Путешествие Чандры (СИ) - Белоконь Ольга Александровна (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
– Так значит, этому искусству, драме, можно научиться? Можно будет посвятить жизнь ей? – с волнением спросила девушка.
– Да, но только надо делать это с полной преданностью, ведь драма, танец – способ служения Всевышнему, – кивнул Нарада. – Нараяна, Нараяна! Но где же царица?
– Всё ещё ждёт, пока царь освободится, – ответила вернувшаяся Криттика раздосадовано, но тут же она лукаво усмехнулась и поманила присутствующих за собой. – Но я нашла такое место, откуда отлично слышно всё, что происходит в тронном зале, а самих не видно. Хотите, покажу?
– А потом можно я поучусь драме? – снова смущаясь, спросила Амала.
– Конечно, мы тебя всему научим! – пообещал Чандра и повернулся к Криттике. – Покажи скорее это удивительное место.
По дороге Дхамини подумала, хорошо ли подслушивать, однако ни мудрецы, ни Буддх не проявили никаких сомнений по этому вопросу. Ведь царь принимает решения, касающиеся всего народа – так почему бы не узнать их заранее? Место, в которое отвела их Криттика, представляло собой нечто вроде воздуховода – полая труба, проходившая под потолком. Если приложить ухо к поверхности трубы, находясь над тронным залом, действительно было слышно, что там творится. И даже видно через небольшие отверстия.
Труба была узкой, так что полезть туда рискнули немногие – Буддх, и Чандра, и Криттика, и Дхамини. Мудрецы же и остальные девушки остались в комнате царицы, ожидая новостей. Времени они при этом не теряли – Бхарата Муни с помощью гандхарвов принялся обучать служанок дворца священной драме.
Слушая происходящее в узкой, пыльной трубе и смотря на зал одним глазом через дырочку, Дхамини думала, что Криттика специально нашла такое место, чтобы как бы невзначай прикасаться к Чандре, оправдывая свою вольность тесным пространством. «Мне надо поговорить с ней, но не тогда, когда все в Сурья-локе смотрят и слушают», – решила дочь царя гандхарвов.
Тем временем в зале назревала своя драма. Царь – средних лет седеющий мужчина с аккуратной небольшой бородой, слушал советника – тоже пожилого человека. Было в этом советнике нечто неприятное – как-то слишком подозрительно он рыскал глазами по сторонам, и тон голоса его был каким-то неестественно-почтительным. Кроме них двоих, в зале присутствовали мужчины разных возрастов, сидящие в креслах в соответствии со своим рангом, – это было явно царское собрание. Советник жаловался на брахманов, на то, что слишком много денег уходит на содержание храмов, на пуджи и ягьи, а ещё – на украшение статуй и зданий во время религиозных праздников.
– Эти средства можно было бы потратить на еду для бедняков, – говорил он, а сам косил глазом куда-то в сторону, но царь ничего не замечал. Он кивал – слова советника соответствовали его умственному настрою.
– Довольно! – наконец произнёс царь. Он встал, и тут же встали все почтенные мужи собрания. – Я положу конец этому! Слушайте все, вот мой приказ!
Писцы мигом застрочили заостренными палочками-стилосами на свитках с царскими знаками.
– Поклоняясь богам, принося им жертвы, совершая поклонения, люди только тратят своё время. Кому эти боги помогли, разве поклонения сделали жизнь лучше? Люди по-прежнему голодают, болеют и умирают. Веды темны, и смысл их вне нашего понимания. Вот вы, уважаемый Бхопал, можете объяснить, в чем суть божественной мудрости, как жить так, чтобы не испытывать горечи?
– Э… нет, царь, не могу, – признался растерянный писарь.
– Вот именно. Божественную мудрость нельзя ощутить в реальной жизни. Потому я, как тот, кто заботится о народе, издаю закон: все храмы и места поклонения должны быть закрыты. Брахманы должны выполнять такую же работу, что и все прочие: плотничать, делать горшки, собирать дрова – есть множество полезных занятий. Всякий, кто будет застигнут за бесполезным занятием, вроде поклонения, жертвоприношения или чтения и разговоров о четырёх Ведах, будет наказан – сначала штрафом, а если будет застигнут за этим занятием вторично – то тюремным заключением. Огласите этот приказ всем и пошлите солдат проследить за его выполнением. Собрание окончено на этом.
– Слушаюсь! – советник удалился, беспрестанно кланяясь. Остальные разошлись, покачивая головами – не все одобряли поступок царя, но никто не посмел возразить.
– Царь, ваша супруга ожидает приёма, – почтительно доложил слуга. Царь вздохнул, но велел впустить царицу.
– Что же вы делаете, свами, – запричитала женщина, как только вошла: ей уже успели рассказать о приказе царя и в такой ситуации она не решилась говорить о драме. – Как можно отменить всю религию разом?
– Это бесполезная вещь, – резко ответил царь. – Только отнимает время и расходует средства. Лучше помочь бедным едой и одеждой, чем наставлениями.
– Но как же жить, не поклоняясь богам? – плакала царица. – Это же наша опора…
– Наша опора – мы сами, – отрезал царь. – Вытри слёзы, скоро ты поймёшь, что религия ничего не сделала в твоей жизни.
– Но боги…
– Богам нет дела до нас, обычных смертных людей, – рассердился царь. – Пойми, мне нет дела до наставлений, я наслушался их по горло. Мне нужны материальные доказательства, и только им я верю. Я верю только тому, что ощущают мои органы чувств! И ничему больше, никакой божественной мудрости, которую нельзя ни потрогать, ни ощутить иначе!
Царица, плача, вышла. А дэвы и гандхарвы осторожно вылезли из воздуховода и, отряхивая пыль, вернулись сообщить мудрецам и танцовщицам эту жуткую новость.
– Какое несчастье! Запретить религию – и где, в Каши! В любимом месте Махадэва! – качал головой Бхарата Муни.
– Нараяна, Нараяна! Ведь Махадэв пообещал, что Каши никогда не исчезнет, ибо здесь он нашёл часть Сати – её ухо. Здесь людям дается возможность освобождения – мокши, здесь находится нерукотворный лингам Господа! – сокрушался Нарада.
– Что же нам делать? – растерянно вопросила Дхамини. Она тоже почти плакала – так ей было жаль людей Каши, лишающихся права на веру и поклонение.
– Чандра-дэв, вы ведь можете повернуть ум царя в сторону благочестия, чтобы он отменил свой неправедный указ? – спросил Буддх, подумав.
– Я обязательно постараюсь это сделать, – кивнул Чандра задумчиво. – Но позже, ночью. А сейчас у нас еще есть время показать священную драму обычным людям. Брахманы-то теперь не могут запретить смотреть её, а указ царя не распространяется на представления – только на поклонения и изучение четырёх Вед.
– Нараяна, Нараяна! Выходит, уважаемый риши Бхарата, что ваша Натья-шастра осталась единственной дозволенной Ведой в Каши, Натья-ведой, – сообщил весело Нарада, хотя ничего весёлого в этом не было.
Простившись со встревоженной царицей, труппа направилась из дворца на окраину Варанаси. Несколько служанок отпросились у царицы вместе с артистами, так как желали видеть и учиться искусству драмы, и юная Амала была среди них. Проходя по городу, мудрецы, дэвы и гандхарвы видели последствия указа царя – солдаты закрывали тяжёлые ворота храмов, выгоняя брахманов на улицу. Как ни просили почтенные служители богов о милосердии, как ни умоляли их жёны солдат остановиться – всё было напрасно. Жители не вступались за брахманов, не препятствовали закрытию храмов – одни слишком боялись наказания от царя, другие были равнодушно погружены в свои собственные мирские дела, а третьи даже выражали согласие с указом и бросали в брахманов всякий мусор.
– Правильно поступил царь, давно пора, эти бездельники только и могут, что поучать с важным видом да брать плату за то, что поют мантры, – говорили эти люди.
– Пойдёмте с нами, – Буддх заботливо поднял пожилого брахмана, который упал от грубого тычка одного из царских солдат. Старик, охая, поплёлся вместе с труппой за город.
– Это возмутительно и совершенно недопустимо, – Индра-дэв не на шутку разгневался, наблюдая происходящее в Каши. – Царь переступил границы, как можно отменить поклонение богам? Его надо немедленно наказать, боги должны показать свою силу, иначе эти смертные возьмут за привычку пренебрегать нами.
