Поход Армии Проклятых - Борисенко Игорь Викторович (книги онлайн полные версии txt) 📗
Визит к Безумцу
Ветер изо всех сил толкал его в спину и набивал пыль за ворот полощущейся рубахи. Солнце пронзало насквозь, но Сорген не обращал на это внимания, будто бы зной доставлял ему только удовольствие. Переполненный энергией, он быстро шел по странной местности, находящейся вне привычного мира. С виду это походило на узкую полоску прежней пустыни, зажатую между белым, отражающим лучи солнца туманом. Светило висело над головой, как ни в чем ни бывало, только небо постепенно меняло цвет. Из блекло-голубого, почти белого, оно превратилось в зеленоватое, потом стало отливать оранжевым, красным, розовым. Сорген шел, с интересом поглядывая вверх и гадая, какие еще оттенки ему предстоит увидеть. Без устали и следа раздражения он шел уже пару часов.
Вдруг он услышал чей-то смех. Сначала тихое, скрипучее «хи-хи», потом булькающее, короткое "хох!", а потом раскатистое "у-хохо-хо!". Остановившись, Сорген внимательно осмотрелся, но не увидел рядом ничего нового. Туман, полоска песка, розовое небо, яркое солнце и ветер в спину. Нахмурившись, он опустил взгляд под ноги и шагнул вперед.
В тот же самый момент он понял, что рядом произошли изменения… Мелкий песочек, так удобно ложившийся под его босые ноги, сменился другим, крупнозернистым, впивающимся в пятки. Ярко-желтый, он был посыпан на узкую дорожку, ограниченную рядами разноцветной овальной гальки. Сорген снова поднял взор и изумленно застыл, словно статуя: вместо тумана вокруг расстилался тенистый парк, наполненный ароматами незнакомых цветов и легким веянием теплого ветерка. По обеим сторонам от дорожки плотной стеной стояли кусты, похожие на шиповник, только с более яркими и крупными цветами. За ними шевелили листочками многочисленные деревья, в которых порхали мелкие птички. Небо приобрело васильковый цвет, словно ранним летним утром. Солнце сжалось и стало ласковым желтым шариком, кротким и милым.
Сорген обернулся – но сзади был тот же парк и дорожка, плавно поворачивающая влево и исчезающая за стеной кустов. Облизнув губы, он нахмурился, размышляя, как поступить дальше.
– Чего застыл? – капризно спросил кто-то скрипучим старческим голосом. – Стесняешься зайти, или ты просто идиот?
Сорген вздрогнул, хотя и убедил себя, что надо было ожидать чего-то в этом роде. Рядом по-прежнему никого не было, но разве удивительно столкнуться с подобным в обители волшебника? Неопределенно взмахнув рукой, Сорген решительно отправился дальше по дорожке. Скоро деревья подступили к ней вплотную и закрыли своими кронами от солнца. Приятная прохлада овевала разгоряченное, покрытое потом тело, ветер шевелил слипшиеся волосы и щекотал спину. По одной ветке, нависшей к самой дорожке, прошмыгнул полосатый зверек, похожий на белку и бурундука одновременно. Застыв поближе к стволу, он встал столбиком и проводил Соргена взглядом молочно-белых, как крошечные жемчужины, глаз. Выглядело это не очень приятно, но молодой маг тут же выбросил зверька из головы. Через десять шагов путь ему преградила завеса из плетей дикого винограда, покрытых маленькими белыми цветочками; раздвинув их, он поднялся на крыльцо небольшого павильона, высеченного из белого мрамора с синими прожилками. Внутри стоял стол, тоже мраморный, и плетеные из ивовых прутьев кресла. В одном сидел, подперевши щеку, грустный старичок с пышными бакенбардами и блестящей лысиной.
– Хе-хе, – засмеялся он, пронзив Соргена острым взглядом маленьких, водянистых глаз. – Добро пожаловать, путешественник! Я вижу, ты смел и силен, коли пробрался через мою замечательную пустыню босиком и в одной рубахе.
– Вообще-то, у меня есть еще штаны, – сказал Сорген, нисколько не смутившись, и подергал себя за штанину. Не дожидаясь приглашения, он прошел внутрь павильона, но садиться не решился. – А один добрый старичок дал мне хлебнуть из замечательной бутылочки…
– Хе-хе! Что за добрые дедушки шныряют по моей любимой пустыне? Непорядок. Хотя я догадываюсь: он вечно носит черный балахон и сережку с длинной цепочкой. Так?
– Совершенно точно.
– Ух, наглый старый пенек! Я-то думал, что уже в самом деле схожу с ума и мне чудятся разные небывалые вещи. Ой, ой! Негоже так смущать старика.
– Но я в этом не виноват! – Сорген поспешно поднял руки, словно пытаясь оттолкнуть от себя воображаемого нарушителя.
– Я знаю, – отмахнулся от него старичок. Быстро подвинув к себе лист бумаги, необычайно белой и тонкой, он начертал там какие-то каракули и прошептал: – Зик, зик, зогга Фонрайль!
Ничего не ожидавший от этого поступка Сорген покачнулся и невольно вскрикнул: мимо пронеслась осязаемая волна мощного колдовства, которое он не в силах был распознать. Сосредоточенно склонившись над столом, будто бы прислушиваясь к чему-то, старик ненадолго застыл. Затем его личико исказила гримаса разочарования, впрочем, вполне беззлобного. Небрежно скомкав бумагу, он отбросил ее в сторону и вздохнул:
– Уже сбежал, подлец.
– И давно, – осторожно добавил Сорген. Старик снова обратил на него внимание, мелко потирая ладони.
– А, молодой человек! Ты ведь подумал, что я невежливый старый дуралей, да? Заставил гостя стоять столбом. Садись, Великий Сорген, я налью тебе эссенции, которой ты больше нигде и никогда не попробуешь.
Не выражая удивление тем, что старику известно его имя, Сорген осторожно опустился в кресло.
– Не бойся, ножки не подпилены, – засмеялся старик, и приглашающе протянул руку. Вслед за его жестом на столе появилась ваза со странными фруктами и два широких бокала с жидкостью нежно-зеленого цвета, похожей на огуречный сок. Старик схватил свой бокал, но пить не стал, а принялся болтать, размахивая эссенцией по сторонам и норовя выплеснуть ее на свой голубой кафтан. – Гости у меня бывают очень редко, поэтому я мог забыть о каких-то правилах этикета и ты должен быть ко мне снисходителен. Я также болтаю всегда сверх меры и иногда забываю про слушателя: что поделать, это тоже издержки отшельничества. Так привыкаешь разговаривать сам с собой!
Сорген приблизил бокал к лицу и тщательно понюхал его содержимое. Пахло чем-то терпким и сладким, но на виноградный дух было не похоже. Тогда он отхлебнул немного и понял – это не похоже совершенно ни на что. Сладкая карамель, разбавленная горьким миндалем и каким-то соком.
– Откуда ты знаешь мое имя, Келудан? – спросил Сорген, выпив пару глотков и не придя к окончательному выводу – нравится ему напиток, или нет.
– Но я ведь не спрашиваю, откуда ты знаешь мое? – ответил встречным вопросом старик, потешно взметнув вверх совершенно лишенные седины, черные, как вороново крыло, брови.
– Разве можно сравнивать? Ты – значительное лицо, о котором сложены легенды, а кто я?
– Уверен, что про тебя легенды еще не сложены? Вернись в Приморье через пару лет и послушаешь. А вот про бедного старого Келудана там не помнит ни одна собака. Только я не огорчаюсь, даже наоборот. Ты, может быть, слышал, что в этом и была цель моего ухода из мира – забвение.
– Что-то такое я слыхал. Однако, давай вернемся ко мне, если это не будет большой наглостью с моей стороны… Как много ты обо мне знаешь?
– А насколько хорошо осведомлен о себе ты сам? – весело спросил Келудан и шумно отхлебнул из бокала. – Не сочти меня хвастуном, но я знаю очень, очень многое.
– И даже то, зачем я к тебе явился?
– Не-а! – Келудан мелко затрясся, сморщившись от смеха. – Ты ведь мне это сейчас расскажешь?
Сорген тоже слегка улыбнулся. Выпитое из пузырька Фонрайля зелье прибавляло ему уверенности и сил, но опасений развеять не могло. Старик вел себя, как неразумное дитя, а такая инфантильность при его-то могуществе – дело весьма опасное. Нужно как следует выбирать слова и сведения, которые он будет выдавать Келудану.
– Сначала я хотел бы тебя кое о чем спросить.
– Валяй.
– Почему ты сидишь здесь, укрывшись от всех за неприступными горами и пустыней?
– Эхехе!! – Келудан мимолетно вздохнул и отставил прочь бокал с эссенцией. Вынув прямо из воздуха лист бумаги, старик принялся возить в нем пальцем: после ногтя оставался след, как от пера с чернилами. – Какие же они неприступные? Такая прорва людей топчет мою прелестную пустыню, перелазит через горы… Ух! Хитрый Фонрайль уже порассказал тебе, какой сдвинутый чудак этот Келудан, ведь так? Ух, попади он мне! Любое событие он ухитряется представить так, как надо ему. Хорошо, пусть я безумец, испугавшийся мира – но отчего тогда сами Старцы прячутся в Вечногорящем мире? Неужели он им нравится? Или возьми Бога-Облако, удалившегося в Страну Туманов… Я был просто первым, кто скрылся, опасаясь за свою жизнь. Что ты можешь мне возразить на это? В давние времена мир был населен множеством могучих волшебников, до тех самых пор, пока все они не взялись выяснять, кто из них самый могучий и умный. С тех пор количество колдунов резко пошло на убыль; что же мы видим теперь? Дети с магическими способностями рождаются очень редко, потому что некому было передавать им в наследство эти способности. Те, кто ими обладает, не могут найти достойных учителей. Волшебное сообщество выродилось и почти иссякло.
