Птицедева - Гамаюнова Светлана Геннадиевна (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Слава слушал очень внимательно и наконец изрек:
– История образования колонии была очень трагической, много людей погибло, насколько я знаю. Как бы у нас так не вышло.
– Будем стараться. Давайте разработаем план, о чем будем говорить сегодня на телевидении.
Вечером мы с Михелом остались дома одни. Он включил телевизор и пригласил меня смотреть передачу.
– Ой, как это возможно, – услышала я Лоттины ахи. – Невероятно. Да, правда, фантастика.
Мы уселись на диван и стали переживать за нашу команду. Досталось всем. Вопросы были самые разные – и по делу, и дурацкие.
Лилит пришлось отдуваться по поводу и женского вопроса, и скорости роста народонаселения. Услышанная информация о том, что не хотелось бы, чтобы пары имели более трех детей, вызвала невероятную дискуссию. Публика осознавала, что человечество слишком быстро размножается и это одна из основных его бед. Людей слишком много, и гуманизм, въевшийся в сознание – это не от мудрости, люди привыкли жить своими «хочу» и как решать эту проблему? Вопрос так и остался открытым, но Лилит оставила последнее слово на эту тему за собой и сказала, что уверена – мудрость восторжествует.
Один молодой парень не мог не спросить, а будут ли брать на переселение однополые пары? Если нет, то он считает негативное решение вопроса дискриминацией по половому признаку.
Тут Лилит меня удивила и порадовала.
– Этот хваленый либерализм не позволяет многим высказаться так, как они думают на самом деле, не только в этом, но особенно в религиозных вопросах.
Лилит вещала, поразив меня своими познаниями и способностью так наукообразно, со знанием дела, изъясняться.
– У нее практически абсолютная память, – вздохнув, напомнил мне Михел.- Она может забыть только то, что хочет забыть.
– Мне надоела спекуляция в вопросе с гомосексуалами. Живите, как хотите. Да, действительно, в конце прошлого века особенно сильно было распространено представление о том, что сексуальная ориентация детерминируется наследственностью. Однако сейчас некоторые ученые, как психиатры, так и нейрофизиологи, настаивают на том, что наличие корреляции между анатомией мозга и генетическими факторами с одной стороны, и сексуальной ориентации с другой вовсе не означает, что существует прямая причинно-следственную связь. Многие выдвигают аргументы в пользу того, что наши сексуальные влечения и поведение в большей степени определяются социальными, а не биологическими факторами. Чем больше мы носимся с гомосексуалистами, тем больше их становится. Пусть живут, как хотят, здесь. А если это измененная структура ДНК, то зачем нам такие гены на новой планете?
Что тут началось в зале! Визг и топот, но Лилит на такое не возьмешь. А потом она просто вынесла окончательный приговор.
– Нам нужно, чтобы люди прижились и родили детей. От однополых браков этого не дождешься – это самый главный аргумент.
Кощею пришлось дискутировать о правах и обязанностях колонистов. Он, сказал, что мы много думали об этом, изучали и библейские принципы, и даже разработанный в России кодекс строителей коммунизма. Потом достал Библию, показал ее и сказал:
– У вас на Земле так и не научились жить по заповедям, будем надеяться, что у нас это получится. Коммуна – это трудно, вопрос до конца не проработан. Будем брать что-то из опыта израильских кибуцов, других коммун. У кого есть предложения, милости просим – обсудим.
Множество вопросов досталось Славе, но он с честью, как-то по-военному кратко, не разглагольствуя, отвечал на них. Тема еды, питья, жилья, безопасности была особенно близка людям. Хлеб насущный, куда же без него. Публика просила показывать чуть ли не ежедневно, как решаются проблемы с оборудованием, на что Слава сказал: «Конечно- конечно» и даже пообещал курировать это лично, но поручить трансляцию работ по телевидению посоветовал профессионалам.
После трех часов прямого эфира даже бессмертные прибыли домой на последнем издыхании от усталости и, выпив мятного чаю, завалились спать. Тяжело, ой, тяжело и слишком резко все началось. Потянем ли?
– Надо оптимизировать, рационализировать дела и делегировать часть задач на других людей, иначе мы загнемся, – удаляясь к себе, сказал Кошей, – жаль, Василисы нет, она бы смогла хорошо вести делопроизводство, но не хочу, чтобы она перенапрягалась, хочу здорового мальчика. Надо думать, кто это будет делать. Эх, было бы у Вероники тело, лучше кандидатуры не придумаешь. Но, увы, имеем два в одном. Может, уже пора разделить их? У Лотты знания Вероники имеются.
Шоу продолжение. Вероника
Вся следующая неделя прошла для Лилит и Кощея в череде встреч с организаторами шоу и выступлениями на телевидении, подготовками к съемкам и т.д. Михел вечерами изучал существующий и уже не существующий в результате деятельности человека животный мир Америки. Где кто обитает, чтобы можно было найти и отснять.
Слава звонил, встречался со своими знакомыми выживальщиками из Америки, они формировали списки оборудования, необходимых продуктов по сжатому и расширенному варианту. Слава ругался и заявлял, что из-за неясности в дозволенном размере переноса им приходится делать двойную работу. Ну как ему скажешь, что Бог не выходит на связь? И как эту связь установить, никто не знал. Лотта считала, что с ними свяжется кто-нибудь из богинь их Земли и тогда будет ясно, а пока нужно ждать.
Лотта каждый день перемещалась с Михелом по разным известным каждому американцу и не американцу местам Америки. Михел снимал, чтобы потом сравнить и показать различия данных мест на Первой и Второй Земле. Я смотрела и удивлялась, как же мы плохо знаем эту страну, а потом думала: а ведь они и свою, и тем более нашу тоже не сильно знают.
Мне Америка нравилась, конечно, не с ее бешеными городами, а дикая. Лотта тоже считала, что ей на этот раз досталась замечательная часть работы, но все понимали, что скоро появятся люди, и вот тогда ей придется не сладко, а они уже писали и присылали свои резюме. Я их просматривала и систематизировала, когда Лотта отдыхала. У меня получалась двойная нагрузка, но уходить в подсознание, когда мы посещали, например, пещеры Лурей в Виржинии, конечно, не хотелось. Они восхитительны.
В субботу вечером мы стали собираться домой. Отдуваться за всех на этой неделе предстояло Лилит, но она смеялась, радовалась вниманию и ни о чем особо не волновалась в отличие от нас. Так, Кощей волновался о Василисе, Лотта скучала о Карене, Слава мечтал и боялся встречи с Нежаной – вдруг это не та девушка? А еще хуже, если та – да не та или та, да вообще его не помнит. Михел надеялся встретиться с родителями и братом и радовался возможности поснимать на незаселенном континенте. И только мне было все равно, где находиться.
Почему-то хотелось от всей этой суеты уединиться и побыть одной. Я могла уйти в подсознание Лотты и отключиться, но это было как-то неправильно. Не по-человечески. Коммунальная квартира есть коммунальная, и быть вечной приживалкой не хотелось. Тут еще впереди Лоттина свадьба, ее радость и счастье. И мы в кровати втроем. Б-рр. Вроде я ухожу и не слушаю, а мысль, что я могу в любой момент появиться в ее сознании и окажусь ненужным свидетелем ее счастья, казалась кощунственной и не только не радовала, а пугала. Да и потом, ее воспоминания о времени, проведенном с любимым: казалось, я подсматривала и подслушивала, скорее последнее, хотя и некоторые образные воспоминания проскакивали. Мы обе понимали, что вопрос надо решать. Мои знания уже укрепились в ее голове – знания языка и даже компьютера. Если бы Лотта не комплексовала, то у нее даже с этим проблем вообще бы не было.
А еще я по-своему ревновала, ревновала Михела к Лотте. Мое женское естество почему-то никуда не пропало с потерей тела, только еще более активно проявляло себя в молодом теле Лотты. Оно, подхлестнутое гормонами семнадцатилетней девушки, будоражилось от безумно сексуального вида парня. Я смотрела на лицо, на губы, казалось, готовые зацеловать до безумия, но не меня. Косая челка, которую он поправлял легким касанием руки или едва незаметным взмахом головы, чтобы не лезла в глаза, и глаза цвета горячего шоколада, расплавленного, тягучего. Я не могла не чувствовать обожающий взгляд этих глаз, обращенных на Лотту. Обжигающий, полный тоски по несбыточным отношениям, взгляд парня на другую девушку, парня, который мне был симпатичен. Иногда он увлекался работой, и Лотта была для него просто объектом искусства, но иногда его глаза темнели почти до черного, руки крепче сжимали камеру, его внимание было приковано к лицу и фигуре Лотты, словно она была средоточием всей вселенной. Но километры печали отделяли его от этой девушки, она уходила от него по параболе, и ее нельзя было ни догнать, ни остановить. Я запрещала себе об этом думать, но это как в притче: «не думайте про белых обезьян» – нельзя думать, но думается. Опять запрещаю себе эти мысли и еще… Еще хочу пройтись своими ногами по траве, сорвать цветок своими руками, расчесать волосы и дотронуться до них своими пальцами. «Да мало ль чего я хочу, – сказала себе сердито – «но мама спит, и я молчу». Нужно вырабатывать иммунитет на всяких сексуальных… ну понятно кого, и научиться убегать от мыслей о нем не как последняя трусиха, а как умудренная жизнью женщина сорока лет. Все. Закрыли тему».
