Кровавый поход - Макклеллан Брайан (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Инспектор повернул рукоять. Послышался тихий щелчок.
Кале снова дернул изо всех сил, упал на пол и с удивлением посмотрел на половину трости у себя в руке.
Адамат бросился вперед, держа в вытянутой руке короткое лезвие, и всадил его в живот Кале. Затем отступил и кольнул снова, и еще раз. После третьего удара он шагнул в сторону и молча уставился на Кале.
Угольщик в ответ посмотрел на него. Он держался обеими руками за живот и стонал от боли.
– Он узнает, – прохрипел Кале. – Лорд Ветас узнает, что ты вернулся, и убьет твою жену.
Адамат выпрямился и направил на громилу острие своей шпаги-трости.
– Она жива?
Кале не ответил.
– А Жосеп? Мой сын?
– Приведи мне врача, – попросил Кале. – Тогда расскажу тебе о твоем сыне.
– Мой сосед – врач. Расскажи мне все, и я приведу его.
Кале тяжело, мучительно вдохнул.
– Твой сын… Твой сын пропал. Они забрали его… Я не знаю, куда, но его там больше нет. Твоя жена осталась там… Она…
– Что она?
– Приведи мне врача.
– Говори.
Боль в голове сделалась совсем нестерпимой. Судя по багровым пятнам на сорочке и сюртуке, Адамат потерял много крови, и она все еще продолжала течь из носа.
– Ветас… Он узнает. Он думал, что Тамас тебя посадил… арестовали или приказал казнить… Но теперь он узнает, что ты жив.
Адамат стиснул зубы.
– Нет, если они не найдут труп.
У него едва хватило сил для точного удара, но лезвие шпаги-трости вонзилось в глаз Кале и остановилось только тогда, когда коснулось задней стенки черепа. Инспектор вытащил его и подождал, пока тело не прекратит дергаться, затем вытер клинок об одежду угольщика.
Адамат разделся до пояса и бросил окровавленную одежду поверх трупа Кале. Он поискал другие признаки того, что кто-то был в доме, потом сходил за зеркалом для бритья.
Из зеркала на него уставились мутные глаза на залитом кровью лице. Он едва узнал себя.
Нос был изогнут почти под прямым углом. Адамат попытался ощупать его, но даже от легкого прикосновения едва не закричал.
Он зажал нос пальцами с двух сторон и посмотрел себе в глаза. Сейчас или никогда.
Затем рванул себя за нос и вправил его.
Очнулся Адамат на полу в кухне. В парадную дверь стучали. Он медленно встал на ноги и поглядел в зеркало. Лицо было в крови, однако нос снова стал прямым. Адамат задумался, стоило ли это той мучительной боли, от которой он даже сейчас едва не терял сознание.
Ему потребовалась целая минута, чтобы дрожащими руками перезарядить пистолет. Закончив с этим, он подошел к парадной двери и заглянул в смотровое окошко.
Это была соседка. Пожилая женщина, согнувшаяся под грузом лет, одетая в домашнее платье и торопливо наброшенный на голову платок. Адамат сомневался, что когда-либо слышал ее имя.
Он открыл дверь.
Взглянув на него, соседка чуть не вскрикнула.
– Да? – нетерпеливо произнес он.
– Вы… С вами все в порядке? – спросила она дрожащим голосом. – Мне показалось, что я слышала выстрел, а затем, не больше пяти минут назад, этот ужасный крик.
– Выстрел? Нет, это был не выстрел. Прошу прощения за свой ужасный вид. Я упал и сломал нос. А потом попытался его вправить. Вероятно, тогда вы и услышали крик.
– Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? – Соседка смотрела на него как на приведение.
– Я просто сломал нос, – повторил Адамат, показывая на свое лицо. – Несчастный случай, и ничего больше, уверяю вас.
– Тогда я позову врача.
– Нет, прошу вас. Я сам скоро к нему отправлюсь. Не стоит беспокоиться.
– Нет, сейчас, я настаиваю.
– Госпожа! – Адамат постарался придать голосу как можно больше твердости, но едва снова не упал от боли в носу. – Если вы не возражаете, я сам позабочусь о себе. Не надо звать врача.
– Если вы так уверены…
Проклятая зануда!
– Абсолютно. Спасибо, госпожа.
Адамат закрыл дверь и оглядел прихожую. Кровь была повсюду: на ковре, на полу, на стенах. Вдоль всего его пути к двери.
Чтобы стереть все следы, инспектору потребовалось несколько часов и множество простыней из запасов Фей. Он очень спешил – никто не гарантировал, что сюда не заглянет еще кто-нибудь из головорезов Ветаса. Нужно было навести порядок в доме. Не должно остаться никаких признаков того, что он здесь побывал.
Когда с уборкой было покончено, Адамат занялся собой. Целая бутылка вина – и давящая боль в голове сменилась смутным гулом. Наступила ночь. Адамат завернул труп Кале в грязную простыню и вытащил через черный ход. Как рассвирепела бы Фей, если бы узнала, для чего ему понадобилось постельное белье!
В углу сада стояла кладовка с инструментами, а под ней находился пустующий погреб, размером не больше салона кареты. Адамат забрался в погреб и несколько минут обшаривал его в полной темноте, прежде чем нашел то, что искал, – конец веревки на расчищенном участке пола. Он ухватился за веревку и выдернул крепкую деревянную шкатулку.
Адамат вынес шкатулку в сад, затем вернулся, чтобы опустить труп в погреб. Он переставил инструменты так, чтобы было похоже, будто сюда давно никто не заходил, а затем закрыл дверь.
В шкатулке хранились все деньги, какие ему удалось накопить, чтобы выплатить долг по ссуде, взятой для открытия издательства «Адамат и друзья». С тех пор как его расписку продали Палагию, инспектор больше не доверял банкирам. Всего набралось чуть меньше двадцати пяти тысяч кран. Мало. Очень мало.
Еще несколько часов Адамат наводил порядок в доме, вытирая следы крови, затем собрал полный саквояж детской одежды, прихватил шкатулку, трость, пистолет и вышел на улицу, чтобы поймать экипаж.
Таниэль лежал, опираясь спиной на бруствер, и смотрел в пасмурное небо.
Огромные, как горы, белые облака тяжело плыли над горизонтом, словно пена на волнах, накатывающихся на берег. Тут и там к ним примешивался оттенок серого. Собирается дождь? Таниэль надеялся, что нет. Дождь намочит порох, а земляные укрепления превратятся в грязные канавы.
Из кезанского лагеря донеслась барабанная дробь. Казалось, она прозвучала очень далеко от того места, где лежал на твердой прохладной земле Таниэль. Крики адроанских офицеров – эти были ближе. Хотелось сказать им, чтобы заткнулись. Каждый солдат на передовой понимал, что может сегодня умереть. Каждый знал, что атака кезанцев опять завершится успехом и враг снова захватит укрепления, как это случилось вчера, и позавчера, и за день до этого.
Боевой дух не просто умер; он был повешен, расстрелян, а затем колесован, четвертован и похоронен в каменистой могиле.
– Что там? – спросил Таниэль.
Полковник Этан стоял в нескольких футах позади бруствера, размахивая шпагой и добавляя свои проклятия к бессмысленным крикам офицеров. Он носил шапку из медвежьей шкуры с лиловым пером, как и положено офицеру Двенадцатой гренадерской бригады. Его взгляд был прикован к кезанской пехоте, пока еще маршировавшей вдалеке от укреплений.
– Идут.
Таниэль посмотрел на облака:
– Разбудите меня, когда они доберутся сюда.
Он прикрыл глаза.
Некоторые гренадеры Этана рассмеялись. Таниэль снова открыл глаза и улыбнулся им. Он удивился, как легко у него получилось улыбнуться. Всего несколько дней назад это движение губ казалось ему странным и неестественным. А теперь…
Позади Этана он заметил Ка-Поэль. Подтянув колени и подперев рукой подбородок, она сидела на бруствере и наблюдала за продвижением кезанцев. Даже у гренадер – самых сильных, самых храбрых солдат в адроанской армии – были отчаявшиеся, испуганные глаза. Они понимали, что значит оказаться на передовой. Но взгляд Ка-Поэль оставался задумчивым, изучающим. Ни намека на страх. Она выглядела такой же смертельно опасной, как фатрастианская дикая кошка.
Интересно, что она там видит такого, чего не замечают другие?
– Подходят, – сообщил Этан.
Он весь напрягся и сжал шпагу так, что побелели костяшки пальцев.
