Дочь Хранителя - Шевченко Ирина (книга жизни .txt) 📗
— Я тоже, — призналась я.
Тэр Катара понимающе улыбнулся.
— Это, наверно, так странно и волнительно ощущать в себе пробуждение дара? Сам-то я не наделен никакими талантами, но мои мать и сестра, да и Вриша тоже имеют некоторые способности, и я помню все их связанные с этим переживания.
Хоть в одном подруга была честна, когда говорила, что все женщины в ее семье были целительницами. И еще кое в чем: судя по обращению герцога, дома тэсс Верилью действительно зовут Вришкой.
— Вот я и решил познакомиться с тобой поближе, — закончил хозяин.
— Но почему только со мной? Мы все там были.
— Может, когда-нибудь, — усмехнулся он, — я и надумаю пригласить всю вашу компанию. Через год-другой, когда тэсс Весара начнет контролировать свою вспыльчивость, или близнецы Кантэ будут достаточно сильны, чтобы потушить в случае чего мой дворец.
— А Мила? — лукаво поинтересовалась Вришка.
— Ну дорогая, я же политик, и не рискну общаться с ясновидящей, способной раскрыть мои коварные планы.
Улыбка у герцога хитрая, но добрая, располагающая. Да и сам он вполне ничего. В прошлом месяце тэру Катара исполнилось шестьдесят три года, но выглядел он для своего возраста великолепно. Высокий, худощавый, по-молодецки подтянутый, осанистый. В темно-русых волосах затерялись серебряные нити седины, а на еще привлекательном гладковыбритом лице, испещренном паутинками неглубоких морщин, блестят по-мальчишески такие же, как и у Вришки, янтарно-карие глаза. И говорить с ним, вопреки опасениям, оказалось легко и приятно.
— А, я догадалась! Вы позвали меня, так как твердо уверены, что демонов в вашем доме точно нет.
— Вообще-то есть один. Но она уже спит.
— Дядя, как ты можешь?! Не слушай его, Галла, наша Линка — очень милая девочка.
Вспомнилось, как жаловалась Милара на простодушных селянок, меняющих аристократические имена на свой лад. Интересно, что бы она сказала, если б слышала, как называют друг друга члены первой семьи Марони? Верилья у них — Вришка, а полуторагодовалая внучка герцога Лианарра — просто Линка. Как, интересно, зовут домашние самого тэра Велтара?
— Честно говоря, я выбрал именно тебя, Галла, потому что тебя выбрал тэр Марко.
— Тэр Марко? — переспросила я, ничего не понимая.
— Ой, — герцог прикрыл рот ладонью. — Кажется, я испортил большой сюрприз.
Еще непонятнее.
— Старший наставник школы сказал мне вчера, что хочет взять тебя в личные ученицы.
— Старший наставник будет со мной заниматься?! Как с Рисой и Фертом?
Я на такое счастье даже не рассчитывала.
Тэр Катара покачал головой.
— Нет, это не совсем так, как с вашими друзьями. С ними Марко только проводит отдельные занятия, как и с другими особо одаренными ребятами. А личное ученичество, это несколько иное, наставник после тебе объяснит. Знаю только, что при подобном подходе значительно сокращается срок обучения. Когда последний раз, лет десять назад, Марко брал себе ученика, парень окончил школу за три года вместо положенных семи.
Ночь мы с Вришкой провели во дворце. Долго не могли уснуть, гадая, как сложится теперь наше будущее. Подруга взахлеб фантазировала о том, как будет здорово, когда я быстренько выучусь, получу диплом и сама стану наставницей: буду вести вместо Триара «Народы Тара» и избавлю друзей от единственной преграды на пути к успешному окончанию школы. Какое-то время я, забывшись, вдохновенно ее поддерживала, пока не спохватилась и не почувствовала себя самой бессовестной лгуньей во всем Сопределье. Ну как же, «Народы» я буду вести! Нет, Вриш, извини. Не стать мне свидетельницей вашего триумфа, не узнать о великих свершениях боевого мага Фертрана Великолепного, не дождаться исполнения Милиных пророчеств, не погулять на свадьбе Дана и Рисы. Вы уж как-нибудь сами, без меня. Потом, может быть, при случае, наведаюсь опять в этот мир, разузнаю, как вы здесь…
И сущим издевательством возникла перед глазами картинка, где стою я рядом с поседевшей, ссутулившейся Вришкой и, закатив скорбно глазки, выдаю знаменитую эн-ферровскую фразу: «О, вы, наверное, знали мою маму. Увы…»
Я поспешно отогнала зловредное видение, решив сменить тему:
— Вриш, скажи, а к чему весь этот маскарад? Комнатка на Школьной, лиса твоя облезлая?
Целительница пожала худенькими плечиками:
— Это мы с мамой придумали. Мама ведь тоже эту школу оканчивала. Младшая сестра герцога! Представляешь, каково ей было учиться? Вот мы и решили, что Вришке Тини будет проще, чем тэсс Верилье Тини Ал-Ази Каронга. Дядя поначалу был против, говорил, у него не будет возможности меня защитить, а потом понял, что Вришку-травницу в отличие от графини Каронга охранять не нужно. Ты только ребятам пока обо мне не рассказывай, ладно? Я сама. Потом.
— Ты тогда про ученичество это тоже не говори. Вдруг тэр Марко передумает? И вообще, Вриш, я с вами завтра не пойду. Мне домой надо, хочу с братом поговорить, пока он в лесничество не уехал.
Лайса я поймала уже в дверях.
— Ты не очень спешишь? — затараторила я, впихивая его обратно в дом. — У меня столько новостей! Вришкин дядя, оказывается, знаешь, кто? Герцог! Я с самим герцогом вчера познакомилась, представляешь?
— Рад за вас, — хмуро кивнул кард.
Не выспался, что ли?
— Но это не главное. Он сказал, что захотел со мной встретиться, как с новой личной ученицей старшего наставника Марко. А личная ученица это, знаешь, что? И я не знаю. Но герцог сказал, что личные ученики быстрее других школу заканчивают. Намного быстрее! Три года! Ну может, чуть больше. И все! Понимаешь, Лайс, все! Мы сможем уйти с Тара, куда захотим!
— Рад за вас, — повторил он.
— Да что ты заладил: рад, рад? И с каких пор мы на «вы»?
— Со вчерашнего дня, — не отводя тяжелого взгляда, заявил Эн-Ферро. — С тех самых пор, как вы напомнили мне о моем положении наемника при вашей особе. Безмерно счастлив, что вам придется в два раза меньше времени провести в этом мире под моей охраной, и обещаю впредь не докучать неуместными замечаниями.
— Знаешь, что неуместно, Лайс? Твой идиотский выпендреж!
— Простите, больше не буду! — рявкнул он, захлопывая за собой дверь.
— Лайс! — Я кинулась следом и тут же растянулась на обледеневшем крыльце. — А-у!
Наверно и в Рыбацком услышали, а Эн-Ферро — тот чуть ли не подпрыгнул.
— Что?! — Только что стоял у дверей в сарайчик, а теперь уже рядом, с радующей сердце тревогой на небритой физиономии.
— Прости меня, — выдавила я сквозь слезы, выступившие то ли от раскаяния, то ли от пронзившей ногу боли. — Я вчера не это имела в виду. Просто ты… А-у-у!
— Вставай уже, болезная, — вздохнул кард, протягивая мне руку помощи.
Одной руки мне не хватило, и ему пришлось задействовать обе, дабы поднять меня, внести в дом и под мой жалобный скулеж уложить на диванчик в гостиной.
— Что болит?
— Душа. А! Ой! И нога. Правая.
Он стянул с поврежденной конечности сапог.
— А-а-а!
— Здесь? — От его ладони пошла волна тепла. — Лучше?
Я неуверенно кивнула.
— Встать сможешь?
— Наверное. А надо?
— Ну хоть пальто сними! — возмутился мужчина, на глазах превращаясь в прежнего Лайса. — Чай будешь, пока горячий? А то нос вон совсем посинел. Шапку тебе зачем покупали, если ты ее не носишь?
Слушая его недовольное, но такое родное ворчание, я с умилением думала, что не в меру заботливый брат все же лучше равнодушного наемника. Интересно, насколько бы его хватило?
— Дура ты, Галчонок, — без обиняков заявил он, появляясь в дверях с наполненной ароматным травяным отваром чашкой. — Я же за тебя переживаю.
Я виновато шмыгнула, подтверждая правоту всех его обвинений (и единожды надетая за весь уже прошедший декабрь беличья шапка и отмороженный нос были тому лишним подтверждением).
— Ну рассказывай, что там с личным ученичеством? Это серьезно?
