Дети против волшебников - Зервас Никос (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
Вот это да! Таких крыш он ещё не видывал… Горбатые и вздыбленные, как кошачьи спины, они карабкались друг на друга, наваливаясь зубастыми карнизами, цепляясь костлявыми лапами узких и длинных, потемневших от копоти галерей. Крыши были многоярусные, со всевозможными башенками да шпилями, скрипящими фонарями и обрывками флагов. Настоящий рай для кошек и юных разведчиков.
— Сколько всего нагромоздили, и ведь не одно поколение зодчих трудилось! — с некоторой грустью подумал Ванька. — Даже жалко эдакую лепоту ломать. А что делать — другого выхода нет…
— Ой, смотрите, какая башенка красивая! — зазвенело за спиной. Царицын даже присел от неожиданности.
— Тише! — зашипел он. — Зачем вылезли из рюкзака?
— Мне душно и скучно, — объявила Надинька. Оказывается, она давно высунула белобрысую голову наружу и жадно разглядывала живописные крыши Мерлина. — Ах, Иванушка, поглядите на эту милую башенку. Я читала про неё в книжке, это Башня звездочётов. Видите, подзорная труба торчит из окошка?
Царицын послушно обернулся. Ух ты! Над лесом ветвистых антенн и чёрных коленчатых труб возвышалась каменная гранёная башенка с хитроумным золочёным флюгером в виде астролябии. Четыре стрельчатых окошка смотрят на все стороны света, и торчит из северного окна задранное кверху дуло старинной подзорной трубы.
Бурый медведь, пригибаясь, побежал вниз по скату. Он спешил туда, где болтался на железных тросах висячий мостик, перекинутый меж домами.
Пробегая по мостику, медведь глянул вниз — и чуть не рухнул. Под ногами шумел переулок. Покрикивали торговцы бутербродами, колесили на велосипедах студенты с тяжёлыми книжками на багажниках. Две фигуры в ослепительно-белых балахонах чинно двигались посреди дороги… профессора что ли? Ванечка титаническим усилием воли сдержал жгучее желание смачно плюнуть на блистательные профессорские лысины.
Вскоре он уже взбирался по мокрой чешуйчатой стене обсерватории, цепляясь пальцами за выступы старых камней. Шумно сопя, подтянулся на руках, забросил один локоть, потом другой… обдирая живот, перевалился через подоконник внутрь.
— Я тоже, тоже хочу посмотреть! — пищала Надинька, возмущённо копошась в рюкзаке. Но Ваня Царицын не отвечал, с суровым видом он прильнул к окуляру.
— О! Вижу места боевой славы! Вон там мы десантировались, — пробормотал он, разглядев на горизонте скалистый мысок Лох-Патти. Подумать только… ещё вечером он стоял во-он там, на утёсе. Смотрел сюда, на эти башни, и не знал, как проникнуть внутрь…
Вот чёрные опоры ЛЭП гуськом выдвигаются к замку из тумана. Петляет автомобильная дорожка по склону горы, поднимается наверх к Запретному, то бишь Гнилому, лесу — и ныряет в тоннель. Где выныривает? Где-где? А вот здесь… Ха-ха! Даже козырёк видно, с которого они с Громычем сигали на крышу жёлтой фуры!
Несчастный Громыч… Лежит сейчас, бедолага, в ящике с сушёными скорпионами… Или, что хуже, давно вылез и самостоятельно разыскивает наших детдомовцев. А если так — можно быть уверенным, что Громыча уже поймали и теперь его допрашивает в тесной комнатке какой-нибудь одноглазый маг с тонкой улыбкой и костлявыми пальцами…
Нет, не может быть, опомнился Царицын. Ведь он велел Петруше не высовываться из сундука. Ваня хорошо знал старину Тихогромова. Если Громыч обещал, то будет сидеть в сундуке до упора. День, два, а если надо — и дольше. Всех скорпионов сжует от голода, но просидит сколько надо.
— Ну же, дайте я Вам всё расскажу! — Надинька высунулась из рюкзака и слегка дёрнула Царицына за воротник. — Вы же ничегошеньки не знаете про замок! Вот смотрите, мы находимся в квартале Саламандр. Здесь живут студенты старших курсов. А дальше — видите невысокий такой хрустальный купол? Там ещё зелёные флаги на шпилях? Это старый Дворец церемоний, самый красивый во всём замке! Ах, как я мечтала попасть туда!
— Ага-угу, — бормотал Ваня, покручивая стёклышки. — А где размещают второкурсников?
— Вас какой факультет интересует? Моргнетильцы живут в Ласточкиных гнездах — это такие маленькие домики, которые как бы прилеплены прямо к стене Внутреннего замка. Факультет Дуйсбергхоф расположен во-он там, в угловой Стрельчатой башне. Её легко узнать по крылатому пылающему маяку на верхушке…
— А на какой факультет зачисляют русских? Об этом в книжке не говорилось?
— Нет, — сказала Надинька. — Так слушайте дальше! Факультетский корпус имени Клермонтской ведьмы находится в Вальпургиевой башне на сваях, которая стоит посреди Потного озера. Общежития Генуэзского клуба вампиров расположены — вон, посмотрите, их видно без подзорной трубы — на склоне Лысоватой горы, сразу за бестиарием.
— Послушайте, я начинаю путаться, — взмолился Ванечка. — Да сколько же всего этих факультетов?
— Поначалу было четыре, спустя пять лет сделалось сразу восемь, а с прошлого года уже тринадцать! — радостно затараторила Надинька. — И мне больше всего нравится Моргнетиль! У моргнетильцев на гербе — ядовитая ласточка с лицом сфинкса. Это символ добра и милосердия.
— Не знаю насчёт ласточек, а вот воронья тут предостаточно, — прошептал Ваня, с опаской оглядываясь на чёрную тень, мелькнувшую в воздухе. Он поспешно крутил трубой, стараясь запомнить расположение учебных корпусов и общежитий. Ага, кривая аллея со статуями ведёт к лабиринту… С другой стороны к нему примыкает нечто похожее на ацтекскую пирамиду, только зачем-то её увешали турнирными щитами…
— А здесь что за корявое строение виднеется? — спросил кадет, указывая на высокомерную чёрно-багровую башню посреди Внутреннего замка, увенчанную гигантскими золочёными бивнями, похожими на оленьи рога.
Надинька не успела ответить. С истошным карканьем мимо пронеслась ворона — и Ваня Царицын присел, хоронясь под окном. Ещё минуту назад вокруг обсерватории летала, точно принюхиваясь, одинокая птица — один раз каркнула, да вроде смолкла. А теперь… их уже штук пять!
Птичья сигнализация снова сработала исправно. Снизу, из-под дощатого пола, донеслось отдалённое, но торопливое постукивание. Кто-то взбирался по лестнице. Не дожидаясь, пока под ногами сдвинется крышка люка и высунется из щели дуло волшебного зонтика, Ваня скомандовал Надиньке засунуть голову обратно в рюкзак — и, глухо сопя, полез в окошко. Ах, незадача! Клочья медвежьей шкуры остались на кованой решётке… Вытаскивать некогда: надо рвать когти…
Медведь загремел когтями по самому гребню крыши — а вороны-то следом летят! Каркают всё громче, и стая стремительно увеличивается… Ваня заторопился…
И не заметил дохлой кошки, валявшейся под ногами. Кошка была вонючая и гадкая, но особенно неприятно то, что она была… скользкая.
Бурый медведь всплеснул руками, крутанулся в воздухе — и рухнул на скользкую железную кровлю. «Вот и всё…» — понял кадет Царицын, едва почувствовал, как бешено скользит железо, точно залитое маслом… Надинька испуганно запищала в рюкзаке, а Ванечку безудержно поволокло под уклон, к самому краю.
Царицына несло на груду жёлтых кирпичей, аккуратно сложенных на кровле, — он ударил в кирпичи ногами, надеясь затормозить… Не тут-то было! Груда немедленно обрушилась и добрая сотня кирпичей вместе с Иванушкой покатилась, заскользила вниз по кровле.
«Плохи дела», — застонал сквозь зубы кадет Царицын, чувствуя, как его закручивает волчком. Рюкзак распахнулся, посыпались вещи… Зазвенела по железу бляха с гербом! Веером разлетелись Надинькины карандаши, грохнул и покатился термос…
— Надя! — успел крикнуть Царевич. — Держись за шею!
Через миг крыша резко закончилась — и, нелепо дёрнув ногами, медведь полетел вниз. В полёте успел заметить: что-то блестит и сияет. Приземистый купол, точно хрустальный… Падаем прямо на него!!!
Ваню и Надиньку спасло то, что несколько кирпичей угодили в купол чуть раньше — вмиг превращая стёкла в тучу колючих сияющих брызг. Сквозь пробоины в хрустальной кровле дети полетели вслед за кирпичами — и вот, вместе с россыпью кирпичей, битого стёкла и цветных карандашей, они обрушились прямо в центральный Волшебный фонтан в атриуме старинного Дворца церемоний.
