Страстные сказки средневековья Книга 2. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна (лучшие книги TXT) 📗
Она даже не поняла, что случилось. Что-то сверкнуло перед глазами, на голову посыпались шахматные фигурки, и лицо обожгла острая боль от удара шахматной доской. Пока потрясенная Стефка, опешив от неожиданности, вытирала сочащуюся из рассеченного виска кровь, барон не терял времени даром.
- Ваш муж слабохарактерный слюнтяй, мадам, если вы до сих пор живы,- вычитывал он ей, брезгливо искривив губы,- и граф ещё сражался за вас на ристалище! Воистину, самый жесткий мужчина становится размазней, когда над ним поработает женщина. Но я любую, самую хитроумную стерву всегда поставлю на место!
У бедной Стефки от непонимания происходящего, противно задрожали руки.
- Пресвятая Дева, - пробормотала она, вытаращив в недоумении глаза на своего мучителя,- вы-то тут причем?
- Ваша дерзость, мадам, не имеет предела,- и без того не самое выразительное лицо барона окаменело,- вот уже три месяца, как я откровенно даю вам понять, насколько заинтересован в наших отношениях, а вы нагло заявляете, что я для вас никто?!
Беда всех нормальных людей, пытающихся договариваться с безумцами в том, что они взывают к их логике, забывая, что тем она, как раз и не подвластна. И объясняя, казалось бы, очевидные вещи, вместо того, что бы прийти к какому-нибудь приемлемому соглашению, наоборот, приобретают кучу неприятностей на свою голову.
- Мессир,- ступила на эту зыбкую почву и Стефка,- даже если вы и заинтересованы в каких-то отношениях, это не значит, что я должна отвечать вам взаимностью! У меня своя жизнь!
Звук отодвигаемого кресла был настолько резок, что она опасливо втянула голову в плечи.
Барон встал с места и теперь угрожающей массой навис над ней.
- У вас нет больше своей жизни, потому что она принадлежит, в первую очередь, мне! - резко заявил он.- И чтобы раз и навсегда отучить вас перечить, пожалуй, придется применить наказание!
Женщина испуганно зажмурила глаза в ожидании неизвестной опасности, но звук, который издал фон Валленберг, удивил её и заставил настороженно приоткрыть ресницы. Мрачно взирающий на съежившуюся пленницу барон дважды хлопнул в ладони.
В комнату вошли два стражника.
- В подвал,- кратко распорядился тот, кивнув на строптивицу головой,- и с утра к позорному столбу!
Вот уж воистину... дался же им с Аннет этот столб! Наверняка, их подслушивали!
- Пройдемте, мадам, - между тем почтительно поклонился один из стражников.
Ах, так! Ударившаяся в амбиции и выведенная из себя несправедливостью и нелепостью обвинений, Стефка, гордо выпятив свой круто вздымающийся живот, с подчеркнутым презрением глянула на фон Валленберга и вышла.
Узницу не стали выводить из донжона - тот, оказывается, уходил на несколько уровней под землю. По винтовой крутой лестнице стражники сопроводили пленницу в обширное помещение с затхлым провонявшим воздухом. Ослепленная горящим факелом, она мало, что видела, только ужас охватывал её, когда из темноты выступали затянутые паутиной влажные и осклизлые стены. Раздался скрежет ключей, заскрипела ржавая дверь.
- Сюда, мадам! - стражник препроводил графиню в сводчатую, затянутую паутиной камеру, где под ногами расползалась зловонная и черная солома.
Он осветил факелом это жуткое и мерзкое место.
- Быстрее, мадам, пока мы не ушли, выбирайте себе место посуше и садитесь!
Стефку даже передернуло от гадливости.
- Я лучше постою! - брезгливо оглядела она черные островки гнилья.
Стражник терпеливо вздохнул, но не двинулся с места.
- Мадам, от чистого сердца, как будущей матери, мы вам советуем присесть и постараться отдохнуть! Завтра целый день вам придется стоять привязанной к столбу, на солнцепеке - это очень трудно выдержать! Подумайте о ребенке!
Что ж, если дело обстояло именно так, то выбирать не приходилось. Стефка отчаянно зажмурилась и уселась на издающую невыносимую вонь солому.
Стражники ушли, и женщина осталась в кромешной темноте одна. Такого темного дикого страха она не испытывала никогда - ей казалось, что окружающая темнота шевелится, как живая и рядом слышится чье-то дыхание. Ребенок закрутился в животе волчком, и несчастную женщину затрясло крупной дрожью. Как много бы она дала хотя бы за один лучик света! Было промозгло и холодно.
- Ничего,- в полузабытьи уговаривала она себя,- завтра я так прожарюсь на солнце, что буду с сожалением вспоминать об этом холоде. Надо потерпеть, надо потерпеть...
Но тут что-то мохнатое пробежало прямо по рукам, и от страха Стефка завизжала, что есть силы.
В отдалении послышались голоса, и этот звук человеческого присутствия её немного успокоил.
- Я же, наверное, здесь не одна,- сказала она себе,- и это была просто крыса! Хватит бояться..., от этого нет никакого прока. Мне надо отвлечься, подумать, о чем-нибудь другом! Например, откуда барон узнал о борделе Мами?
И хотя ей не приходило в голову ничего путного, эти мысли все-таки помогли женщине отвлечься, и она задремала.
Перед ней расстилалась тьма черного бархатного неба с серпиком луны.
Вновь тонкая как тростинка Стефания сидела на облаке и беспечно болтала ногами, а об её руку терся бархатной мордой белый барс.
- Давно тебя не было,- заметила женщина, заглядывая в святящиеся изумрудные глаза,- я, правда, не особенно скучала... наверное, потому, что твое наиболее мерзкое воплощение ждет меня там, на земле!
Изумруды жестко сверкнули насмешкой.
- Воплощение? Это ты о Гуго фон Валленберге? Смешно..., и даже обидно! Да таких как он многие тысячи! У каждого из сыновей Адама свои странности - твой муж излишне увлекается охотой на ведьм, фон Валленберг шахматами!
- По-вашему, это одно и то же?
- А в чем разница? Всё рыцарство занято тем, чтобы придать хоть какой-то смысл своему существованию! Вот и бесятся от скуки!
Почему-то сказанное белой кошкой зацепило Стефанию.
- А кто же будет воевать, защищать веру и подвластных людей, если не дворянство?
Вообще-то, никто ни разу не видел смеющуюся кошку, но Стефания сподобилась лицезреть это зрелище, и приятного в нем было мало. Алая пасть угрожающе оскалилась страшными зубами.
- Защита веры? Умора! Вера живет в сердце человека и не нуждается в защите озверевших от крови мужланов! Она либо есть, либо нет! И только сам человек способен разобраться в своей душе!
- Но рыцари...
- Вот уже четыре столетия, как христианские ордена пытаются завоевать Святую землю! Зачем?
- Гроб Господень, Земля обетованная!
- И что? Можно подумать, что оттуда- из земли обетованной, дорога прямиком ведет на небо! Перерезали кучу народу, попали в Иерусалим, а дальше? Дальше они сами не знали, что с ним делать... Люди, что с них взять! Пыжатся, тужатся, рвут свои жилы, теряют в бесплодных усилиях жизнь, и сами не могут толком объяснить, чего они хотели достигнуть? Вот и фон Валленберг..., ещё один из заблудившихся в холоде и загадках существования! Но если тебе надоел этот парень, я могу помочь!
Вот только этого и не хватало! Кто-кто, а она знает, что за подобные услуги рано или поздно придется заплатить тройную цену!
- Спасибо, справлюсь, как-нибудь сама!
И вновь её ослепил яростный свет топазовых глаз.
- Ну что ж..., люди, как известно, свободны в своем выборе!
Барс резко отскочил в сторону, и, красиво распустив когти на могучих лапах, понесся среди звезд.
- Я буду тебя ждать, малышка, мы ещё с тобой полетаем! - ликованьем раздалось у неё в голове.
Стефка с тоскливым восторгом наблюдавшая за полетом, чуть было не закричала, чтобы он взял её с собой. И тут опять что-то коснулось руки пленницы.
Крыса!- в ужасе мелькнуло у неё в голове, и она, отчаянно завизжав, проснулась.
- Не бойтесь, мадам! - это, оказывается, пришли за ней стражники.
Дрожащая от холода, сырости и пережитого ужаса, графиня с трудом разогнула онемевшее тело и поплелась за ними. Юбки за ночь настолько пропитались влагой, вонью и грязью, что от их прикосновения к ногам, женщину тошнотворно передергивало.
