Новая кровь - Асприн Роберт Линн (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Ножа не было. Черт подери, подушки тоже не было!
Жарвина резко села, встревожено оглядываясь по сторонам. Комната для гостей исчезла. Они находились в совершенно другом помещении, длинном зале с каменными стенами и низким потолком. Жарвина сидела на большом мягком ложе. Рядом по-прежнему лежал Кликитагх. Воздух в зале был приятно теплым, а откуда-то из жаровни тянуло ароматом сухих трав.
На Жарвину смотрел высокий красивый юноша в плаще с пелериной… но там, где у нормального человека полагалось быть глазам, у него предательски горели две красные искры.
— Инас Йорл! — резко выдохнула Жарвина.
Ее возглас разбудил Кликитагха. Кликитагх мгновенно сориентировался в происходящем и метнулся с кровати на пол, покрытый мехом: соболя, куницы и выдры. Кликитагх быстро обшарил окружающее пространство в поисках меча, но ни меча, ни одежды там не было. С Кликитагха слетели последние остатки сна. Сочтя, что неизвестный юноша — их похититель, а возможно, и его соперник, он двинулся на него со сжатыми кулаками.
Или, точнее, попытался двинуться. Когда Кликитагх сделал второй шаг, его движения замедлились, как будто ему приходилось идти через глубокую воду против сильного течения. Ценой огромного усилия он сделал еще один шаг, но на том его успехи и закончились. В конце концов Кликитагх неподвижно застыл, нелепо балансируя на левой ноге. Рот его был приоткрыт, а лицо превратилось в маску бессильной ярости.
Жарвина понимала, что он сейчас чувствует. Она и сама попала в такую же ловушку, когда впервые оказалась во дворце мага. Этот охраняемый василисками дворец стоял рядом с Набережной, к юго-востоку от Дороги Храмов. Не считая, конечно, тех случаев, когда он находился где-нибудь в другом месте…
Жарвина облизнула губы. Даже после стольких лет в присутствии Инаса Йорла ее охватывал страх, особенно когда она была обнажена. Добавлять «и беззащитна» не имело смысла — во всем мире насчитывалось лишь несколько человек, способных противостоять магу такой мощи. Наконец Жарвина сказала:
— Иногда меня удивляет, почему ты держишь василисков, и при этом считаешь необходимым лично пускать в ход такие заклинания. Твои василиски не рассказывали тебе шутку о человеке, который держал собак и сам лаял на прохожих?
— А кто тебе сказал, что во мне нет ничего от василиска? — насмешливо поинтересовался мнимый юноша. — С возвращением в Санктуарий, Жарвина. Этот скряга Мелилот устроил тебе вчера просто королевскую, по его меркам, вечеринку. Должно быть, жареные утки пахли великолепно, а?
Пока маг произносил эти слова, его лицо медленно изменялось, особенно заметно погустели брови. Одновременно с лицом изменилось и тело — плечи заметно сгорбились. Жарвина знала, что означают такие стремительные перемены.
— Ты совсем недавно применял сильную магию, — сделала вывод женщина. — Так, значит, среди теней, которые выплясывали вокруг толстяка, и вправду был ты?
Инас Йорл наклонил голову.
— Неужели тебе так не терпелось снова со мной увидеться? Или ты хотел убедиться, не добавилось ли у меня шрамов и не придется ли тебе делать лишнюю работу?
Жарвина подшучивала над Инасом Йорлом в основном для того, чтобы скрыть, что она нервничает. К тому же маг не обращал на эти шутки ни малейшего внимания. Он хмуро разглядывал чужеземца. Потом маг осторожно коснулся указательными пальцами висков Кликитагха.
Наконец Инас Йорл сказал:
— Я слышал вчера вечером, как ты рассказывала его историю. А теперь я могу сообщить тебе один чрезвычайно любопытный факт. Он искренне, всем сердцем верит, что проклятие наложено на него несправедливо. Но за всю мою многовековую жизнь, — хотя, конечно, по сравнению с его жизнью она не так уж и длинна, — я читал, слышал и неоднократно выяснял опытным путем, что наложить такое мощное и долго действующее заклятие на невинную жертву… ну не то чтобы невозможно, но себе дороже. Заклятие обернется против того, кто его создал. Так говорят величайшие авторитеты в области магии.
— А может, в прошлом были исключения из этого правила9 — отважилась предположить Жарвина. — Может, в древности существовали некие силы, которые теперь забыты?
— И как же такое может быть, если Кликитагх тысячу лет таскался от мага к чародею, а от чародея к колдуну, рассказывая свою историю и умоляя избавить его от связавших его жизнь уз? Не-ет, тут что-то кроется! Ладно, пошли! День нужно начинать с еды.
Обычно их с магом первая встреча после разлуки проходила несколько иначе. Сбитая с толку такой резкой переменой темы, хотя в этом и не было ничего особенно пугающего, Жарвина приписала эту перемену нежеланию Инаса Йорла заниматься любовью в присутствии третьего лица, хотя Жарвина была уверена, что маг может заставить Кликитагха ослепнуть и оглохнуть на нужный промежуток времени.
Впрочем, в глубине души Жарвина знала, что разговор свернул на Кликитагха потому, что Инас Йорл интересовался чужестранцем куда больше, чем ею.
Инас Йорл отвернулся, проделал какое-то сложное движение руками, и дальний конец необъятного зала послушно приблизился. Там обнаружился стол, а на нем — хлеб, фрукты, чашки с бульоном, над которыми поднимался парок, и кубки с ароматным вином. Инас Йорл уселся на стул с высокой спинкой и добавил, словно спохватившись:
— Ах, да, — и одежду моим гостям!
Незримые руки тут же облачили Жарвину в шелковое платье и завязали пояс. Жарвина взглянула на Кликитагха; его застывшее в неловкой позе тело теперь было одето в наряд из домотканой материи, грубой, словно мешковина.
— Ты не разрешишь ему присоединиться к нам? — с оттенком удивления поинтересовалась Жарвина.
— Он не чувствует ни жажды, ни голода, — отозвался маг. — Кроме того, возможно, мне потребуется развязать ему язык каким-нибудь общепринятым способом, как это попытался проделать вчера Мелилот, — и не без успеха, надо заметить. А если он уже поест за моим столом, этот способ отпадет.
— Но я думала… — начала было Жарвина и прикусила губу.
— Ты думала, что к вечеру он уже будет свободен? — неохотно закончил маг. — Ты так веришь в мои способности? А что, если правда, значит, к вечеру он будет мертв? Эта мысль тебе не приходила в голову? Ведь я вовсе не уверен в результате… Ну, давай, присоединяйся! Садись! Отметим твое возвращение под крышу моего дома
Жарвина повиновалась. А что еще оставалось делать? Вино у мага, как всегда, было превосходным. По сравнению с ним лучшие вина Мелилота были всего лишь уксусом.
Еда тоже была отменно приготовлена, но Жарвина обнаружила, что ей не очень-то хочется есть. А вот Инас Йорл принялся жадно поглощать пищу. Когда-то давно он обмолвился, что магия — очень утомительное занятие, забирающее у мага не меньше энергии, чем целый день тяжелого физического труда Жарвина с замешательством следила, как меняются тело и лицо мага, меняются с каждой уходящей минутой…
Наконец Жарвина поняла, что больше не может сдерживаться.
— Мой добрый друг, — если мне будет позволено так тебя называть, — скажи, чем вызван твой интерес к Кликитагху? — выпалила она.
— Добрый друг? — переспросил Инас Йорл, вытирая губы, более широкие и приплюснутые, чем раньше, так же, как и нос, его брови сделались кустистыми и нависали на глаза. — Гм, немногие люди относились ко мне настолько хорошо, чтобы назвать меня другом, — и еще меньше было тех, кто делал это намеренно! — Маг неприятно расхохотался и осушил свой кубок. — Только знай, что я остерегаюсь сентиментальных уз, которые могут привязать меня к этому миру, в надежде на тот день, когда я сам найду освобождение в смерти. Я не хочу упустить возможность бегства лишь потому, что мне жаль, будет оставить кого-то или что-то позади… — казалось, что маг произносит эти слова с неохотой, словно признавался в постыдной слабости.
— И тем не менее во мне развилась некоторая привязанность к тебе. Надо признать, что в ней есть элемент чувственного влечения. Однако я предпочитаю поддерживать это чувство на уровне — как бы это назвать… — почтительного восхищения. Немногие из тех, кто имел столь же весомые основания посвятить свою жизнь мести, сумели обуздать это чувство; тебе же это удалось.
