Дочь Велеса (СИ) - Шафран Пан (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Ульв осекся на полуслове и горестно усмехнулся.
— Эх, знал бы к чему это все приведет… В жизни бы туда не полез. Но делать нечего, обвязались мы с Льетольвом веревкам, да в провал тот сиганули — товарища, как никак, выручать надо. Спустились, значит, смотрим, а весь пол костяками выбеленными усыпан, и столько их, что не разобрать, то ли человечьи, то ли звериные, а у самой дальней стены — не то камень, не то алтарь, и над ним что-то навроде саркофага без крышки, будто из чистейшего горного хрусталя выточенного. На цепях висит, земли не касаясь. Присмотрелись — внутри девица лежит, да такая красивая, что глаз не оторвать. Из одежды на ней только серебряный медальон диковинный, аккурат промеж титек болтается. В центре — вроде как солнце многолучевое выбито, да только лучи противосолонь вьются, а по краям — руны какие-то светило это опоясывают. Ну, Льетольв, голова пустая, недолго думая, цацку-то драгоценную и схватил, мол, чего добру пропадать. Только сделал это, как девица всем телом своим нагим вздрогнула, да тут же прахом и рассыпалась, будто и не было никогда. Льетольв от неожиданности украшение из рук-то и выпустил, так оно с таким жутким грохотом на алтарь упало, будто плиту чугунную уронил кто.
Внимательно слушавшая рассказ норда, Ялика неодобрительно покачала головой.
— И кто был первый? — деловито поинтересовалась она, не дожидаясь окончания истории.
— Чего? — непонимающе переспросил Ульв.
— Кого первым забрала?
— Пока, хвала Одину, все живы, — неопределённо пожал плечами ярл. — Только нутром чую, ненадолго это. Льетольв, чтоб его, пробудил что-то такое, с чем нам самим ни в жизнь не сладить. Мы все мужи достойные, перед опасностью не бежим словно псы побитые, хвосты поджимая, но тут… Нечеловеческое это… Не живое, в общем. Как с этим сладить, ума не приложу.
— Ежели бы ты, голова чугунная, — неожиданно вновь подал голос Колояр, — нормально сказывал, а не тень на плетень своими недомолвками да загадками наводил, то помочь тебе было бы куда проще…
Отчего-то смутившийся Ульв укоризненно посмотрел на рыжебородого.
— Тут дело такое, — буркнул он недовольно — срамное. Явилась мне во сне девица та, из саркофага хрустального, да не просто явилась, а непотребства всякие предлагать начала. И так настойчиво, что сил противиться нет. В общем, возлег я с ней, как муж с женой, не особо-то и кочевряжась. Думал, сон все-таки. Ну, под конец, когда мне совсем уж хорошо сделалось, она возьми да укуси меня за шею, как раз там, где жилка бьется. И такая нега по телу в этот момент разлилась, никогда такого прежде не было… А утром проснулся, как из могилы вылез. Ни сил в теле, ни радости на душе. Одна тоска черная, да на шее ранки глубокие, кровью сочащиеся, будто кто-то клыками тонкими кожу проколол. Я сразу смекнул, что дело тут нечисто. Гляжу, а Одд с Льетольвом смурные ходят, меня ничуть не лучше. Потолковал с ними. Так им тоже самое ночью чудилось. Страшно стало, до жути. Однако ж, следующая ночь спокойно прошла, и за ней идущая тоже… Неделя минула, я успокоился, мало ли какие чудеса на свете бывают. Напилась гадина кровушки моей да отстала. Ребята тоже и думать забыли. В общем, повторилось все… Только на утро еще хуже было, чем в прошлый раз. Душа страдает, волком воет, в тисках бьется. Словом, такая тоска смертная одолела, что хоть сам ложись да богам душу вручай. Ничего не хочется, свет белый не мил. У ребят тоже самое. Понял я тогда, что третий раз последним для нас будет. А тут как раз Колояр пожаловал, друг давнишний. Слово за слово и вот я тут, перед тобой, пресветлая, исповедь держу…
Северянин замолчал и выжидательно уставился на ворожею. Та, не обратив никакого внимания на полный надежды и отчаянной мольбы взгляд норда, чуть склонила голову набок, словно настороженно прислушиваясь к своим собственным мыслям, и принялась задумчиво покусывать губы.
— Пожалуй, ты прав, Ульв, — наконец-то нарушила она гнетущее молчание — третий раз последним для вас будет. Вы, сами того не ведая, Моровую Деву пробудили. Видать, ее когда-то давно в той пещере заточили. Ни живую, ни мертвую. Да от людей скрыли заклятьем страшным, на кровушке густо замешанным. Уж не знаю почему, то ли из-за того, что колдовавшему умения не хватило, то ли еще почему, но заклятье со временем силы свои утратило. Потому-то Одд, на вашу беду, в пещеру ту и провалился, исторгла земля-матушка зло в себе заточенное. Все бы ничего, если бы Льетольв печать не сорвал. Девица, которая в саркофаге покоилась, по добру ли, по принуждению, но телом своим пожертвовала, чтобы узилищем для Моровой Девы стать. Пока плоть в прах не распадется. А для того, чтобы этого никогда не случилось, и нужен был оберег, который вы по недоразумению за простое украшение приняли.
— Ну, теперь-то хоть понятно, что за напасть за нами охотится, — с кривой усмешкой отозвался норд. — Только, как знания эти помогут от беды уберечься?
— Ну, коли знаешь, против чего сражаться надобно, — философски заключил Колояр. — То и средство найти легче. Так, пресветлая?
— И то верно, — доброжелательно улыбнувшись, согласилась Ялика. — Погани разбуженной ты, Ульв, и други твои нужны, как раз для того, чтобы плоть в реальном мире обрести. Из семени вашего, по большой глупости ей дарованного, плоть и нарастет, а кровь ваша подобие жизни подарит. Ваше счастье, что по какому-то неведомому правилу, всякая нечисть и нежить число «три» страсть как любит. Трое вас, три раза она к вам явиться должна, три раза вы добровольно должны ей дар принести.
— Ну, значит, третьему разу не бывать! — самодовольно заявил Ульв. — Откажу, какими бы наслаждениями не соблазняла, ну ее к Хель, напасть эту.
Недоверчиво хмыкнув, Ялика склонила голову набок и, даже не попытавшись скрыть недоверие, ехидно поинтересовалась:
— Уверен, что воли достанет? Она ведь просто так не отстанет, пока желаемое не получит. Рано или поздно поддашься ее чарам. И все пиши — пропало. Дело-то даже не в вас троих. Это Моровая Дева пока призраку подобна, живым вредить не может, окромя тех, кто ее пробудил. Обретшую же плоть так запросто назад, в духа бесплотного, не оборотишь. Многие полягут, от ее поцелуев смертоносных, пока она голод свой не утолит, или пока не найдется тот, кто с ней на равных потягаться сможет.
— Так делать-то что? — взорвался Ульв, яростно стукнув по столу кулаком так, что скрывающаяся в щелях между плотно подогнанными друг к другу досками пыль возмущенно поднялась в воздух и закружилась в неспешном танце, заставив присутствующих морщиться и тереть зачесавшиеся вдруг носы.
— Побороть ее, пока она слаба, — бесстрастно, будто сообщая какую-то ничего не значащую новость, объявила Ялика, и, предвосхищая шквал вопросов, добавила. — В физическом мире она не существует, во всяком случае, пока, а потому нужно немного схитрить и обманом заставить уйти в мир иной.
— И как это сделать? — искренне удивился норд.
— Вернуться туда, где все началось и отдать ей тех, кто прервал ее сон.
— Вот уж ни в жисть, — задохнулся от возмущения Ульв. — Придумай иной способ.
— Иного нет.
— А ты придумай…
— Ну, раз пресветлая говорит, что другого способа угомонить поганку нет, — вновь подал голос Колояр, многозначительно растягивая слова и задумчиво почесывая бороденку, — то и спорить с ней резона нет. Пусть расскажет.
Не поверивший своим ушам Ульв оторопело уставился на приятеля, ожесточенно играя желваками. Многочисленные косички его бороды пришли в движение и стали напоминать странноватые щупальца диковинного обитателя морских глубин.
— Ах ты, дерьмо собачье, никак от меня избавиться надумал? — угрожающе процедил он. — Словно Хведрунг коварно нож в спину вонзить намереваешься? Да кому? Тому, кто тебе жизнь доверил?
— Да угомонись ты уже, — небрежно махнул рукой Колояр. — Как пес брехливый, честно слово. Сложновата партейка-то для такого остолопа, как ты. Реши я тебя прикончить, так труп твой хладный с перерезанным горлом давно бы уже в канаве придорожной гнил да червей помойных кормил. Пусть ворожея договорит. Чую, небывалое она что-то придумала.
