Путь кама (СИ) - Королькова Екатерина Викторовна (электронные книги бесплатно .txt, .fb2) 📗
При каждой вспышке голубого света стали всплывать образы духов. Сквозь человеческие силуэты вырвались черные фигуры скрюченных, длиннопалых водяных, проклятых некогда из-за собственной жажды мести. Тень могучего шамана затмило белоснежное зверье из меха, когтей и зорких карих глаз.
Свет потух. Духи пропали. С новым взрывом искусственного солнца все повторилось.
На этот раз белый медведь не медлил, он заревел и ринулся на зараженных людей, подобно лавине. Хватал без разбору всякого и вырывал из него черные тени безумцев. Пожирал.
Люди, кто мог сопротивляться или был чуть дальше остальных, кричали, пятились. Умоляли пощадить. Единицы в панике стали прыгать на собратьев, валить на пол, а потом бездумно лезть на свободу через упавших.
Свободные от хозяев, те, которых ие-кыла спас из многодневного рабства, еще не веря своим ощущениям, отползали к стенам и, закрыв воспаленные глаза, молились, уткнувшись лицами в собственные колени. Почти полная нагота, голод и слабость волновали немногих.
А медведь продолжал расправу. Каждое мгновение было на счету, и он знал это как никто другой. Век хранителя в Срединном мире недолог, демонические отродья хоть и слабы, но могут причинить боль мальчишке, чьим отражением Я стал белый властитель.
Сквозь безумие и невообразимые вопли неожиданно раздался свист. Звук не был настолько силен, чтобы перекрыть общий фон, но сдержанная мощь имелась в нем точно: кто-то давно наблюдал за разборкой и в самый трагичный момент решил вмешаться. Ибо взрослый всегда знает, когда игра детворы зашла в тупик.
Демоны остановились. Позабыв, как секундой назад с остервенением сопротивлялись нападкам зверюги, они, как один, повалились на колени. Знак уважения или приказ, что-то заставило их подчиниться. Ие-кыла поднял взгляд с фигурок и резко отпрянул назад.
Два огненно-рыжих пса летели на него, оскалив зубастые пасти. Меж рядов костных лезвий валил пар, на мордах красовались следы минувших битв.
Медведь раздраженно мотнул головой: сдаваться демоническим волкодавам он не собирался. Не здесь и не этим прихвостням Восточных тэнгри.
Псы приземлились у ног хранителя, присели для нового прыжка. Медведь не двинулся. Хозяин вновь свистнул, стоя далеко позади. И четырехлапые демоны стрелой взметнулись на грудь добычи.
Пришла очередь белому властителю показать свою прыть, чем он незамедлительно занялся. Едва задние лапы собак оторвались от пола, как медведь разинул пасть и поймал за шею одного из нападавших в безжалостные тиски. Гигантской левой лапой он зацепил бочину другого и с силой метнул в стену. Раздался скрежет. Тело пса, отправленного в полет, расплющило до костей на том же месте, где ранее пострадал бойкий водяной.
Рыжая псина, пойманная за глотку, пискнула, закатила глаза и издохла вслед за братом-близнецом. В ее боли не было сожаления, последние секунды окрасились пустотой. Раболепная тварь не имела ами, отчего смерть ее не оставила даже пепла горести ни в одной сотканной богами душе.
На светлый круг под самый фонарь ступила, наконец, нога в высоком черном сапоге. Красная чалма выплыла следом из тьмы и затряслась от мерзкого хихиканья владельца.
Хозяин клыкастой пары поправил полы бархатного халата, вышитого по краям золотой нитью. Поднял голову, чтобы его могли рассмотреть противники и рабы. Ибо скрываться теперь он считал дурным тоном.
— Ай да встреча! Солнца тебе, внук нагваля.
Внук не ответил.
У медведя, который проснулся вместо мальчишки, неожиданно защипало в глазах, и он заморгал что есть мочи. Присев на задние лапы, ие-кыла оглядел человека. Вопросительно рыкнул. Мархи спал, поэтому спросить его помощника Асая, кто из богов прибыл, дух не мог.
Приходилось домысливать самому.
Внешности бог был заурядной: средних лет, высокий и худощавый, он выглядел уверенным в себе, даже безмятежным.
Тонкие брови, острый нос и узкие нити губ создавали удивительную геометрию лица. Ничего, абсолютно ничего выразительного и запоминающегося. Только глаза, чистый оникс, блестели насмешкой и превосходством:
— Подойти ближе, старый хранитель-баавгай?
Медведь вновь зарычал. Бесстрашие человека в красном тюрбане его разозлило. Неужто он, повидавший тысячи смертей властитель, стал настолько немощен и смешон?
— Отец, это мой товарищ с Сургуля. Не убивай, — прозвучал мелодичный девичий голосок позади мужчины и отвлек ие-кыла от яростных мыслей.
В светлое пятно вышла невысокая девушка в шляпе из ковбойского вестерна и добавила уже резче:
— Я успокою его.
Бледнокожий приобнял напарницу за плечи, нежно погладил, кивнул. То ли гордость, то ли самодовольство промелькнуло на его маскоподобном лице. Отпустив девушку, он нырнул в тень.
— Мархи, дружок, прекращай буянить, — медово промурчала незнакомка и медленно, почти не касаясь пыльного бетона мягкими сапожками из замши, приблизилась к застывшему хранителю. — П-помнишь меня? — продолжила девушка, как только расстояние между ней и медведем сократилось до нескольких шагов.
Алая маска на ее личике пошла складками от прячущейся под ней улыбки.
— Помнишь рыжую соплю с Ольхона, а?
Зверь не ответил. Человеческую речь в минуты горячки он понимал с трудом. Только чувства кама прорывались сквозь стену, отгородившую мысли двух существ, слитых воедино.
Внутри было больно. Там, где пряталась душа Мара, что-то надрывно кричало и звало, молило о помощи, но дух не давал двинуться с места. Он был главным сейчас.
Девушка подняла ножку и осторожно опустила носок совсем рядом с грозной тушей.
— Мар, ты мне нужен, — шепнула она и бесстрашно подняла ладонь к груди ие-кыла.
Животное будто ударили током: как он позволил человеку подойти? Кто он на самом деле: смиренный олень, которого ведут жертвой в лес, или хозяин этого леса?
Карие глаза налились кровью и, не дожидаясь пока поднятая рука ляжет на его шерсть, зверь молниеносно схватил хрупкое плечо и предплечье девушки в острые тиски.
— А-а-а! — закричала незнакомка.
Отстраняясь как можно дальше, она принялась стучать кулачком по мокрому носу белого медведя. Но тщетно. Ие-кыла дернул мордой, отчего марионетка в его зубах подлетела вверх. Взвизгнула. Песочная шляпа слетела с головы и приземлилась недалеко от места, где стоял человек в тюрбане.
Рыжая волна непокорных волос жертвы разметалась в стороны, заиграла огненными всполохами среди тьмы, и медведю показалось на миг, что перед ним не живая, смертная душа, а воплощение пламенного божества. Однако даже это не позволило ему бросить кровавое дело, и он продолжил вгрызаться в плоть.
— А-а-а! — снова воскликнула красавица и закатила изумрудные глаза.
Мархи, услышав крик, вынырнул из пучины борьбы с собой и неожиданно проснулся. Сквозь взгляд медведя он увидел, как девушка, так похожая на повзрослевшую Клубничку, безвольно опадает на колени, из последних сил трепыхаясь в пасти хранителя.
Дымка тут же заволокла тело медведя и как только рассеялась, в сферическом ангаре вновь появился черноглазый кам.
— Клуб… — попытался позвать он подругу, но не успел.
Удар в челюсть остановил поток слов, которым парень хотел одарить раненную.
Противником, естественно, была не девушка. След ее простыл сразу, как Мархи принялся перевоплощаться. Место на передовой занял иной: человек в тюрбане — хозяин демонов.
Внутри Мара заклокотало, и опять человек превратился в двухметрового хищника, почуявшего от хозяина псов скрытый ранее запах Нижнего мира. Долгие минуты созданию удавалось скрывать истинную сущность и прятаться под маской ироничного гордеца, но постепенно тонкая грань стерлась, и воздух наполнился вонью разложения.
Красная лощеная ткань на голове начала распускаться, виться лентой по напряженной статуе, в которую обратился человек в тюрбане. Упала у ног. На ие-кыла со лба и макушки взглянули три пары черных бусин-глаз. Блестящие, выпуклые, они напомнили отполированные драгоценные камни. И толь заметное шевеление и ресницы подтвердили, что наросты живые, часть организма.
