Времена Амирана (СИ) - Голубев Сергей Александрович (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Этот джинн, рядящийся в Арбокорского короля, остановился, выпученными глазами оглядывая их с Пафнутием. Мгновение, как и положено, было недолгим. Сделав свой выбор, чудовище, опустив свой страшный меч на уровень живота, шагнуло к Пафнутию.
Ратомир не понял, как это произошло, но он уже стоял, загораживая собой несчастного мага. Он стоял, раскинув руки и глядя в бешеные глаза убийцы. Он молча ждал, что меч сейчас вонзится в него и, возможно, так бы оно и было. Во всяком случае никто не сделал даже движения, чтобы предотвратить это. Все были в оцепенении от ужаса.
Мгновение тянулось и тянулось. Меч медленно приближался с неотвратимостью падающего на голову камня. Вдруг рука с мечом вскинулась, задев кончиком рубаху Ратомира, его владелец странно захрипел и откинулся назад.
***
На сей раз никакая брезгливость не помешала Геркуланию коснуться этого… как его назвать?.. ну, пусть, человека. И он коснулся. Он действовал точно и продуманно, не торопясь, хотя со стороны казалось, что он налетел как вихрь, как тигр, как коршун… короче движения его были необыкновенно быстры, хотя он и не торопился. Каким-то образом он понимал, что успевает. И он, правда, успел. Локтем левой руки он схватил этого человека за горло и рванул на себя. Тот потерял равновесие, но Геркуланий не дал ему упасть. Поудобнее перехватив одной рукой под подбородок, другой взявшись за затылок, он одним движением развернул голову в противоположную сторону, так, что если бы Шварцебаппер мог еще что-то видеть, то он увидел бы собственную спину, которую так и прикрывал грязный, порванный черный плащ.
Звякнул упавший меч и на этом все закончилось.
***
Да, закончилось, но только для одного человека — для несчастного короля страны Арбокор. Наконец-то Шварцебаппер получил то, что хотел. Правда, его не проткнули мечом. Ему свернули шею, как какой-нибудь курице. Возможно там, куда попадают воины после смерти, и имеет значение то, каким образом воин лишился жизни, здесь это существенной роли не играет.
Вслед за Геркуланием, рванувшим к Шварцебапперу, хотя он и сам этого не знал, рванули и бойцы обоих отрядов, вышедшие из оцепенения и понявшие, что их присутствие требуется, кажется, больше там, куда побежал этот упырь.
Они успели вовремя. Кавалерия никогда не опаздывает. Шварцебаппер как раз упал, отпущенный тем, кто лишил его, наконец, жизни, и голова его с деревянным стуком ударилась об пол. Геркуланий стоял спиной к подбегавшим, но он успел обернуться на шум шагов, и меч одного из бойцов гвардии Арбокора пронзил его грудь.
И опять все в ужасе ахнули. Сейчас этот, только что воскресший, снова свалится на пол. Все это напоминало финал какой-нибудь героической пьесы, когда под занавес герои непременно лишают друг друга жизни. Да уж и пора бы. Спектакль что-то сильно затянулся. Вон уже светает, а еще и не ложились.
Боец, столь удачно проткнувший Геркулания, так, что конец меча вылез из спины, потянул меч на себя. Это был хороший, исправный боец, понимавший, что за персональное оружие он несет персональную ответственность. Сейчас не вернешь, попробуй потом вытребуй у этих… Он потянул на себя, другой рукой упершись в живот Геркулания, чтобы притормозить падающее на него тело. Он действовал правильно. Вот только Геркуланий, похоже, этих правил не знал. Он не стал падать. Он как-то радостно усмехнулся и сделал шаг вперед. А потом ударил бойца по лицу. Сильно ударил. Боец отлетел на пару шагов и упал. А Геркуланий, взявшись рукой за рукоятку меча, одним движением вытащил его из своего тела. Все те, кто еще был в состоянии смотреть на этот ужас, обратили внимание на то, что крови на лезвии не было. Но скоро она появилась. Геркуланий с мечом в руке шагнул к солдату, не успевшему еще встать, и только начавшему приподниматься. Он подошел к нему вплотную, ногой толкнул в грудь, заставив снова упасть, и сам воткнул меч примерно в то же место, куда только что воткнули ему самому.
***
Ратомир так и стоял, заслоняя собой Пафнутия. Он опустил руки и тяжело дышал. Смерть только что, буквально на волосок разминулась с ним. А Геркуланий, небрежно стряхнув кровь с лезвия меча, обернулся и взглянул на Ратомира. Их взгляды встретились и Ратомир увидел, как дрогнуло лицо Геркулания и на нем появилась радостная улыбка.
***
Так бывает: в безнадежно и, кажется, навсегда затянутом тучами, небе ветер, что свирепо и весело гуляет там, в вышине, вдруг раздует, очистит кусочек, и над головой сверкнет радостная и звонкая синева. Примерно это ощутил Геркуланий, взглянув на Ратомира. Тот, кого он увидел, был чист, он был красив, его не уродовала эта гнилая и омерзительная дымка. И не было никого вокруг, кто был бы ближе и роднее этого человека. И это была такая радость, такое облегчение, что Геркуланий улыбнулся. Теперь — он понял, он почувствовал это, — теперь все будет хорошо. Главное, чтобы этот… чтобы он всегда был рядом.
Не отводя взгляда от глаз Ратомира, Геркуланий шагнул к нему, и все услышали, как Ратомир спросил его:
— Ты — Геркуланий?
И этот кадавр, этот жуткий монстр с перепачканным кровью лицом, это чудовище, только что убившее двух человек, это существо остановилось и тихо прошептало:
— Геркуланий…
И замолчало, опустив голову. Рука его разжалась, уронив меч и нарушив тишину этого, выпавшего из времени, мгновенья.
Потом это создание, видимо, решив что-то для себя, подняло голову и громко сказало:
— Я — Геркуланий! Я, — оно ударило себя кулаком в грудь, — Геркуланий!..
И радостное эхо отразило со всех сторон его громкий, хриплый хохот.
4
Бенедикт с Ратомиром сидели в кабинете монарха. Больше никого не было, если не считать Куртифляса. Как шут оказался здесь, Ратомир не заметил. Вроде бы, его не было рядом? Впрочем, это было не важно. Куртифляс всегда был около Бенедикта, это было привычно и ничему не мешало. Как не мешала мебель.
— Он слушается тебя. — Констатировал Бенедикт, пристально глядя в бледное, осунувшееся лицо наследника.
— Да, папа. — Согласился Ратомир.
***
И в самом деле, Геркуланий теперь не отходил от Ратомира ни на шаг, словно цепляясь за него как за спасательный круг, не дающий ему захлебнуться в этом чужом и враждебном мире. Вот и сейчас он стоял в приемной, за дверями кабинета. Он хотел войти вместе с Ратомиром, но тот сказал ему:
— Геркуланий, побудь здесь, подожди, я скоро выйду.
И тот послушно остался стоять, глядя на троих гвардейцев, заслонивших собой дверь.
Гвардейцы прекрасно понимали, что никакая они не защита, что стоит этому вот захотеть, и он разбросает их, как котят, и войдет. А что они могут? Вон как он с этим… с королем Арбокора, который, в свою очередь, легко бы справился с ними троими… Как он его… Голыми руками, и в одну секунду. Никто и глазом не успел моргнуть!
Но, верные долгу, они стояли, хоть и мурашки бегали по их спинам от взгляда этого… Они стояли, обнажив мечи, а Геркуланий смотрел на них, и не было в его взгляде ни злобы, ни угрозы — одно лишь терпеливое ожидание и немного брезгливости.
***
— Кстати, я так и не знаю, что там с вами случилось. Кто его?..
— Их было пятеро. — Ратомир нахмурился. В памяти всплыла темная подворотня, двор и двое, один напротив другого. — Он убил четверых. Он убил и пятого, но тот успел его ранить.
— И потом ты тащил его? Раненого?..
— Да.
— Один?
— Сперва один. Но тогда Геркуланий еще немного мог идти. Он старался помочь мне. Потом мы встретили Пафнутия. А потом наткнулись на отряд стражи. Они раздобыли коляску, и мы привезли его во дворец.
— Понятно.
На самом деле Бенедикту по-прежнему многое было не ясно. Зачем они вообще потащились в город? Что они там делали? Но с этим можно было и подождать. Сейчас важнее было другое…
— Что же нам с ним делать? — Бенедикт, сам того не замечая, избегал произносить имя того, о ком шла речь. Словно сомневался, принадлежит ли это имя этому вот…
— Я думаю, надо подождать. Вот, он уже вспомнил, как его зовут. Я ему помогу. Он придет в себя.
