Забавы колдунов. Часть вторая - Кузнецова Вероника (мир книг .txt) 📗
Когда на востоке заалела заря, её мучители улетели, и больше ни одна птица не появлялась в небе. Должно быть, эти твари вели ночной образ жизни, и это обстоятельство навело Адель на совсем другие мысли. Зачем ей было спешить с возвращением, а потом идти неведомо куда по лесу с не менее опасными чудовищами, чем водятся здесь? Каким образом она узнает, что уже обошла холмы? Может, она так и будет ходить вокруг них или, наоборот, пройдёт слишком короткий путь и, не обойдя и четверти окружности, углубится в лес, заблудится там и будет бродить, пока не будет растерзана? Нет, лучше она доберётся до вершины и осторожно, прячась за камнями, осмотрится. Вдруг ей повезёт, и она сумеет по каким-нибудь выемкам пробраться через холмы? Только бы не встретиться с гигантской ящерицей, ведь совсем недавно только чудо спасло её от смерти.
Сейчас она особенно остро чувствовала своё одиночество. Правильно ли она поступает? Нет ли ещё какой-нибудь возможности пройти через холмы? Как же легко ей было странствовать, когда другие принимали за неё решение, а она лишь выполняла указания. Услышать бы ей от кого-нибудь совет или слово поддержки. Вот бы сюда Пахома Капитоныча. Как спокойно и даже весело он говорил о тяготах их пути. А у него тоже не было готового плана действий. Наверное, в душе он тоже колебался и терзался сомнениями, принимая решение за всех. Он вёл за собой доверившихся ему людей, поэтому и ответственность лежала на нём очень большая. Ей легче, потому что она отвечает сама за себя. Если она ошибётся, то погибнет сама, но никто другой по её вине не пострадает. Но как бы ей хотелось, чтобы кто-нибудь мужественный, сильный и решительный взял на себя труд руководить ею. О, она бы не жалела сил, чтобы выполнить его указания, лишь бы они были, эти самые указания.
Адель с трудом подавила бесполезные сожаления, которые появлялись, едва она переставала следить за своими мыслями. Она была одна, и с этим фактом приходилось мириться. Но и одна она не пропадёт. Сколько было прочитано книг о смелых людях, преодолевавших множество препятствий, переживавших удивительные приключения! Это были не вымышленные люди, не какие-то сверхчеловеки. Неужели она напрасно тратила время на чтение и ничего не почерпнула из этих книг? Она тоже сумеет преодолеть собственный страх и пройти сквозь опасности.
Девушка полезла вверх, цепляясь за выступы и нащупывая ногами выемки, в которые можно было упираться. Она потратила на подъём много сил и времени, а потом чуть передохнула, прежде чем высунуться из-за верхнего камня и осмотреться.
Адель заметила удобную щель вроде амбразуры между неровными глыбами и осторожно глянула в неё. Перед ней была обширная и глубокая выемка, может быть, кратер давно потухшего вулкана. Склоны его были усеяны наростами не то камня, не то хаотично застывшей лавы, а в углублениях было множество больших гнёзд. Птицы неподвижно сидели и в гнёздах и возле них и изредка какая-либо из них начинала шевелиться и, устроившись поудобнее, продолжала прерванный сон. Спускаться между ними, а затем снова подниматься по противоположной стенке кратера было немыслимо, зато Адели пришла в голову хорошая мысль. Пока птицы отдыхают и не собираются покидать насиженные места, она может обойти кратер поверху, для большей безопасности прячась за камнями. Диаметр кратера не так уж велик, и она сможет обойти половину его окружности за день, а потом, если ей не удастся вовремя спуститься со склона, она забьётся в какую-нибудь щель под камнем и пролежит там до утра. Девушку бросило в дрожь от перспективы опять неподвижно лежать меж камней, каждую секунду опасаясь, что её заметит какая-нибудь из кружащихся над ней птиц, но это был, пожалуй, лучший выход из создавшегося положения.
Чтобы не ошибиться и не пройти или слишком мало или слишком много по окружности, Адель выбрала на противоположной стороне большой камень в виде корявого пальца, который она не могла спутать ни с каким другим, и решила пользоваться им как указателем. Дойдя до него, она будет спускаться.
Однако решение девушки не так-то легко было выполнить. Путь её лежал не по тропинке, по которой ноги сами бы её понесли, а по склону, временами почти отвесному, и Адель ободрала себе в кровь пальцы, пока карабкалась между выступами. Иногда руки и ноги её начинали так дрожать от напряжения и чрезмерной нагрузки, что ей приходилось останавливаться на незапланированный отдых. Она с ужасом смотрела, как солнце достигло зенита и стало клониться к западу, а она всё ещё была далека от намеченной цели. К счастью, ей не попадались никакие хищники. Наверное, все животные старались держаться пониже даже в часы отдыха птиц. Да и на кого им было здесь охотиться? Если бы птицы не держались такой тесной группой, а раскидали бы свои гнёзда по склонам холмов, на них было бы нетрудно нападать громадным ящерицам, одну из которых она видела, но вместе крылатые хищницы представляли необоримую силу.
Как ни старалась Адель сокращать время отдыха, но ей так и не удалось в этот день добраться до камня. Увидев по положению солнца, что птицы скоро проснутся и полетят искать пищу, она заранее стала искать себе убежище и нашла довольно большую яму под нависшей глыбой, где она могла уместиться с большим удобством, чем в прошлом случайном убежище. Плохо было то, что фляга почти опустела, и Адель могла позволить себе лишь несколько совсем маленьких глотков, чтобы запить ужин из хлеба. Как же она была благодарна доброй колдунье за этот дар. Разве сумела бы она пронести с собой по холмам съестные припасы? Она бы упала вместе с мешком.
Когда птицы стали сниматься со своих гнёзд и взлетать, Адель ужаснулась. Она не учла, что выбрала место почти на вершине и теперь оказалась окружена птицами. Они кружили над ней, на одном уровне с ней, под ней. Они были повсюду, и девушке не верилось, что какая-нибудь из них не увидит её. Но птицы не обращали на неё никакого внимания, не то привыкнув, что добычи здесь им не найти, не то принимая её за камень. Одна из них, вернувшись с куском мяса, уселась прямо на камень, под которым пряталась девушка, и преспокойно закусила, не подозревая, что продолжение трапезы лежит в метре от неё. Адель вспомнила про поваленную птицами плиту и забеспокоилась было, как бы и скрывавший её камень не сдвинулся со своей ненадёжной опоры, но птица взмахнула крыльями улетела.
Когда ночь прошла и выглянуло солнце, заставив стаю удалиться в свои гнёзда, девушка была совершенно измучена. Прошлую ночь она протряслась от страха, днём лишь временами задрёмывала, когда давала отдых усталому телу, а в эту ночь птицы так громко галдели вокруг неё, что она и помыслить не могла о сне. И вот теперь ей вновь придётся лезть по скалам до каменного пальца, а потом спускаться вниз до склона следующего холма, может быть, совсем крутого. Она продолжила путь, стараясь не думать о будущих трудностях и прогоняя малейший намёк на жалость к самой себе. Даже если бы рядом был Пахом Капитоныч, ей не стало бы легче ползти по склону. Хотя нет, было бы несравнимо легче, потому что этот милый человек сумел бы одним словом, одним взглядом ободрить её.
Адель добралась до камня, когда солнце ещё не достигло зенита, и здесь передохнула и немного поела. Она очень страдала от жажды, но не могла позволить себе сделать больше трёх глотков. Она опасалась, что если её не съедят местные чудища, то она умрёт от отсутствия воды и всё равно не дойдёт до конца холмов. Приходилось спешить, и она заставила себя начать спуск, к счастью, не слишком крутой. С вершины она смогла разглядеть ещё два холма, через которые должна будет перейти. Первый был много меньше того, который она преодолела, а второй показался ей совсем крошечным. Надо было спешить, иначе жажда не даст ей двигаться дальше.
Адель очень торопилась, порой в ущерб безопасности, но ей не встретилось ни одно живое существо, и она ни разу не оступилась. Спуск дался ей сравнительно легко, а подъём на следующий холм был, конечно, труднее, как и всякий подъём, но особо крутых участков не оказалось, и она подумала, что успеет сегодня же перевалить через вершину. Однако девушка не учитывала случайностей, а одно из них вдруг показалось сбоку и двинулось прямо к ней. Это был бурый зверь с неё ростом, шедший на четырёх ногах. Его спина была выгнута дугой, как у гусеницы, а круглая голова моталась из стороны в сторону на длинной шее. Пасть у него была сильно выдвинута вперёд, словно клюв птицы, а зубы были мелкие и, как показалось девушке, росли в три ряда. Короткий, как обрубок, хвост тащился за зверем по камням.
