Путь мертвеца - Борисенко Игорь Викторович (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Однако, самый первый натиск, который стоил жизни нескольким сотням гвардейцев, дал немного времени остальным. Каждый из них был волшебником – причем не из худших – пусть кроме боевой магии они мало чего знали. Будучи захваченными врасплох, они подались, но не сломались и вскоре нанесли ответный удар.
Один за другим Белые воины стали взлетать в воздух, подальше от смертоносных копыт конницы и мечей врага. По толпе кочевников пронесся разочарованный стон. Кто-то поспешил достать луки, чтобы сбить летунов наземь, но вдруг оказалось: стрелы отлетают от гвардейцев! Волшебная стена, едва видимая в золотисто-красном рассветном воздухе, не подпускала смертельные снаряды. Одна за другой, сотни стрел посыпались обратно, к выпустившим их стрелкам. Сбить удалось не более десятка гвардейцев, тех, кто не успел прикрыться. Остальные слаженно двинулись в одно место и выстроились в плотные боевые порядки – летающие круги диаметром в пятьдесят саженей каждый. Сверху вниз стали падать стрелы и сгустки огня, поражающие кочевников с предельной точностью. Среди заметавшихся в панике всадников снова пронесся стон, на сей раз горестный и полный страха. Многого им не надо было: получив отпор и не видя никаких возможностей атаковать гвардейцев в воздухе, степняки быстро развернули коней и бросились наутек.
На узких «улочках» палаточного лагеря началась паника и давка. Задние всадники либо не успевали поворачивать, либо, в горячке боя, еще даже не осознали нового поворота сражения. Лошади тонко ржали, сталкиваясь друг с другом, а всадники вылетали из седел под копыта или прямо на вражеские тенты. Воины кричали, воздух посвистывал и вздрагивал, пропуская через себя летящие в разных направлениях снаряды магического и немагического свойства. Вдруг все стало еще хуже: земля затряслась под копытами кочевой орды. Только то, что кони сгрудились в плотную кучу, не дало им попадать всем до одного. С жутким чавканьем из земли стали выпрыгивать камни, от крошечной гальки до приличных размеров валунов. Они ударяли коней в животы, распарывали их, даже пронзали насквозь и поражали всадников. Тот тут, то там кочевники с истошными воплями подлетали в небеса в фонтанах крови; некоторые откидывались на седлах с переломанными руками, ребрами, разбитыми лицами. В довершение всего, с совершенно чистого неба посыпался плотный, крупный град, падавший с сумасшедшей скоростью и секший людей в капусту.
В течение малого промежутка времени армия Страны Без Солнца была разгромлена. Те счастливчики, что оказались в последних рядах, без оглядки улепетывали прочь. Сзади они оставляли настоящую груду изувеченной плоти, перемазанной кровью, орущей и визжащей, пытающейся в последнем напряжении сил вырваться из объятий смерти. Никто уже не смог бы разобрать, где кони и останки кочевников перемешались с разорванными в клочья шатрами, которые из белых превратились в грязно-бурые. Палаточный городок со множеством скачущих по проходам всадников стал бугристой равниной, шевелящейся, хлюпающей жуткой черной жижей, иногда извергающей из себя искалеченное лицо или руку.
Кольца гвардейцев слаженно и быстро перегруппировались в боевые восьмерки и опустились вниз. Трое деловито и споро добивали живых еще врагов, пятеро прикрывали их сверху и сбоку.
Девлик видел это все со стороны. Он остановил Дикаря в ложбине между холмами и некоторое время уничтожал мелькавших рядом Белых. Это было не труднее, чем прихлопывать пробегающего мимо таракана, поэтому ничто не ускользало от внимания мертвеца. Он видел, как орда разделилась на три части и, сотрясая окрестности криками и могучим конским топотом, атаковала врагов. Он видел разгром тылов лагеря Лемгаса и удовлетворенно кивнул после этого. Затем он пустил коня шагом. Справа и слева сыпались маленькие и большие осыпи, спешили нагнать свои отряды отставшие кочевники. Фланговые тысячи тоже хотели поучаствовать в резне гвардейцев, но, на свое счастье, не успели туда подтянуться. Как только разгоряченные боем, с лицами, перекошенными жаждой крови, воины увидали, во что превратилась основная часть их соплеменников, боевой кураж и смелая ярость сменилась у них паническим страхом и подавляющим все остальные чувства желанием убежать подальше, спрятаться, уцелеть любым способом. К счастью для них, между холмами и лагерем гвардейцев было достаточно места для маневра. Две тысячи кочевников ловко и спешно повернули, удирая кто куда. Левый от Девлика отряд направился на северо-запад, мимо стен Эрха. По пути они подверглись обстрелу стеновыми баллистами и арбалетами, потеряли несколько десятков человек и повернули еще круче на запад. Правый отряд отступил очень быстро и без помех, достиг берегов речушки и вдоль нее припустил быстрым галопом. Девлик почти был уверен, что они не остановятся теперь до самой Страны Без Солнца.
Всего уцелело не больше трети кочевников, начавших долгий путь форсированием Виззеля. Теперь их можно было смело вычеркивать из списков Черной армии: даже если степняки смогут остановить бегство, направить их в битву еще раз не сможет никто. В этом не было катастрофы; можно сказать, так и было запланировано.
Беспорядочный строй гвардейцев стал приходить в порядок. Они прекратили добивать уцелевших кочевников и снова подымались вверх, выстраиваясь в несколько больших шеренг. Перед ними лежало пустое пространство, заполненное редкими трупами и столь же редкими живыми людьми и лошадьми, изо всех сил двигающимися на запад. Никто не обращал на них внимания, как не обращали внимания и на одинокого всадника, ехавшего навстречу убегавшим. Он поднял и опустил руки, потом застыл, опустив голову и шепча мертвенно-синими губами беззвучные слова.
Воздух над полем мертвой плоти застонал и задрожал. Затем, презрев все законы природы, он с яростной силой ринулся навстречу солнцу, как раз поднявшемуся над кромкой далекого восточного леса. Порыв его был подобен огромному копью, нанесшему удар острием прямо в центр спокойно перестраивавшихся в воздухе гвардейцев. Неожиданный удар – самый действенный из всех, поэтому десятки и сотни одетых в белое фигур завертелись и закружились, беспомощно ударяясь друг о друга и валясь на землю. Воздушная атака разорвала строй шеренг надвое, разрезала, словно нож – брусок масла. Гвардейцы встревожено загомонили и попытались прикрыть себя щитами, однако, было уже поздно. Ветер ослаб так же внезапно, как и поднялся, так что все их магические щиты не пригодились. Некоторые из упавших снова поднялись в воздух, некоторые из удержавшихся в воздухе, но сломавших руку или разбивших голову, медленно полетели в тыл, к громаде Облачного замка, темневшей, как гигантская гора темно-красного снега на фоне солнца. В обратную сторону спешили подкрепления – новые отряды гвардии, по какой-то причины оказавшиеся за пределами первого сражения.
Девлик, так и не замеченный гвардейцами, слишком занятыми упорными попытками выстроиться и защититься от ветра, медленно отъехал немного назад. Своей краткой атакой он ничего, по существу, не добился – потери врага были слишком ничтожны, а мнения о магическом потенциале гвардии составить тоже не удалось. Плотные фаланги тсуланцев и прочих воинов в полном порядке и на хорошей скорости двигались навстречу второй половине армии Белых. Мало кто из них видел, что случилось с кочевниками, так что все воины были полны решимости и смелости. Над головами их кружили демоны. Самые нетерпеливые, издавая хриплые крики всевозможных тональностей, ринулись вперед и атаковали гвардейцев. Это было кстати: энгоардцы снова оказались захваченными врасплох и несколько солдат пали жертвами клыков и когтей, прежде чем враги были испепелены, разорваны на куски или заморожены. Перестроение гвардии затянулось до самого подхода Черных. Наконец, две армии выстроились друг перед другом на небольшом расстоянии и застыли – ненадолго, всего лишь на три десятка ударов сердца.
Солнце поднималось все выше и выше, но снова, как и в битве при Бартресе, оно не слепило наступающих. Свет его струился словно через какую-то густую дымку – тяжелый, тусклый, расплывающийся по сторонам вместо того, чтобы жалить глаз. Странная смесь темно-красных и золотистых оттенков делали солнце еще более зловещим и необычным. Оно поднималось над замком и гвардией, как знак страшного, вселенского проклятия, как метка злой ярости потусторонних существ, как знамя обреченности и смерти… Девлик согласно кивал вслед каждой мысли, неведомо откуда возникавшей в разуме, и полностью соглашался с подобным восприятием увиденного. В нем не было места неуверенности или сомнениям в победе. Он был создан не для них.
