами. Он сиял смутно синим светом - уже явно предутренним. И девушка неохотно встала с кровати, чтобы взглянуть на часы: сколько времени осталось до побудки? Хотелось определённости, хотя даже в этом лениво плывущем состоянии на поверхность еле чудившейся реальности поднимался вопрос: а зачем тебе это? Желание узнать точное время погнало её сначала из занавесей балдахина над кроватью. Но именно здесь, остановившись и вцепившись в края занавесей, Ирина вспомнила: часы - на соседней стене. Надо просто зажечь свечи в подсвечнике - и она разглядит положение стрелок даже отсюда. Пожала плечами и оглянулась на примерное местонахождение столика с подсвечником.
Именно нежелание идти к часам и стало исходной точкой всех последующих событий. Знала бы заранее…
А пока она лениво вспомнила заклинание, затверженное от постоянного повторения. А потом прошептала его - и привычно же вложила в него все магические силёнки, которых довольно часто бывало весьма мало, чтобы огонь появился.
Только не в этот раз.
В следующий миг Ирина шарахнулась к кровати и чуть не упала, не дойдя шага и врезавшись в край.
Огненная стена взвилась перед ней с остервенелым гудением, рычанием, рёвом! В её ярком, ослепительном свете мелькнул столик, немедленно сожранный жадным пламенем, как и недавно переставленные, чтобы не мешали ночью, стулья и кресла!
Обезумевшая от ужаса, забывшая обо всём на свете, девушка бессмысленно смотрела на ревущее пламя, пожирающее уже всё подряд, что только улавливал глаз в свете бушующего огненного ада. Очнулась тогда, когда вдохнула дым и закашлялась. И поняла, что, если хоть что-то не предпримет, - сгорит в считанные минуты!
Она лихорадочно попыталась вспомнить заклинание тушения огня. Увы - оно было ею не выучено по обыденной причине. Жалко тратить на него и так маленькие магические силы - и казалось логичным просто сдуть огонь с тех свеч, которые зажигала. Это же так легко - подойти и дунуть на беззащитный лепесток огня!
Ирина обернулась к кровати: вывалить на себя постельное бельё, перед тем смочив его? А потом кто-то всё равно увидит пожар, почует дым - и прибежит спасти её! Да что там - спасти! Она под мокрым бельём сумеет пробраться к окну - ведь до него метра три-четыре, а там… Нельзя! Откроешь окно - огонь взовьётся… Нет! Даже не взовьётся - взорвётся от притока кислорода, и тогда в комнатах…
Но чтобы облить постельное бельё… Кувшин с водой стоял на столике, который сгорел в первую очередь!
А дышать уже нечем…. Дым бушевал наравне с огнём, взвиваясь круговертями чёрных облаков, словно обвивая рычащее пламя. Ирина машинально стащила с кровати край одеяла, приложила к лицу, внезапно понимая, что вот это - это её конец. До двери ей не добраться. Кровать с балдахином у противоположной стены. И нет сомнений, что даже попытка пройти расстояние к двери - самоубийство чистой воды… Глаза слезились и закрывались от едучего угарного дыма. Уже не спасал пододеяльник, прижатый как ко рту, так и к носу. И девушка, плача, завизжала:
- Бринда-ан!
Вспыхнула торопливым пламенем бархатная занавесь балдахина. Качнувшимся огнём обожгло локоть - Ирина стояла боком к выходу из закутка с кроватью. Сходя с ума от объявшего её ужаса, Ирина сбросила с себя ночное платье и тут же принялась выбрасывать за пределы балдахина вещи с кровати - из сумасшедшей уверенности, что сумеет себя оградить от сожжения. И не замечая, что огонь перепрыгивает с предмета на предмет. Подушка загорелась уже в её руках. Охрипнув от крика, Ирина прыгнула на кровать и прижалась к стене, ничего не соображая, а только кашляя и задыхаясь.
Внезапно наступила тишина.
Ирине показалось - это не тишина, это она оглохла.
Но вместе с упавшей тишиной стало темно. А воздух странно загустел. Он стал невыносимо влажным. Невыносимо - потому что дышать им стало тяжело. Если в первые секунды тишины Ирина сумела вдохнуть горячий дымный ужас, то в следующие мгновения она инстинктами загнанного зверя почуяла, что влажный воздух, насыщенный отяжелевшим же дымом, раздирает дыхательные пути и отвергается лёгкими.
Потом до помрачневшего сознания дошло, что огонь больше не гудит оглушающей яростью. Более того. Он не гудит вообще. Не сходя с места, девушка дёрнула из-под ног простыню и прижала её к лицу, снова пытаясь нормально дышать. И услышала. Несколько голосов быстро и жёстко повторяли одну и ту же фразу - одно и то же заклинание. И эти существа медленно двигались от того места, где должна быть входная дверь в апартаменты…
Ирина спрыгнула с кровати и, быстро закрутив простыню вокруг тела и продолжая держать её краешек у носа и рта, вошла в мутный тяжёлый туман из повисших дымных частичек. Туман этот оказался неоднородным. Он не только колыхался, но и время от времени расходился, показывая обгоревший пол. Ирине приходилось останавливаться, чтобы выждать, пока туман не разойдётся перед ней. Вероятность падения была слишком большая: пол был запятнан чёрными дырами. Провались с налёту в такую - и быть со сломанной ногой.
- Лирейн! Где ты? - раздался отчаянный крик Бриндана, и на пути к двери появился словно сквозной тоннель.
“Я здесь!” - хотела крикнуть она в ответ, но сожжённое горло проскрежетало лишь один хрипящий звук, после чего Ирина отказалась от попытки откликнуться.
Но по очищенной от дымного тумана дорожке она побежала, при каждом движении вздрагивая: обожжённая кожа отзывалась болью. Она знала, что от входной двери до кровати - шестьдесят два шага. Измерила, смеясь над собой, перед сном. Сейчас показалось - все сто, если не больше. Но где-то впереди промелькнула фигура Бриндана, как будто он то ли оглядывался, то ли искал её по другим сторонам, и девушка бросилась к этому мельканию. Туман оседал тёмными каплями на её теле. Смутно сообразилось, что несколько магов бросили (если так можно выразиться) в бушующий огонь заклинание тумана, сообразив не поливать, а пропитать пламя влагой.
