Волчьи войны - Агафонникова Елена (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
С другой стороны — Амина. Благодаря ей его жизнь приобрела некое подобие смысла. Когда она присоединилась к нему в управлении страной, это перестало походить на маскарад. У Эогана наконец появилось ощущение, что он настоящий король, потому что таким он нравился Амине, и ради нее ему хотелось пользоваться своей властью. И все же он не послушался ее, когда она попросила его не уступать друидам. А теперь мучился, не зная, правильно поступил или нет. Возможно, Амина сгущает краски, потому что ненавидит людей в белых мантиях? А может быть, стоило последовать ее совету и не вступать в войну, на которую его толкает Сай-Мина? Не сомневался Эоган только в одном: друиды руководили им с самого начала его правления. Все эти годы он занимался самообманом, уверяя себя в том, что обладает реальной властью над страной, в то время как настоящие хозяева острова были не в Провиденции, а в Сай-Мине. В этом Амина права. Но значит ли это, что ему следует им противиться? Так ли они неправы, управляя им? Да, друиды злоупотребляют властью, но разве война с Харкуром не неизбежна? Где найти правильный ответ?
Во всяком случае, обратного пути нет. Он пообещал Великому Друиду Одрану, что Галатия объявит Харкуру войну. Отступать поздно. Может быть, ему сейчас так трудно принять решение, потому что впервые за все годы правления приходится делать самостоятельный выбор? Выбор между тем, что советует жена, и тем, чего требуют друиды. А смятение души, которое он сейчас испытывает, — неужели это и есть плата за независимость?
Не лучше ли было оставаться в неведении? Не думать о том, что друиды им манипулируют. Не видеть, что интересы окружающих его людей не совпадают… Эоган поймал себя на мысли о том, что завидует графу Бизани Альваро, никогда не задававшему себе лишних вопросов. Тот всегда слепо исполнял волю короля, какой бы она ни была, а все остальное время наслаждался жизнью.
Эоган улыбнулся. Нет. Он до такого не дойдет!
Впрочем, у него было все, о чем он мечтал: Амина. Она стала для него маленьким островком свободы в большой тюрьме, которая называется жизнью. И она, разумеется, подарит ему ребенка. Ребенка, которого он научит гораздо большему, чем научил его самого отец. Сына, который сумеет противостоять друидам и в то же время слушаться их. А ему самому уже поздно. Поздно противиться власти Сай-Мины…
Король глубоко вздохнул и поднял бокал. На золотистой поверхности вина плясали отблески лунного света. Ночь была прекрасна, и ему хотелось просто жить, наслаждаясь этим мгновением и забыв обо всем, что ожидает его в ближайшем будущем.
Он поднес бокал к губам и выпил все вино одним глотком. Почувствовал тепло, растекающееся по гортани, по желудку, и закрыл глаза. Он испытал настоящее блаженство.
Эоган повернулся и хотел поставить бокал на круглый мраморный столик. Но вдруг в глазах у него помутилось. Он тряхнул головой, желая избавиться от этого странного ощущения. Неужели он так быстро захмелел? От одного бокала вина? Он шагнул вперед и чуть не потерял равновесие. И тут же почувствовал чудовищную головную боль. Будто кто-то сзади вонзил ему в мозг острую иглу.
Стакан выпал у него из рук и разбился. Король покачнулся, сделал несколько шагов назад и тяжело рухнул на оконное стекло, разлетевшееся на мелкие осколки. Кусочки стекла посыпались на него сверху, раня лицо и руки. Но к горлу его уже подступила другая боль. И он начал задыхаться. Он судорожно хватал губами воздух, пытаясь вдохнуть. Поскользнулся на битом стекле. Откинулся еще дальше назад.
Теперь ему словно петлей перехватило горло. Глаза широко открылись от ужаса. Окровавленные кулаки судорожно сжались.
Последним, что он увидел, было лицо Амины, показавшееся в проеме двери.
И в безмолвии ночи король умер.
— Добро пожаловать в мой дворец, Мерианд, давненько же мы с вами не виделись!
Граф Ал'Роэг произнес это не без некоторой гордости. Преимущество было на его стороне, и он не хотел упускать возможности этим воспользоваться. Когда он принял христианство, ни один из правителей других графств не последовал его примеру. Его сочли безумцем, оставив одного противостоять друидам. Но сейчас все изменилось…
— Благодарю за теплый прием, августейший брат. Правда, я желал бы встретиться с вами при иных обстоятельствах. Перед вами граф без графства.
— Не может быть! О чем вы?
Самаэль, успевший переодеться в одежды священника, ответил вместо Мерианда:
— Туатанны объединились с друидами и напали на Темную Землю, чтобы присвоить ее часть. Я лично участвовал в бою, который граф Мерианд Мор, защищая своих поданных, вынужден был дать этим варварам… Темная Земля может попасть в руки друидов, для которых туатанны являются лишь орудием.
— Я потерял в этом бою всех своих людей, — тихо произнес Мерианд. — Мы показали себя не лучшим образом. Но я не могу с этим смириться. Я пришел к вам за помощью, дорогой Ферен.
— Разумеется, разумеется, Мерианд, — ответил Ал'Роэг, увидевший наконец возможность надолго заполучить Темную Землю в союзники. — Война с Галатией неизбежна, и для защиты наших интересов мы поддержим ваши.
— Я полагаю, — снова вступил в разговор Самаэль, — что вашими противниками являются главным образом друиды и туатанны. Эоган — всего лишь игрушка в их руках…
— Игрушка во главе огромной армии. Не следует этого забывать, Наталиен.
— Однако королева настроена против этой войны, — настаивал Самаэль, — а значит, король не бросится в бой очертя голову. Наши настоящие враги — это друиды и их новые союзники. Если нам удастся, самым деликатным образом, разумеется, убедить Галатию в том, что мы сражаемся не с ними, а с Сай-Миной и с захватчиками-варварами, это, возможно, укрепит положение королевы…
Ал'Роэг задумчиво почесал подбородок. Он никогда еще не видел епископа Наталиена столь воодушевленным. Граф повернулся к Эдитусу:
— Что вы об этом думаете, монсеньор?
— Мне хотелось бы понять, какие мотивы движут королевой. Почему она не хочет этой войны? Мы могли бы этим воспользоваться…
— Она ненавидит друидов, — ответил Самаэль, не дожидаясь, пока ему дадут слово.
Разумеется, постоянно вмешиваться в разговор, не дожидаясь, пока к нему обратятся, было с его стороны рискованно. Но он хотел как можно скорее выдвинуть свои аргументы, пока никто не успел высказать сомнений. У него на уме было лишь одно. Маниты. Он уже видел Меч Нуаду в деле и теперь был уверен, что тот, у кого в руках окажутся все четыре манита, способен подчинить себе весь остров. А других желаний у Самаэля не было.
— Супруга короля, Амина Салиа, сирота, — продолжал он, поочередно глядя на всех троих собеседников. — Прибыв в Провиденцию, она была отдана на обучение к друидам. Амина училась намного лучше, чем многие юноши-ваты, и когда она поняла, что ей, женщине, никогда не стать друидом, она всей душой возненавидела эту касту.
— Она хотела стать друидом? — удивился граф Ал'Роэг.
— А может быть, и Архидруидом, как знать? Как бы то ни было, она терпеть не может Сай-Мину, а значит, может стать нашей союзницей.
— Интересно, — признал Ал'Роэг, поднимаясь из-за стола.
— Именно поэтому мы должны во что бы то ни стало избежать войны с Галатией, но при этом подавить друидов и туатаннов, — продолжил Самаэль, глядя на отошедшего к окну графа. — Если нам удастся подорвать репутацию друидов в глазах жителей Галатии, дело будет выиграно. Как знать, возможно, со временем Эоган сам поможет нам установить христианство на острове…
— Сомневаюсь, Наталиен, что дело зайдет так далеко, — с улыбкой ответил Ал'Роэг, — но думаю, что если супруга короля так ненавидит друидов, мы можем по крайней мере рассчитывать на его нейтралитет.
— В этом я совершенно уверен, — заявил Самаэль.
— Неужели она ненавидит их так же сильно, как вы? — спросил его Эдитус.
Наталиен не мог не отметить прозорливости епископа. Он знал, что Эдитус ему не доверяет. Граф, наверное, тоже не знал, каковы его истинные намерения. Но все это не важно. Они стремятся распространить влияние своей религии на весь остров, а он — отомстить друидам и добыть три остальных манита, которые те получили от туатаннов. Намерения Харкура и его собственные не противоречат друг другу. И это главное.
