Парящий дракон. Том 2 - Страуб Питер (лучшие книги txt) 📗
Плотно встроенную в бетонные блоки деревянную дверь оковывали широкие перекрещивающиеся металлические полосы. Безусловно, раньше ее здесь не было; выглядела она так же зловеще и неприветливо, как и все остальные двери в доме Бейтса Крелла.
Ричард и я прошли вперед, пытаясь выяснить, сможем ли мы пробиться к лестнице, но только мы выбрались на чистое место, как тут же из-под земли появились голова и грудь мальчика-подростка.
Я вспомнил, что во время наших долгих бесед Ричард описывал мне свои галлюцинации: разверзающиеся кладбища, извергающие на поверхность мертвецов. Видения оказались правдой. Я собственными глазами увидел, как действует Дракон.
– Грем? Дверь? – спросил Ричард.
Возможно, он считал, что у нас в запасе есть одна-две минуты, чтобы добраться до лестницы, особенно если мчаться с черт знает какой скоростью, но, пожалуй, только он один и мог бы осилить это. Я не в состоянии был двигаться так быстро, да и Пэтси немного скисла.
Мы решили открыть эту дверь, хотя, скорее всего, нас ждала впереди еще одна камера пыток.
Ричард распахнул ее; я вынужден был пригнуться, чтобы не стукнуться лбом о косяк.
3
Вы знаете, почему я рассказываю вам, эту историю от первого лица? Дело в том, что пересказать эти события от лица стороннего наблюдателя значило бы лгать и вам, и себе.
Тяжелая, окованная железом дверь на самом деле не существовала. И хотя я вошел в нее и даже должен был пригнуться, чтобы не стукнуться о косяк, даже тогда я сознавал, что никакой двери в подвале Крелла не было. Ричард и Пэтси знали это так же хорошо, как и я. Была только мечта о двери, наша мечта, и в то же время способ, которым Дракон заманивал нас.
И еще одну вещь мы отчетливо понимали: опасность по другую сторону двери была ничуть не больше той, что поджидала нас в любом уголке колдовского дома Крелла. Эта дверь не была запасным выходом, но мы сами выбирали путь и знали, что дороги назад нет.
Мы оказались в воняющем грязью туннеле, настолько узком, что должны были пробираться друг за другом поодиночке. Первый – Ричард, потом Пэтси, за ней – я. Я провел по изогнутой стенке туннеля рукой и сразу же отдернул ее. Влажная, губчатая, упругая как резина – она казалась живой тканью. Далеко впереди перед Ричардом за поворотом туннеля пробивался тусклый свет, обещая нам возможность оказаться где-нибудь на поверхности, в районе Пур-Фокс-роад или на болотах позади нее. По мере движения туннель расширялся, и наконец мы смогли идти рядом.
– Я надеюсь, что мы сумеем скоро выбраться отсюда, – сказала Пэтси, – куда-нибудь наружу.
Я вздрогнул.
– Ох, и воняет же здесь, – снова заговорила Пэтси, – прямо как в сточной трубе.
– Плевал я на все запахи, пока не выберусь из этого дома, – мрачно сказал Ричард. – И потом, вы же знаете об этих убитых женщинах, не всех же он выбросил за борт. И вообще, он убил куда больше людей, чем мы думаем.
Я был вполне согласен с ним. До нашего проникновения сюда в комнате, похожей на разверзающуюся могилу, мы видели не меньше тринадцати или четырнадцати женщин и детей. Дойдя до поворота туннеля, мы оказались в ослепительно ярком свете. Он резал глаза и заставлял щуриться.
Немного привыкнув к сиянию, я различил прямо перед собой у стены туннеля какую-то фигуру.
– Кто вы? – спросил Ричард, подымая ружье. Мы продолжали двигаться вперед.
И тут я догадался, куда мы попали и что представляет собой этот туннель.
Мы подошли достаточно близко, чтобы можно было разобрать, что перед нами стоит женщина. И еще до того, как мы смогли рассмотреть черты ее лица и детали одежды, стало понятно, что она плачет.
– Пэтси?! – позвала женщина.
Пэтси не ответила. Она покрепче взялась левой рукой за мою руку, а правой – за руку Ричарда. Постепенно прояснились черты некрасивого упрямого лица. Большие черные очки. Редкие волосы. На женщине был надет бесформенный твидовый костюм, и по лицу ее не было заметно, что она так уж много плакала.
– Господи! Мерилин Форман! – Пэтси узнала призрак.
– Убирайтесь отсюда! Убирайтесь! Вы уже мертвы, так же как и мальчик, и чем дальше вы пойдете, тем будет хуже.
Пэтси застонала, склонила голову и потащила за собой меня и Ричарда.
Мы прошли мимо женщины. Она уперлась руками в бока и отодвинулась к стене туннеля, освобождая нам дорогу. Я провел пальцами по ее руке и ощутил жгучий холод.
Мы оставили Мерилин позади, и Пэтси увлекла нас вперед, таща за руки, словно мать, которая тянет за собой непослушных детей. Внезапно она остановилась и ослабила хватку. Я осмотрелся. Ричард Альби сделал то же самое. Туннель был пуст.
– Вы видели эту безобразную маленькую женщину, похожую на учительницу младших классов? Она действительно советовала нам убираться назад? – спросила Пэтси.
– Да, мы видели безобразную маленькую женщину, и она действительно советовала нам убраться назад, – подтвердил Ричард.
– Господи, если мы сходим с ума, то, по крайней мере, вместе, – вздохнула Пэтси.
Мы сделали еще несколько шагов, и свет усилился. Пэтси отшатнулась. Мои глаза отвердели, будто их сварили вкрутую. Я сделал несколько неуверенных шагов вслепую, и когда смог наконец открыть ноющие от боли глаза, то был счастлив, что не одинок в бредовых иллюзиях.
Казалось, что мы выбрались из туннеля и находимся в комнате с длинными книжными полками по стенам, в которой, впрочем, стояла та же вонь сточной канавы. Пэтси и Ричард придвинулись ко мне. Мне казалось, что они уже знают, что это за комната. Я взглянул на ряды книг – они были знакомы мне. И так же как подвал дома Крепла, комнату переполняли горе, страх и тревога. Мы попали в одно из Гиблых Мест. Медленные капли клея капали с корешков книг. В комнате стояла жара.
"Где же мы? Что это за ужасное место?" – спрашивал я себя.
Затем я заметил знакомый столик для пишущей машинки, стоящий в дальнем углу перед знакомым окном. Окно было темным. Я повернулся к Ричарду, чтобы он опроверг мою догадку, но тут разглядел прикрепленный к книжным полкам плакат "Гленды". Мы находились в увеличенной раза в три копии моей гостиной. Гиблое Место было моей гостиной!
– Грем, – начал Ричард, – не надо…
– Что "не надо"? – проскрипел голос из дальнего конца комнаты.
Он тоже показался мне знакомым. Я повернулся, чтобы рассмотреть того, кому принадлежит голос, и увидел коренастого мужчину в двубортном костюме с темной щетиной на лице, стоящего позади моего письменного стола. Он.
– Так что, ты не хочешь, чтобы твой друг-социалист понял, что с ним случилось, Вильяме?
Он ткнул в меня указательным пальцем:
– Ты – грязный коммунист. А твои друзья знают об этом?
– Я никогда не был настоящим коммунистом, и уж тем более грязным комму…
– Ты просто слабак, – он захохотал, – ты пьяница. Грязный пьянчуга. Ты оставил двух жен, знают ли об этом твои друзья? Знают о твоем вранье, об обманах? У меня здесь список всех ваших, мистер Вильяме, достижений как коммуниста и как бабника. Это омерзительные достижения, Вильяме, это свидетельство моральной деградации. Ты омерзителен, потому что ты слабак. Никчемный пьяный коммунистический предатель!
– Я пил – это правда, – отрешенно подтвердил я, – и жен своих я обманывал, это тоже правда, хотя и они, случалось, наставляли мне рога. Но я никого не бросал…
Небритое наглое лицо неожиданно оказалось в футе от меня:
– Слабак и предатель. – До меня доходила тошнотворная смесь запаха лука и спиртного. – Разве ты не понимаешь, что Табби Смитфилд был бы жив, если бы не ты со своими дурацкими фантазиями?
Я поднял руку, чтобы ударить по этой наглой роже. Но раньше чем мой кулак коснулся его лица, оно превратилось в физиономию ухмыляющегося красного Дьявола. Теперь он был не меньше чем на два фута выше меня. Дьявол наклонился ко мне, ухмыляясь и облизываясь раздвоенным языком. От него веяло обжигающим жаром, и я почувствовал, что Ричард тянет меня назад. Я уже не думал о том, чтобы кого-нибудь ударить, – назад, назад, только назад. И если бы я не начал переставлять ноги, то Ричард оттащил бы меня волоком. Пылающий демон тянулся ко мне, его рука находилась так близко, что я мог разглядеть тысячи тысяч огоньков, из которых она состояла. Огни так тесно и плотно прижимались друг к другу, что образовали цельное тело, плоть.
