Грани лучшего мира. Дилогия (СИ) - Ханыгин Антон (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
Бахирон вызвал слугу, и когда услужливый старичок вошел в покои, король обратился к нему:
- Приведи четырех писарей.
Слуга поклонился и резво отправился выполнять поручение. Обычно королева покидала кабинет мужа, когда он занимался делами, но на этот раз, прежде чем уйти, она спросила:
- Ты собираешься атаковать Марию?
- Свою землю не атакуют, а возвращают, - ответил Бахирон, задумчиво разглядывая королевский перстень с гвоздикой, символом восточной провинции. - Ты права, капризный ребенок может навредить себе. Ради его же блага его стоит наказать, как бы я ни хотел этого избежать.
- Ты так внезапно принял это решение...
- Нет, я думал над этим уже не один месяц. Но только сейчас понял, что невозможно дальше тянуть время. Нельзя заставить людей думать правильно, но можно заставить их поступать правильно.
- Но как же Комитет, сдерживание гражданской войны? Ты хочешь свести на нет весь труд по мирному воссоединению Алокрии?
- Пойми, Джоанна, Фасилия угрожает нам больше, - возразил Бахирон. - Я хочу с минимумом жертв провести одну короткую атаку на Марию. Но только для того, чтобы противостоять внешним врагам. Я не собираюсь распускать Комитет, я хочу, чтобы затем мои верные комиты вернули мир в беспокойную Алокрию. Мне приходится применять силу, дабы марийцы услышали меня и Комитет.
- Ты выступишь против Илида, своего друга, - осторожно напомнила королева. - Ты готов на такой шаг?
Небо над Донкаром начало проясняться, редкие солнечные лучи опустились на город. Кольцо с гвоздикой в руках Бахирона мягко блеснуло при дневном свете.
- Если бы он не был ослеплен своими идеями и несбыточными мечтами, - произнес король с печалью в голосе. - Он бы понял меня и поступил точно так же. Поэтому руководить атакой на Марию буду лично я. Это мой долг и только моя ответственность. Я хочу лично встретиться с Илидом. Либо мы сможем договориться, либо у Алокрии останется только один отец.
Королева ничего не сказала в ответ, лишь нежно улыбнулась супругу. "Бахирон ни за что не убьет Илида, - подумала Джоанна, удаляясь в королевскую спальню, дабы оставить мужа наедине с серьезным решением. - Но и Илид не станет сражаться с ним. Я уверена, они смогут договориться, а остальное сделает Комитет. Вся надежда на комитов..."
Войдя в королевские покои, четверо писарей низко поклонились Бахирону и, ловко установив небольшие раскладные стулья и столики, приготовились записывать под диктовку. Пожилой слуга стоял рядом.
Король молчал. "Ты сильный и мудрый, - вспомнил он слова своей жены. - Ты способен принимать решения за тех, кто сам не в состоянии сделать выбор". Она права, кто еще способен принять ответственность за подобный поступок, если не он. Неужели именно Мур начнет гражданскую войну в Алокрии?..
Нет, война уже началась. Но воюют не Бахирон с Илидом, а илийцы с марийцами. В приграничных районах начались стычки между ополченцами и дружинами добровольцев, считающих, что правители их стран слишком затягивают боевые действия. В городах со смешанным населением вспыхнули беспорядки, марийцы ограбили несколько поместий богатых выходцев из Илии на востоке, а на западе илийцы устроили погромы марийских мастерских и ферм, убивая хозяев или изгоняя их с обжитых земель. Шла война, в которой воевали не армии, а простые люди. Бахирон положит этому конец, он сможет обойтись малой кровью. Одна сокрушительная атака на Марию - это цена, которую должна заплатить Алокрия, чтобы не впасть в пучину всеобщего безумия и хаоса безвластия.
Перья писцов негромко поскрипывали, пока король диктовал приказ четырем командующим королевской армией. Они должны были подготовить войска к наступлению под предводительством самого Бахирона Мура - он выдвинется к марийской границе, как только покончит с делами в Донкаре.
Когда писцы дописали последние строки, король внимательно перечитал текст приказа. "Что я творю... - Мур смотрел сквозь ровные строки и не мог поверить, что он лично продиктовал это. - Но так надо, я сделаю этот шаг. Сложно представить, какой станет Алокрия после него, но я уверен, что Комитет поможет мне вернуть в нашу страну мир и процветание. Я не могу больше смотреть на ее агонию, особенно когда над ней нависла угроза вторжения фасилийцев".
Бахирон кивнул, и писцы с поклоном удалились.
- Отправьте гонцов немедленно, - сказал король, передав слуге четыре свитка.
Глядя вслед уходящему старику, он прикрыл лицо руками и едва слышно произнес:
- Прости меня, Илид, мой старый друг и соратник...
Они оба виноваты в произошедшем, но верного решения тогда просто не существовало. Обстоятельства вынуждали идти на огромные риски и жертвы. Человеческие жертвы. Они не бывают большими или малыми, они просто есть и это всегда ужасно.
Оставшись в одиночестве в своих покоях, Бахирон схватился за голову и рухнул на колени. Король, воюющий против своего народа, отец, убивающий своих детей. Он тысячи раз убеждал себя, что так надо, что иного пути нет, но сомнения все равно терзали его душу. Но если этого не сделать, то погибнет намного больше людей. Неизвестно что сделает Кассий, когда кипящая тринадцать лет ярость и боль унижения выплеснется на алокрийцев, разобщенных и ослабленных. "Я должен силой подчинить себе свой же народ, иначе нельзя!" Впившись руками в волосы, он скрипел зубами, стараясь сдержать отчаянный вопль.
Внезапно все прекратилось. Бахирон ощутил на своем плече руку Джоанны, и, освободившись от сомнений, он прикрыл ее своей широкой ладонью. Король поднялся на ноги уже полностью спокойным и сконцентрированным, его осанка была величественна и решительна. Жена улыбалась ему, она видела, что это не маска - перед ней стоял настоящий Бахирон Мур, правитель Алокрии.
- Ты все делаешь правильно, - произнесла Джоанна.
Она права. Она всегда была права, и вновь ее слова придали ему уверенность в своем решении. Тогда, тринадцать лет назад, Бахирон просто хотел посильнее унизить Кассия, и потому потребовал его любимую дочь себе в жены без заключения династического алокрийско-фасилийского брака. Он и не рассчитывал, что тем самым найдет самое ценное сокровище в своей жизни. Джоанна всегда поддерживала его, мудрейший советник, верный друг, любящая жена, мать будущего наследника престола. Она никогда не ошибалась, и этот раз не станет исключением.
- Спасибо, - тихо сказал Бахирон.
Король смотрел на Джоанну и мысленно ругал себя. Великий правитель Алокрии даже сейчас не мог выразить словами все чувства к своей супруге, в голове вертелась дурацкая поговорка: "Не время для любви". Но она и так все знает, иначе не стояла бы сейчас напротив него с улыбкой любящей женщины, нежно возложив руки на свой округляющийся живот.
Твердым шагом Мур подошел к большому шкафу в дальнем углу и распахнул его дверцы. Небо над Донкаром окончательно прояснилось, и яркие солнечные лучи, нагло влезшие в королевские покои через узкое окно, заиграли на отполированных доспехах и смертоносной стали меча. Король взял родовой клинок, сделал несколько взмахов. Знакомая и приятная тяжесть. Когда-нибудь он отдаст свой меч наследнику, но для этого его надо взять в руки сейчас, иначе нечего будет наследовать.
Словно врач-костоправ, ломающий неправильно сросшуюся кость, чтобы она затем полностью зажила, избавив человека от боли и проблем, Бахирон должен своим нападением на Марию сломить неверный курс Алокрии, дабы затем вместе с Комитетом вернуть все в правильное русло. Иного выхода нет, все зашло слишком далеко, а ожидание лучших времен может стоить целой страны. Лучшие времена надо творить своими руками.
"Много же мы проблем создали, мой друг Илид, - нахмурился король, разглядывая сверкающий клинок. - Я слишком увлекся, признаю, но я прозрел. Прошу тебя, открой глаза и ты, увидь это". Он подошел к окну и взглянул на Донкар. На столицу лился веселый свет вечернего солнца, но город не выглядел живым, по его улицам разливался страх и недоверие. Скоро наступит закат, но красные лучи больше не будут навевать приятные мысли о домашнем очаге, а лишь начнут тихо нашептывать пророчества о кровавом пожаре, который медленно поглотит Алокрию.
