В погоне за солнцем (СИ) - Элер Алиса (прочитать книгу .TXT) 📗
- Добро пожаловать!
Едва мы переступили порог, как навстречу выскочила бойкая и улыбчивая девчушка в чистеньком передничке и защебетала, не давая вставить ни слова:
- Комнатки большие и малые, на двоих-на троих, с комодом-кроватью...
- А на одного есть, красавица? - проникновенно спросил Нэльвё, сначала бессовестно ее перебив, а затем так же бессовестно польстив.
Рыженькая и курносая, вся в веснушках, с озорными карими глазами, - красивой она не была. А вот обаятельной - очень даже.
Служанка зарделась и защебетала еще звонче:
- Ежели на одного, ваше благородие, то господских у нас всего две комнатки, обе свободны. Есть еще клетушки-комнатушки, куда только койка влезет да места еще на шаг остается - их пяток.
Почему-то у меня не возникло ни секундного сомнения, кому предстоит ночевать в "клетушке-комнатушке": слишком уж красноречивым был ужас, написанный на лицах моих благородных спутников.
Но Нэльвё почему-то не торопился делать заказ. Он долго молчал, словно борясь с собой, и, помедлив, все же спросил у соловушки:
- А на двоих господские есть? Они с двумя кроватями или одной?
Я поднял на него удивленный взгляд, просто диву даваясь такой нежданной-негаданной заботе.
- С одной, господин!
Нэльвё выразительно скривился и посмотрел на меня со странной смесью жалости, жадности и чего-то, смутно напоминающего чувство долга. Когда столь же жалостливо на меня глянула я Камелия, я вспомнил, что мне, вообще-то, нехорошо, и впервые за много лет это кого-то волнует.
- Два одиночных господских и один на двоих. Такой же.
Я поторопился скорчить особенно страдальческую физиономию, чтобы Отрекшийся ни в коем случае не усомнился в моем паршивом самочувствии и в правильности сделанного выбора.
Девушка тряхнула косичками и упорхнула - по всей видимости, передать хозяину наши слова.
Нэльвё повернулся ко мне и показал кулак.
Ладно, ладно! Больше не придуриваюсь!
Мы протолкались к чудом незанятому столику у окна. Я брезгливо отодвинул неубранные еще пивные кружки и тарелку с полуобглоданной курицей. Одна из подавальщиц тут же подлетела к столику и, виновато улыбнувшись, сноровисто составила грязную посуду на поднос, смахнула крошки - и растворилась в толкотне зала.
Мне достался стул, стоявший ближе всего к окну. Принимать заказ никто не спешил. Нэльвё и Камелия в очередной раз переругивались - кажется, опять из-за злосчастного чемоданчика и больше от скуки, чем всерьез.
Я отвернулся к окну и, повинуясь странному порыву, потянул на себя край шторы в крупную клетку. Она качнулась смешно, как занавес сцены - и обнажила треугольный провал окна, из которого на меня, не мигая, смотрела ночь.
- Что заказывать будете, господа?
Я вздрогнул. Пальцы разжались. Красно-клетчатая занавеска с тихим шелестом-смешком опустилась и качнулась назад. Ощущение тяжелого, злого взгляда пропало.
"Я же давно не боюсь темноты", - мелькнула слабая, какая-то детская мысль. Словно я пытался убедить себя - и не верил.
Девчушка пронеслась по залу огненным вихрем - и замерла у нашего столика с двумя подносами наперевес. На одном из них опасливо покачивалась стопочка тарелок, а с другого то и дело норовили соскользнуть пивные кружки, и девчонка каждый раз торопливо наклоняла поднос в другую сторону.
Я слабо улыбнулся. Она - огненная, искристая, яростная - развеяла объявший меня ужас одним своим смешливым присутствием. Но не до конца.
- А что предложите? - лукаво спросил Нэльвё.
- Чем богаты - тем и рады! Курица запеченная, похлебка горячая, каши гречневая да пшеничная с мясом и луком, супы разносольные, картошка-толчон...
- А что быстрее всего? - перебил я тараторку, окончательно отойдя от пережитого и поняв, что, если вот сейчас не поем, то умру от голода. Судя по отчаявшимся и крайне несчастным лицам спутников, их мучила та же проблема.
- Курица с картошкой или похлебка! Они уже вас стоят-дожидаются.
- Курицу, - махнул рукой Отрекшийся. Было заметно, что он готов ее съесть и один. - С картошкой. На троих.
- Как угодно, господин! - звонко выкрикнула девушка - кажется, раньше, чем он успел договорить.
- Ну что ж... - протянул Нэльвё с гаденькой усмешкой, как только пичужка упорхнула к стойке. - Рассказывай, Мио.
- Что? - наивно сморгнул я, будто бы не понимая, о чем речь.
- Все!
- Да! Мы же друзья! - радостно добавила Камелия.
Нэльвё аж закашлялся, пытаясь скрыть вырвавшийся при слове "друзья" смех. Мы обменялись понимающими взглядами, но тактично промолчали, решив пока не развеивать пустые мечтания девушки.
- Кто были эти люди?
- Да! - поддакнула Камелия. - И что они от вас хотели?
- Честно? Понятия не имею.
- Мио, - негромко начал Нэльвё, и от его голоса мне стало холодно. Thas-Elv'inor облокотился о стол, приблизившись ко мне. Я невольно попятился и поморщился, резко натолкнувшись на спинку стула. Взгляд - пронзительно-фиалковый, холодный - был слишком близко. Я избегал его всеми силами, слишком хорошо понимая, что в нынешнем состоянии противиться воле Отрекшегося не смогу.
- Мы рисковали жизнью, связавшись с тобой, - вкрадчиво продолжил Нэльвё. - Не кажется ли тебе...
- Я могу поклясться, что не только не знаю, кому и что от меня нужно, но даже не имею об этом ни малейшего представления. Так тебя устроит?
Отрекшийся напряженно замер, ища подвох в моих словах - и не находя. Формулировка была исчерпывающей.
- Но ты знал, что кому-то нужен? - помедлив, полуутвердительно спросил Нэльвё. И, дождавшись кивка, спросил: - И как давно?
- Я впервые увидел плакаты тогда же, когда и Камелия. Считай сам. Получается, около суток назад, - пожал плечами я.
- А ночью, - вдруг ахнула, вспомнив, Камелия - и затараторила: - Прошлой ночью, когда вы просили у меня помощи... получается, эти люди хотели вас найти?
Я едва удержался от зубовного скрежета. Камелия! Ну что тебе стоило промолчать?!
- Ночью? - голос Нэльвё заледенел. - То есть кто-то нас выслеживал, а ты даже не изволил поставить меня в известность? Я уже не говорю о том, что гораздо лучше и быстрее разобрался бы с твоей проблемой.
- Наверное, мастер Мио... - неуверенно начала Камелия. Выглядела она сейчас так, что мне даже стало немного стыдно.
- Нет, - жестоко оборвал её Отрекшийся. - Не "наверное", а точно. Он не доверяет ни мне, ни тебе. Поставь кому-то ментальный блок - считай, у тебя в руках ключик от его сознания. Мио этого не хотел. Не так ли?
- Не так, - спокойно сказал я, заставив вздрогнуть насупившуюся было Камелию и поджать губы Нэльвё. - Не так. Все проще. Чтобы поставить блок, тебе понадобилось бы сначала снять прежний, а этих хватило бы для того, чтобы безошибочно определить наше местонахождение. Сомнительный исход, верно? Рассудив так, я попросил Камелию вновь побыть медиумом, и сам восстановил барьер. Полагаю, только поэтому мы все еще здесь, а не в каких-нибудь малосимпатичных застенках. Что касается доверия, ты прав: я никому не доверяю. Вообще никому. И тебя я действительно опасаюсь. Но все это не имеет никакого значения, когда мне нужна ваша помощь. Извини, но только идиот будет переворачивать лодку, в которой плывет.
- Ваша курица и... три порции картошки с зеленью! - защебетал девушка, разбив только начавшее сгущаться в воздухе напряжение. - Еще что-нибудь, добрые господа?
- Чай, если можно! Тоже на троих.
Девчушка коротко кивнула и упорхнула к другому столику, опасно балансируя подносом с кувшином.
- Мы так и не расплатились за ужин в Ильмере, - расстроенно вздохнула Камелия, виновато поглядывая на жареную курицу, словно провинилась лично перед ней.
- А они не расплатились за испорченные нам нервы! - фыркнул Нэльвё, самым возмутительным образом нацелившись на уже приглянувшуюся мне ножку. Я, отбросив приличия, поспешно ткнул в нее вилкой и завозил ножом, отрезая: Нэльвё, не считающийся ни с чьими интересами, кроме своих, был не тем человеком, с которым можно позволить себе излишнюю скромность.
