Глас Извечной Силы. Том 1 (СИ) - Морхем Элио (книги бесплатно TXT) 📗

— Помнишь, я говорил тебе о том, откуда появляется магия в мирах? — задал Анафрахион наводящий вопрос.

— Конечно помню, мастер. Сосуд, который заполнен различными видами энергии.

— Если быть точнее, то сосудов много. По одному на каждый вид магии. Вырытая яма, кубок, кувшин — не важно, как ты представишь их себе. Так вот, скажи, что будет, если чаша полна, а в нее продолжают вливать жидкость?

— Она будет литься через край, — Норкл искал подвоха в вопросе учителя, но такового не нашел.

— Именно! Если магические чаши будут заполнены, то энергия начнет литься из них. В итоге ни к чему хорошему это не приведет. К примеру, чаша Огня заполнилась. В таком случае возможны частые извержения вулканов, быть может, где-то в городах из-под земли ввысь взметнется небольшая струя огня, или же можно ожидать огненный дождь. Если тоже самое случится с чашей некромантии, то тогда орды нежити хлынут, мертвые воскреснут. Теперь понимаешь, почему глупо запрещать какую-либо магию? — учителю явно доставляло удовольствие объяснять подобные вещи, о которых большинство даже не задумывалось или которые были сложны в понимании. Кроме того, Анафрахиону удавалось излагать данные премудрости понятно и просто, так что они переставали казаться чем-то возвышенным, далеким и не понятным.

— Но, какое отношение это имеет к магам?

— Самое прямое, Норкл. Если не будет магов, то некому станет расходовать энергию из чаш, и тогда она будет литься через края. Что может случиться — я тебе уже говорил.

— Неужели наше предназначение просто в расходовании магической энергии в различных мирах?

— Такова изначальная задумка, — кивнул некромант, — но каждый сам решает, каково его предназначение. Каждый сам творец своей судьбы. Она не предопределена изначально, ибо Андромай видит нас как живых кукол, которые играют для него спектакль. Мне не ведомо, знает ли еще кто об этом, кроме меня, а теперь и тебя. По сути, мы все — лишь куклы для него, участвующие в спектакле, но сами того не знаем. А он смотрит. Очень пристально следит Андромай за нами и ждет, что произойдет потом. Именно поэтому вера в то, что есть какая-то Судьба и что «у каждого своя судьба», «что предрешено — то и будет» абсолютная глупость. Ежели ты родился слабоумным, то… не повезло, что сказать. Если же родился нищим, то в том можно обвинить твоих родителей, ибо они довели себя до этого. А разговоры о том, что крестьянин должен оставаться крестьянином, и что не дано черни возвыситься — глупость, ибо почти никто из них даже не пытался изменить свою жизнь, а ежели и пытался, то, столкнувшись с первой серьезной преградой на пути, отступал. Я видел лишь нескольких существ, которые были рождены не благородными, простолюдинами, крестьянами, чернью, но в итоге сумели возвыситься. Кто-то становился великим менестрелем, кто-то поэтом, кому-то удалось стать лучшим полководцем в истории королевства, но были и те, кто смог стать королем… или королевой. Все зависит исключительно от нас, Норкл. Во многих заключена большая магическая Сила, но почти никто ее не проявляет, или же иные мешают ей проявиться. Так поступали былые Боги, — Анафрахион резко остановился, задумчиво посмотрел на полную луну. — Что-то меня немного унесло в иные дебри. Так вот, Норкл, маги расходуют запасы Сил, что очень и очень важно. Хотя, я это уже говорил… Но с тех пор прошло слишком много времени. Теперь же мало кто вспомнит, иль узнает об этом, так что все воспринимают это как должное и стараются постичь как можно больше, дабы стать лучше остальных. Теперь это превратилось в просто желание быть лучшим.

— И каково тогда наше будущее, коль мы забыли прошлое? — взволновался Норкл.

— Я могу заглянуть лишь на пару лет вперед, мой ученик, но не стану. Да и не хочу я знать, что нас ожидает. К тому же будущее не предопределено, Норкл, ибо время так устроено, что оно всегда может измениться от мельчайшей детали. Возможны тысячи, десятки тысяч вариантов развития будущего, и даже мне не удастся заглянуть во все них единовременно. К тому же я не знаю, изменится ли будущее после того, как я его увижу. Но что делать нам я тебе скажу: надобно возродить былое, но жить настоящим.

— И как мы это сделаем?

Анафрахион смотрел на луну так, будто ждал от нее ответа. Веки его закрылись, голова немного поднялась. Он слушал тишину ночи, которая, если правильно прислушаться, не была столь уж безмолвной. Течение магических потоков, песнь от дуновения ветерка, шум облаков, и шепот луны. Некромант слегка улыбнулся.

— Прекрасная ночь, не правда ли, Норкл?

К чему был задан данный вопрос?

— Да, мастер, ночь и в правду неплоха.

— В это время разум становится абсолютно чистым и спокойным. Думается мне по ночам очень хорошо. А луна дополняет все это, — он широко развел руками, словно надеялся охватить все звездное небо. — Она так прекрасна, так величественна и загадочна. В это время я чувствую себя иначе, Норкл. Я чувствую себя иным.

— Не знаю, мастер, — покачал головой ученик. — Я не ощущаю ничего подобного.

— Надеюсь, ты когда-нибудь ощутишь то же, что и я. Если же нет, то это не столь уж и страшно. Но я знаю, что мы сделаем.

Норкл смотрел на него с предвкушением.

— Мы создадим свой орден, мой ученик, — Анафрахион посмотрел на молодого мага и глаза его блеснули. — Орден, который будет чтить прошлое. Мы будем следить за мирами, что примут нас, что согласятся принять наше покровительство. Мы будем их защищать и помогать им по мере возможностей. И мы будем следить, дабы чаши Силы не переполнялись. Кроме этого, будет оказываться поддержка каждому члену нашего ордена, дабы каждый становился сильнее и лучше. Мы будем чтить наших предков, изучать древние виды магии и просвещать других, коль сочтем их готовыми. Несправедливость будет наказываться. Мы станем той карающей дланью, что направит меч воздаяния. И не важно, кто будет виновен — светлый или даже темный. Но и справедливость — понятие относительное, многогранное. Наказывать каждого провинившегося — глупость, ибо никто не чист настолько.

— А если нам бросят вызов? Если нас попытаются уничтожить?

— Мы не будем стоять и спокойно смотреть за тем, как нас избивают, пытают и убивают. Мы дадим им отпор. И враги наши устрашатся нашего гнева, Норкл. Светлые, темные или даже сами Боги — все будут равны в наших глазах. Но мы не должны ослепнуть, мой мальчик. Великие империи рушились из-за этого. Они были ослеплены собственным величием и считали, что им никто и ничто не страшно и не представляет угрозу. Всегда есть тот, кто окажется сильней. Запомни это. Быть может, такого не было ранее, нет в настоящем, но когда-нибудь такой всенепременно появится.

Норкл удивился помпезности и надутости речи учителя. Ему не удалось припомнить, чтобы тот говорил подобным образом ранее. Что ж, остается надеяться, что это исключительно из-за серьезности его намерений.

— И какое название для ордена? — Норклу, тем не менее, слова некроманта понравились и воодушевили его. Анафрахион ехидно улыбнулся и глаза его заблестели белым… нет, бледным светом.

— Название… да, оно нужно. Мы создадим Орден Лунной Ночи, Норкл. Ночь придает особую ясность мыслей, а луна — великолепное украшение, загадочное и безмерно прекрасное. И вот еще что, мой ученик. В Ордене к тебе никто не будет обращаться по имени, кроме меня, но так будет лишь когда мы будем оставаться одни. Все остальные будут обращаться к тебе по-другому… отныне ты Советник.

Норкл сдержанно улыбнулся и коротко кивнул. Будущее не становилось ясней, но обещало не быть скучным.