Эльфы, топор и все остальное - Шепельский Евгений Александрович (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Раздался лязг железа. Фаерано отскочил. На крыльцо спиной выдвинулся простоволосый храмовник. «Че… и ела…!» — значилось на его обгорелой накидке. Рыцарь отчаянно оборонялся, пятясь назад, но вдруг всхрипнул — и немудрено, ибо из его затылка вынырнул кончик меча. Храмовник опрокинулся на ступени из серого гранита.
Затем, разгоняя клубы дыма, появилась она. Виджи. Добрая фея. Бледная, в облаке разметавшихся медовых волос, проткнутых полыхающими кончиками ушей. Источающая гнев и ярость. В одежде, которую мог назвать таковой лишь слепой, и то — на ощупь: нечто воздушное, полупрозрачное, состряпанное наспех из розовой занавески. (Уже позднее я узнал, что Фаерано постоянно держал своих наложниц нагими.) В одной ее руке был клинок — тот самый, эльфийский, и где достала? — в другой… Понимаете, если очень, очень, очень миролюбивую и милосердную львицу заключить в гарем и подвергать унижениям, она перестанет быть милосердной.
В другой руке моей женщины была отрубленная голова с толстогубым, обрюзгшим лицом евнуха. Пока я приходил в себя, Виджи шагнула вперед и огрела этой башкой Фаерано. Потом добрая фея нанизала его на клинок, ударив точно в сердце, и швырнула голову евнуха на труп гроссмейстера ордена Чоза.
Иногда, если спаситель не спешит со спасением, эту работу нужно проделать самому.
Она обернулась ко мне, и ее лицо вспыхнуло.
— Добрая фея… — прошептал «освободитель», чувствуя себя распоследним дурнем. — Добрая фея… моя Виджи…
Она топнула босой ножкой, крылья ее чудесного носа затрепетали.
— Ты, — сказала она, — ты…
— Я, Виджи, — сказал я, опустив клинки и не отрывая взгляда от ее пылающих глаз.
— Слушай меня внимательно, Фатик М. Джарси, — сказала она, тяжело дыша. — Больше никогда… ты слышишь? — никогда не смей от меня убегать!
30
Мы еще не закончили обниматься, как из дымящего проема дверей особняка повалили полунагие закопченные девицы. Раз, два, три… я сбился со счета на втором десятке. Блондинки, брюнетки, рыжие… Замыкал процессию эльфийский принц, одетый в какую-то рабочую дерюгу. Он пылал яростью, а меч — тот самый эльфийский меч-близнец, был обагрен кровью по самую рукоять.
— Ненависть! — воскликнул Квинтариминиэль, завидев меня, и сделал глаза больше, чем у кота, застигнутого за непотребными делами верхом на ботинке. — Провисать через длинный и средний!
— Это гарем, — безлично сказала Виджи, ненароком коснувшись меня обнаженным плечом. — Человек Фаерано держал их взаперти, как рабынь…
Девицы кашляли, с хрипом втягивали воздух, подрагивая тяжелыми грудями, гномы смотрели на них (да-да, я про груди), открыв рты. По саду носились лошади, на улице орали и звенели оружием.
Я никогда не спрашивал Виджи о том, что произошло — и происходило — с ней за дверями особняка Фаерано. Эта тайна навсегда осталась ее личной тайной.
— Фатик, — сказала Виджи. — Это несчастные пленницы… Нужно помочь им обрести дом.
В словах ее звучала непреклонность. Гри-и-и-итт! Эльфийские гуманность и милосердие! Точно так же она отзывалась о шаграутте, который намеревался закусить всем моим отрядом!
Принц глянул на меня и заявил:
— В глаз прокатку! Это приведет к пятнистым последствиям!
И я так думал, честное слово. В глаз, пятна, ай, что там говорить! Но перечить Виджи сейчас? Нет, я не стал этого делать. Боевое безумие отпустило… Все было хорошо. Почти хорошо.
В доме Фаерано что-то взорвалось.
Я отогнал гарем к входу в особняк и пересчитал по головам. Получилось пятнадцать человек… женщин… барышень… дамочек мягких и чувственных… Девиц, ведь они лишились хозяина, а в брак с Фаерано, разумеется, не вступали, так что я мог называть их девицами. Помочь обрести им родину? Виджи, родная, ты, верно, хочешь, чтобы я спятил?
Она спокойно смотрела на старину Фатика своими серыми глазищами, ожидая от него действий. Гномы смотрели. Девицы смотрели. Олник смотрел — и все из моей команды, включая Монго и безумного архиепископа.
Ладно…
Я заглянул в торбу Фаерано и подозвал Олника-первого.
— Нынче после битвы найдешь Рондину и скажешь ей, что видел, как меня прирезали два злодея. Так и скажи: «злодея». Один человек без правого уха, второй тролль без левого глаза, пусть ищет по этим приметам.
Олников брат-близнец задумался:
— Прирезали насовсем, Бешеный Топор?
— С концами. Скажи, была уличная свалка, я вдруг встрепенулся, заорал: «Без меня не начинать!» и ринулся в толпу. Там-то меня и прикончили. А сейчас возьми десяток гномов и ступай в свой лагерь. Скажи старшинам, которые остались на хозяйстве, пусть подгонят к северным воротам четыре фургона. В них пускай уложат провиант до Зеренги на двадцать пять человек и десять гномов-охранников, спальники и пледы в том же количестве, палатки — многоместные, чтобы и люди поместились. Так же нам нужны килты и рубахи — по шестнадцать штук. Пусть явится кто-то из старшин — я рассчитаюсь за фургоны и прочее и дам им денег на новую дымовальную машину. А вторую — пусть им оплатит Рондина! А, да! Пусть дадут несколько походных котлов и сковородок!
Торба Фаерано, набитая золотом, воистину оказалась великой.
Под надежной охраной гномов мы двинулись прочь из города с пылающими храмами.
По дороге я бросал взгляды на поле Хотта. Наконец, свершилось: Ровдина обратила Арконию в повальное бегство! Левое крыло армии Престола, кажется, было начисто уничтожено мармарийцами. Отлично, Гритт подери! Великолепно!
— Молодец, девочка… — прошептал я, заработав косой взгляд Виджи. Чуткие… лисьи ушки!
А теперь, Фатик, удирай, да побыстрее!
Когда мы спустили кое-как задрапированных девиц к северным воротам, фургоны со всем необходимым уже ждали нас. Авторитет, который я заработал у гномов, был высок.
Фургоны прочные, а лошади — свежее некуда. Пятнадцать вооруженных гномов взялись сопровождать Бешеного Топора до Зеренги по тревожным землям Фрайтора. Отлично.
Я устроил краткое совещание. Девушкам из гарема были предложены золото — и возможность нас оставить, либо ехать до гномской Зеренги и уже оттуда убираться куда глаза глядят. Четыре девицы согласились покинуть нас сразу, за что я подарил им неотразимую улыбку (когда я улыбаюсь неотразимо, люди на улице думают, что я сошел с ума, и разбегаются). Еще пятеро были из северных краев — их путь с нами лежал только до Зеренги. Шестеро оказались с Южного континента, стало быть, мне придется сопровождать их до самого Дольмира… Гритт, экая незадача…
— Выдвигаемся к Зеренге, — сказал я. — Там обратимся к Жрицам Рассудка. Надеюсь, нам помогут с оружием, одеждой и прочим. Оттуда — вдоль гор по землям гномов — до самой Мантиохии, до Ридондо, где сядем на корабль — и поминай нас как звали. Будет небольшой крюк, но я рискну. Рондина, уверен, сразу обрушится на Арконию, и там будет… жарковато, так что передвигаться по землям гномов — безопаснее всего. Поехали! Крессинда, Жрицы на тебе. Договоритесь… Девушки… пожалуйста… оденьте вот эти килты и рубахи и полезайте в фургон.
Привыкшие к комфорту гарема девицы выразили некоторый протест и насчет килтов, и насчет фургона, в котором якобы воняло немытой бородой, сбродом и нестираными гетрами этого самого сброда. Я растерялся. Всегда пасую перед женской логикой. Там плохо — и тут не лучше. Но, черт, мы же вас освободили!
Наложницы Фаерано заголосили, начался курятник. Мне захотелось разбить голову о ближайший булыжник.
Но тут вступила Виджи. Моя хрупкая на вид эльфийка. Я не знал, что ей известно столько особых человеческих слов. И я никогда бы не подумал, что она способна привести девиц к покорности быстрее, чем я. Но она это сделала, поверьте! Только потом до меня дошло, что гарем, похоже, видел сцену расправы над евнухом и трепетал от одного только взгляда моей четвертушки.
Мы загрузились в фургоны и покатили. Я сидел на облучке в обществе приветливого гнома-возчика, который запасся целой батареей зажигательных (теперь-то они стали выпивательными) бутылок. Позади за полотняной стенкой была Виджи… И принц, будь он неладен. Когда горящая столица Фрайтора скрылась за горизонтом, он высунулся, вытянув шею, как гусь, и, глядя куда-то в небо, свирепо изрек:
