Волчица и пряности (ЛП) - Хасэкура Исуна (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
Было бы ложью сказать, что Лоуренс не улыбнулся при этих словах.
– Крафт Лоуренс.
Слуга быстро вернулся с тряпицей; Хоро тотчас отобрала ее и принялась перевязывать руку Лоуренса. По ее поведению Лоуренс сделал вывод, что его лицедейство прошло приемлемо.
– Крафт Лоуренс, к какому выводу ты пришел вместе с Лаго Пиаски из Альянса? Ты утверждаешь, что монастырь своими тратами пытается что-то прикрыть? Если принять во внимание королевские налоги, покупка пустых ящиков и переплата за товары выглядят не настолько необычно, чтобы привлечь наше внимание.
– Это было бы так, если бы они делали все это ради уклонения от налогов.
– И какой же другой резон у них может быть?
Хоро закончила перевязывать рану и мягко похлопала Лоуренса по руке, приободряя его. Воодушевленный поддержкой, он ответил:
– Желание купить нечто дорогое так, чтобы никто не знал, что это у них есть.
Четверо тут же переглянулись.
– Нечто? Какого рода «нечто»?
Наконец-то они проявили интерес. Невольно Лоуренс сжал в кулак перевязанную правую руку.
– Кости волка. По сути – священную реликвию, которая свидетельствует, что на севере, кишащем язычниками, жил некогда так называемый «бог».
Это были ключевые слова. Лоуренс вдохнул и, сказав себе, что его не примут всерьез, если он не продолжит давить, тут же добавил:
– И это не пустой слух. Через пролив отсюда лежит портовый город Кербе, там есть Торговый дом Джин. Уверен, вы уже знаете о событиях вокруг нарвала, которые там недавно произошли. В этом водовороте исчезли полторы тысячи румионов Дома Джин.
Четверка хранила молчание. Лоуренс сделал еще один вдох и продолжил:
– В истоках реки Роеф есть деревня Леско; там находится компания Дива – они и давали деньги Дому Джин. Их цель была – купить эти волчьи кости.
Лоуренс чувствовал, что пока что справляется неплохо. Ну, может, он говорил чуть быстровато, но в самих словах он был уверен. Он не сомневался, что в верхах Альянса Рувика слышали и о костях, и о компании Дива, управляющей тамошними шахтами. Даже если ему не поверят сразу же, они по крайней мере поймут, что в его расследование было вложено немало сил. В этом Лоуренс был убежден.
– Что вы об этом думаете?
И все же ответа не последовало. В комнате царила атмосфера расслабленности, почти что усталости. Пиаски взглядом умолял Лоуренса предложить какой-то более убедительный аргумент, иначе их план обречен на провал. Лоуренс был в замешательстве; он уже почти что открыл рот, когда вмешалась Хоро.
– Если у вас есть какие-то мысли, пожалуйста, поделитесь с нами.
Все пораженно уставились на нее, однако Мудрую волчицу это нисколько не смутило.
– Господь учит, что не следует притворяться, что вам неинтересно, если вам интересно.
Любой, кто шутит в подобной ситуации, – либо скоморох, либо дурак; ведь надменные позы сидящей за столом четверки – грудь колесом, носы вверх – были отнюдь не наигранными. Однако их высокое положение ценилось лишь в мире людей, и это следовало помнить с учетом того, где именно они находились сейчас. В монастыре, где монахи молятся существу, более высокому даже, чем Хаскинс и Хоро, – Единому богу.
– Госпожа… прошу прощения, дева веры, молящаяся денно и нощно, но не пояснишь ли нам свою мысль?
– Господь непостижим для смертного человека. Стоит мне положиться на его силу, даже спрятав глаза под капюшоном и опустив голову, как самые мелкие подробности становятся как на ладони.
Аура исключительности – источник силы и власти. От четверки за столом исходило невидимое глазу нечто, что лишало воли противиться им. Чтобы такая атмосфера могла установиться, от Лоуренса и его спутников требовалось не только признание власти за этими людьми, но и убеждение, что они действительно выдающиеся. И если кто-то не способен осознать такую атмосферу, этот человек либо непроходимо глуп, либо просто живет с совершенно иной философией.
– Спасибо… что поделилась с нами своей бесценной мудростью.
Когда перед сильным мира сего стоит юный наглец, слишком много возомнивший о себе, его всего лишь следует поставить на место. Но если этот юный наглец – девушка, то «поставить ее на место» приведет лишь к неловкости.
Общепринятый способ иметь дело с ничего не значащими людьми (женщинами, детьми) – надеть на лицо легкую улыбку, утешить их какими-нибудь словами и оставить маячить на заднем плане, как вазу. Лоуренс и сам еще недавно был связан этой привычкой, поэтому невольно улыбнулся, глядя, как вся четверка пытается изобразить натянутые улыбки.
– Итак, мне повторить мой вопрос?
Их лица побагровели, подчеркивая тем самым, какими бледными они были до сих пор. Все четверо не знали, что делать: их положение велело одно, здравый смысл другое, достоинство третье. Даже тоненькое одеяло согреет, если потереться об него.
Состоял ли план Хоро в том, чтобы разъярить их, потом нанести удар и добиться своего, когда они будут в слишком большой ярости, чтобы что-то внятно отвечать? Вполне возможно, подобный подход сработал бы; и если бы удалось, это было бы весьма примечательное достижение. Но это не детская ссора; Лоуренс уже решил было повторить свой вопрос, когда –
– Нет, – процедил сквозь сжатые губы один из багроволицых мужчин. – В этом нет необходимости.
Он поднял правую руку выше плеча, и слуга тотчас подошел и подал ему белый платок. Мужчина громко высморкался, и его лицо вернуло прежний цвет.
– Достаточно. Это просто напомнило мне кое-какие события двадцатидвухлетней давности.
При этих словах другой из четверки поднял бровь.
– Напомнило мою жену, как она впервые пришла в мою семью с приданым. От нее я узнал, что одной лишь логикой истины не постичь.
Лоуренс ощутил изменение атмосферы и одновременно услышал какой-то тихий звук. Совсем скоро он понял, что это все четверо смеются.
– Да и вообще, каждый день мы принимаем деловые решения, которые бросают вызов логике. Все мы…
Его голос окреп – предвестие настоящего совещания за этим круглым столом.
– Позвольте мне подытожить наши расспросы?
– Нет возражений, – тут же согласились остальные трое. Мужчина обратил взор на Лоуренса.
– Что касается темы, которую мы обсуждаем, у меня остался один вопрос, Крафт Лоуренс.
– Пожалуйста.
Лоуренс готов был поклясться, что его ладони потеют кровью.
– Что дает тебе такую уверенность во всем этом? Пожалуйста, поделись с нами.
Рука Лоуренса тут же нырнула в нагрудный карман и извлекла письмо. Это была его козырная карта – именно она делала легенду о волчьих костях более чем просто слухом. Письмо было подписано Киманом и Ив – людьми, очень хорошо известными по эту сторону Уинфилдского пролива. Ив даже была некогда аристократкой королевства Уинфилд. Их подписи заверяли свидетельство Ив, что Церковь приобрела волчьи кости.
– Это письмо мне написала Флер фон Эйтерзентель Мариель Болан.
Длинное имя свидетельствовало о благородном происхождении – правда, лишь для тех, кто обладал достаточными познаниями, чтобы понимать истинные значения имен.
Двое людей, сидящих за круглым столом, переглянулись, третий едва заметно кивнул.
Удалось.
Такая мысль мелькнула у Лоуренса в голове, и вдруг –
– Что еще?
– Э?
Лоуренс едва не переспросил, но сумел в последний миг прикрыться мягким покашливанием. Несколько раз кашлянул, потом протянул здоровую руку в сторону стола, извиняясь за невежливость. Этот жест намертво въелся в него за годы участия в переговорах, поэтому он вышел естественным. По правде сказать, Лоуренс был в такой панике, что в его сознании царила лишь девственная белизна.
«Что еще?» Человек, имеющий, по-видимому, самый большой вес среди четверки, ответил Лоуренсу этим вопросом. Неужели письма недостаточно? Лоуренс только что выложил козырную карту, веря, что это идеальный ход в уже ставших благоприятными обстоятельствах. Но если этого мало – у него кончились козыри в рукавах.
