Хагалаз. Безликая королева (СИ) - Диас Отто (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
— Чего вы добиваетесь, мой король? — подала голос Наоми. — Все девушки прекрасно танцуют для вас. Разве вы сами чем-то недовольны?
— Разве я спросил тебя?
Мужчина сделал акцент на последнем слове, и девушка залилась краской. Она промолчала, сделав вид, что не заметила принижающего вопроса, в то время как Мисора внимательно осматривала танцующих красавиц и пыталась найтись с ответом.
— Я.…не уверена, Ваше Величество, но кажется, что девушка с левого края опасается смотреть на вас. В ней есть какая-то неуверенность, но это не делает её плохой танцовщицей.
— Правда? — Лонгрен отпил вина, и велел названной девушке выйти вперёд. Было видно, как незнакомка занервничала и с опаской подняла голову. Она стала такой же бледной, как и Наоми, а Мисора в ужасе подумала о том, что красавица может быть убита по её вине.
— Есть идеи о том, как исправить ситуацию? — поинтересовался король, но все промолчали. Лонгрен усмехнулся, переводя взгляд с одного бледного лица на другое, затем велел девушке полностью раздеться и станцевать, как в последний раз. Незнакомка пришла в ужас, но поспешила исполнить волю короля. Мисора наблюдала за тем, как поспешно она скинула одежду дрожащими руками, как сдерживая слёзы, кинулась в пляс, едва зазвучала флейта, и танцевала так, будто это действительно был последний танец в её жизни. Женщина украдкой взглянула на королеву и заметила, что та не поднимает головы. Наоми потянулась за бокалом и сделала пару глотков, затем вдруг поднялась и вышла из зала, не заметив взгляда, коим проводил её Лонгрен.
***
Наоми чувствовала себя разбитой и беспомощной. Она устала от жестоких и непристойных сцен, которые наблюдала изо дня в день в стенах дворца, устала от мужа, от своей роли, и больше всего на свете хотела оказаться кем-то другим, где-нибудь не здесь. В детстве она часто воображала, будто стоит над миром всем, что голову её венчает золотая корона, рядом прекрасный принц и люди, которые обожают её, которые готовы бросить в омут ради того, чтобы угодить, но реальность диктовала свои правила. Да, она стала королевой, пусть и не той страны, о которой мечтала, вместо принца достался тиран, взошедший на трон из низов, а вокруг были люди, которые боялись Его, а её воспринимали как декоративный предмет. Взгляды приковывал только Лонгрен: он был жесток, величав и обладал специфическими вкусами. На его фоне Наоми выглядела никем, и с горечью признавала, что она никто.
Девушка поспешно спустилась по ступеням дворца и повернула направо. Она невольно вспомнила, как много раз терялась во дворце в первые месяцы, просила служанку ходить рядом, потому что страшилась длинных коридоров и их обитателей. Всё вокруг казалось враждебным, но сейчас Наоми свыклась с мыслью, что отныне это место — её родной дом. Этой дорогой она ходила уже многие месяцы, и каждый раз с большим отчаянием надеялась, что это в последний раз.
Она находилась в западном крыле, там, где проживало большинство слуг, и до ужаса не любила здесь бывать. Наоми страшилась, что однажды Лонгрен узнает о её походах и непременно совершит злодеяние, однако не могла забросить это дело. Она быстро нашла нужную дверь, постучалась, но не дожидаясь ответа, вошла, предварительно убедившись, что никто посторонний этого не заметил. В небольшой мрачной коморке было жарко, пахло травами и старинной древесиной. Девушка бегло осмотрелась и сразу нашла глазами объект поиска: Периций сидел за небольшим столиком и что-то сжигал догорающим огарком свечи. Завидев королеву, он встал и почтенно склонился.
— Ваше Величество...
Наоми прошла вперёд, осматривая уже знакомо расположенные вещи: колбочки, книги, мелкие железные инструменты. В нос ударил запах гари.
— Я отвлекла тебя? — спросила она скорее из вежливости, нежели беспокойства.
— Нет, Ваше Величество... чем могу быть полезен?
— Это снова началось, Периций... снова, — Наоми на мгновение умолкла и стыдливо опустила глаза, — кровь идёт. Я всё ещё не ношу в себе наследника. Все попытки, они...бесполезны...
Мужчина сделал глубокий вдох и предложил королеве присесть.
— Я думаю, вам нужно успокоиться. В нашей жизни всё требует времени и особого подхода. Уверен, вы забеременеете, когда...
— ...когда что? — гневно перебила его Наоми. — Что должно произойти, чтобы я, наконец, смогла родить? Ты не понимаешь весь ужас ситуации, Периций...если я не забеременею, то Лонгрен...
— Он не навредит вам, — попытался успокоить её мужчина, — всё-таки вы королева.
— Он убьёт меня, — возразила Наоми, — ему не будет нужна такая королева...
— Его Величество никогда не пойдёт на такие меры. Это грозит ему войной с Эндагоном.
— Ему плевать. Это Эндагону стоит бояться войны с Ревердасом, мой отец страшился этого и поэтому пошёл на безумный брак, возложил на меня ответственность за судьбу целого государства, опасаясь политической нестабильности. Если я умру, Эндагон не вступит в войну...мой отец понимает, что это безумие, что армии нашей страны нечего противопоставить варварам Ревердаса. Здесь люди рождаются, чтобы убивать. Они даже без оружия способны разорвать друг другу глотки, поэтому ни один правитель в здравом уме не начнёт войну, даже если это будет стоить ему чести. Посмотри вокруг... здесь даже служанки — убийцы. Единственное, что я могу сделать, дабы обезопасить себя — это рожать королю детей, но... — на глазах Наоми навернулись слёзы, однако она сдержала себя, чтобы не показаться совсем жалкой. — Ты должен помочь мне, Периций...я должна забеременеть, иначе сойду с ума прежде, чем Лонгрен убедится в моей абсолютной бесполезности. Я не хочу так плохо закончить...
— Вы принимали отвар, который я дал в прошлый раз?
— Да.
Мужчина задумался, затем подошёл к книжным стеллажам и стал что-то выискивать.
— Это должно было помочь, но видимо...придётся искать новый метод.
— Найди и как можно скорее.
— Вы правда считаете, что король способен навредить вам из-за этого? Ведь статус королевы отражает и его собственный.
— Ты наивен, Периций. Мой муж не глупец, и я, скорее всего, умру так, что ему посочувствуют. Что после этого помешает найти ему другую королеву, способную продолжить королевский род?
— Вы же знаете о правилах престолонаследия в этой стране?
— Да, мне известно.
— И не боитесь рожать? Однажды вашим детям придётся сразить насмерть.
Наоми покачала головой.
— Я не думаю об этом. Не уверена, что смогу выносить больше одного ребёнка, как видишь, за всё это время я так и не забеременела, хотя уже должна была...
— А что, если дело не в вас? — осторожно спросил мужчина, и Наоми похолодела.
— В Лонгрене? Но... что я тогда буду делать?
— Не бывает ситуаций, которые нельзя было бы решить. Мы испытаем ещё несколько средств, прежде чем сможем сделать выводы, хорошо? Зайдите ко мне завтра, я должен отыскать одни записи...знаете, годы всё-таки берут своё, и я стал кое-что забывать.
— Ты ещё не стар.
— Старость — понятие относительное, как и всё в нашей жизни.
— Я поняла, — кратко ответила Наоми. — Зайду завтра и.…Периций...
— Да, миледи?
— Никто не должен знать о нашем разговоре, иначе...
— Никто не узнает, Ваше Величество. Мой долг — хранить врачебную тайну.
Наоми кивнула, затем опасливо выглянула за дверь, убеждаясь, что коридор пуст, и покинула комнатушку. Её терзали смешанные чувства. Девушка не знала, какая из теорий может оказаться хуже. Если она не может забеременеть, то есть ли от этого лекарство, а если дело всё-таки в Лонгрене, посмеет ли она сказать ему об этом? «Нет, никогда...я не смогу сказать королю. В любом случае окажусь виноватой, поэтому нужно что-то придумать. Мой отец на меня надеялся, и теперь я здесь одна. Это отвратительное государство с его законами...эти отвратительные люди...»
Глава 26 Торговка
Старинный храм раскинулся посреди чащи. Серый, невзрачный, с острой зауженный крышей, и узкими высокими окнами. В главной зале, почти под сводом их украшают сине-золотистые витражи. Над резными двукрылыми дверями символ. Трёхликий бог. Все его лица неказисты и страшны.
