Кровь и память - Макинтош Фиона (читать хорошую книгу .txt) 📗
Селимуса не так-то просто было отвлечь второстепенными подробностями.
— А позднее?
— Да, сир, позднее я вернулся к ней в комнату, как она меня и просила. Мне казалось, что это мой долг, ваше величество, потому что она гостила в замке по вашему личному приглашению, но к ней не приставили никого из прислуги.
Король понемногу начинал терять терпение.
— И?
— Она спросила моего совета насчет платья.
Воцарилось неловкое молчание, прежде чем Селимус заговорил снова.
— Я должен понимать, что это шутка? — произнес он ледяным тоном.
— Что вы, сир! — запротестовал Джорн. — Госпоже Лейен хотелось произвести на вас впечатление, ведь она как-никак получила приглашение на королевский ужин. Но своих нарядов у нее не было, вот она и одолжила на вечер чужое платье. Она спрашивала моего одобрения — мол, хорошо ли она в нем смотрится.
— Одобрения какого-то мальчишки? — Джессома даже передернуло от омерзения.
Джорн пожал плечами, но затем вновь поспешил принять покорную позу.
— Именно так, сир. Возможно, она решила, что от меня будет какая-то польза, потому что я ненароком обмолвился, что служу вашим посыльным.
— Вот как! — воскликнул Селимус, не скрывая того, что не верит не единому слову пажа. — И ты рассчитываешь, что мы поверим тебе? Что она якобы спрашивала твоего одобрения насчет платья?
Джорн был полон отчаяния.
— Ваше величество! — взмолился он. — Это все, что она у меня спрашивала. — От него не скрылось, что королевская ладонь сжалась в кулак, не иначе, чтобы сдержать рвавшийся наружу гнев. — Но вечером я вернулся, — выпалил он.
— Ах вот оно что. Это по какой же причине?
— Чтобы принести свиток, который мне велел доставить ей один из ваших советников. Мне было сказано, что это нужно сделать срочно, поскольку речь идет о воле самого короля.
Король и канцлер обменялись многозначительными взглядами, и Джорн неожиданно понял, куда клонится разговор. Он всегда считал себя смекалистым парнем. И вот теперь он положился на эти способности и тотчас сообразил: нет, не по его душу здесь эти двое. Им нужна Лейен. Вернее, даже не она, а та, кому она верна. Вот кого они хотят поймать в свои сети. Илена Тирск. Красивая, печальная, измученная Илена. Нет, он скорее примет мучительную смерть, чем выдаст ее. Именно предательства добиваются от него король и канцлер. Это ясно как божий день. Им нужно, чтобы он сказал, куда отправилась госпожа Лейен, причем в такой спешке. Они хотят навлечь новые страдания на его любимую Илену Тирск.
Он всего лишь посыльный, и потому в глазах короля никто. Но он дал обещание прекрасной женщине, и она в ответ на его преданность пообещала, что в один прекрасный день пошлет за ним. Да, он в любую минуту готов покинуть стены Стоунхарта и отправиться в Аргорн, где Илена с радостью примет его и позволит служить ей верой и правдой, как он о том мечтает.
Нет, из его уст они не услышат ничего, поклялся про себя Джорн. По натуре он был спокойный и уравновешенный юноша и лишь в редких случаях позволял раздражению взять над собой верх. Благодаря жизнерадостному, солнечному взгляду на мир ему обычно удавалось обернуть в шутку те ситуации, в которых другой на его месте зашелся бы от злости. Но сейчас и в его душе вспыхнула искра гнева. Ее словно огнивом высекли обвинение, застывшее в глазах короля, и деланное сочувствие во взгляде канцлера.
Вспыхнув, эта искра разгоралась все сильнее, и с этой минуты уже ничто — даже страх навлечь на себя немилость короля — не могло заставить его произнести вслух имя Илены Тирск. От него они не узнают, где ее искать. Нет, не ради Лейен он будет держать язык за зубами. Но если он скажет им, куда она направилась, то предаст и свою госпожу. А этого он никогда не сделает.
— Итак? — произнес король.
— Я вручил госпоже Лейен свиток, — произнес Джорн как можно спокойнее, — после чего, ваше величество, как она и велела, вернул платье прежней владелице, госпоже Бенч.
— Лейен покинула замок той же ночью, ты, лжец! И тебе это прекрасно известно! — рявкнул Селимус сквозь решетку.
— У меня нет причин лгать вам, ваше величество. Я как раз собирался об этом сказать, — произнес Джорн, гордый тем, что не растерялся, хотя колени его дрожали и подгибались от страха. Тем не менее он постарался придать себе спокойный вид и продолжил рассказ, приукрашивая по мере надобности отдельные подробности. — Она сказала, что должна срочно уехать. Я не знаю, по какой причине, сир. Она попросила, чтобы я проводил ее до конюшни, потому что в Стоунхарте она впервые и боялась заблудиться. Я не имел права задавать ей вопросы, ваше величество, ведь я всего лишь королевский посыльный, чей первейший долг — верой и правдой служить вам, сир, и вашим почтенным гостям.
— Что ты и делал, — язвительно отозвался Селимус.
— Да, сир, — бесхитростно подтвердил паж.
— Она сказала, куда едет?
Джорн на секунду задумался, не зная, как лучше ответить.
— Нет, — произнес он.
— Странно, странно, потому что стоявший ночью в карауле стражник помнит, что ты упомянул герцогство Фелроти.
Еще ни разу за всю свою короткую жизнь Джорн не разыгрывал столь блестящий спектакль. На его лице не дрогнул ни один мускул, хотя в душе он и воспылал ненавистью к болтливому стражнику — он ведь расплатился с ним звонкой монетой, лишь бы только тот держал язык за зубами.
— Да, сир, я вполне мог что-то такое сказать.
— Это почему же? — Селимус шагнул ближе к решетке, словно охотник, готовый пристрелить свою жертву.
— Потому что госпожа Лейен, насколько я понимаю, сир, родом именно оттуда, — отважно солгал он.
Селимус перевел взгляд на канцлера, но тот лишь растерянно заморгал.
— Мне не известны подробности ее жизни, сир, — нехотя признался Джессом. — Нам она говорила, будто родом из Риттилуорта. Хотя такая женщина вряд ли скажет правду, потому что предпочитает держать свои тайны при себе. Она привыкла разъезжать под видом самых разных людей. Даже на наши встречи Лейен всегда приходила в разных обличьях.
— Вы хотите сказать, что и на мой званый ужин она явилась в чужом облике? — прорычал король, не догадываясь даже, насколько он близок к правде. — И когда же она поделилась с тобой этими сведениями? — спросил он, вновь повернувшись к Джорну.
Юноша наморщил лоб, притворившись, будто пытается вспомнить.
— Скорее всего она обмолвилась во время разговора, потому что другой возможности не было. Клянусь вам, сир, я точно не помню. Госпожа Лейен не говорила мне, куда направляется, я просто подумал, что она едет к себе домой, — выпалил Джорн даже не моргнув глазом, хотя в душе молил о прощении всемогущего Шарра за то, что вынужден лгать.
Глаза короля смотрели на него в упор. Это был холодный, оценивающий взгляд, и Джорн внутренне съежился, чувствуя, как решимость постепенно покидает его. Однако он собрал последние остатки мужества, лишь бы устоять перед соблазном рассказать все, что ему было известно о Лейен и ее намерениях. Кстати, известно ему было совсем не много. Джорн инстинктивно потупил глаза, чем подписал себе смертный приговор. Выдержи он в то мгновение монарший взгляд, известный своей непредсказуемостью король мог бы на первый раз ограничиться поркой.
Увы, потупленный взгляд пажа разбудил в нем зверя, а эта его ипостась была для него самой привычной. Нет, король прекрасно понимал, что мальчишка вряд ли что знает — разве станет женщина-убийца рассказывать постороннему о своих намерениях? И все-таки в том, что поведал ему паж, оставалась некая недосказанность. Мальчишка явно что-то скрывает, вот только что? В конце концов, король поступил так, как поступают люди, глухие к чужим страданиям.
— Он лжет, — произнес Селимус. — Колесовать его.
В ушах Джорна ударами молота отдавалось биение собственного сердца. Как только до него дошел весь ужас королевского приказа, колени обмякли, и он без чувств рухнул на пол. Однако в самое последнее мгновение, прежде чем сознание оставило его, он заметил нацарапанные на стене слова.
