Охотник - Бодров Виталий Витальевич (первая книга .TXT) 📗
Оставляю в покое эльфа, принимаюсь за Медвежонка. И почти сразу (пинков после десяти) оставляю в покое. Потому что чувствую – еще немного, и я его просто убью. А он все равно не проснется.
Раздражение перерастает в бешенство, усилием воли беру себя в руки. Убивать Медвежонка нельзя, нежить кровь за версту чует. Однако я знаю куда более действенный способ поднять его на ноги. Разворачиваю завернутый в широкий лист погребца кусок мяса и начинаю с хрустом жевать. Если Медвежонка в Руине прикончат, я попробую его этим методом оживить. Двух мгновений не проходит, а он уже на ногах и ищет сонным еще взглядом что-либо съедобное. А ведь спал так крепко, что мертвецы здешние только позавидовать могут.
– Что с тобой, Барго? – удивленно спрашивает Релли.
Она достаточно проницательна, чтобы заметить кривизну в моем настроении. Да еще мысли читает, чтоб ее!
– Не выспался, – мрачно говорю я, но девчонку не проведешь.
– Что-то случилось? – спрашивает она.
– Все хорошо, госпожа ректорша, – раздраженно бросаю я.
Сейчас она обидится (просила ведь!) и оставит меня в покое. Ага, разбежался. Релли читает меня, как открытую книгу. Даже лучше, потому как книги для меня – темный лес.
– Рассказывай, – говорит она таким тоном, что отказаться не смог бы даже Рив.
Впрочем, насколько я знаю брата, он бы и не пытался. Не в его привычках отказывать красивым девушкам в чем бы то ни было.
Рассказываю о ночном госте в полной тишине, даже Медвежонок чавкает почти беззвучно. Настоящее чудо, в сравнении с ним Огненный Потоп – тьфу.
– Вампир? – неуверенно предполагает господин Излон.
Просто для затравки, прекрасно понимает, что никакой не вампир это был. Да, умеет в летучую мышь превращаться, но ночной гость был всяко крупнее нетопыря, а главное, нежить внутреннее зрение не засекает.
– Скорее крылан, – задумчиво говорит Релли.
Кто такие эти крыланы, я смутно представляю. Вроде человек с крыльями, но они ж на островах живут и в наших краях сроду не бывали.
– Крыланы ночью не летают, – спорит эльф.
– Я знаю, – спокойно отвечает Релли. – Но крыланы жили здесь до Потопа, целый род ушел с островов и поселился…
– В Руине, – торопливо подсказываю я, чтобы она не назвала древнюю столицу ее прежним именем.
– Именно, – соглашается девушка. – Я предполагаю, что Потоп изменил летунов, как изменил зверей Священного леса.
– Как изменил весь мир, – соглашается эльф. – Да, такое возможно.
– Живому существу трудно найти в Руине пропитание, – возражает господин Излон.
– А крылья на что? – фыркаю я. – Сплел себе гнездо на вершине какой-нибудь башни, яйца отложил и полетел себе охотиться куда подальше.
– Крыланы не откладывают яйца, – поправляет Релли.
– Неужто настолько изменились? – фальшиво удивляюсь я.
Воля ваша, но так хотелось сказать гадость, не утерпел.
– Это мог быть дракон, – задумчиво говорит эльф. – Насколько я знаю, их Потоп не изменил. Магия им не страшна, развалины они любят, любители золота на дармовщинку в Руину носа не кажут – отчего б не поселиться?
– Возможно, – соглашается Релли. – И бесхозных сокровищ полно. Да, ты прав, это мог быть и дракон, им темнота не помеха.
– Или дарк летунга, – неожиданно вставляет господин Излон, напоминая, что он здесь главный специалист по нежити.
– Пусть лучше это летунг будет, ладно? – не выдерживаю я. – Только дракона нам не хватало для полного счастья!
– Драконы, они того… прожорливые, – добавляет Медвежонок.
– Ты да он – две угрозы нашим припасам, – фыркаю.
– Вот я и опасаюсь, – бурчит Медвежонок, тянется за новым куском мяса и получает по рукам.
Выходим на улицу. Странно, кажется, я начинаю привыкать к Руине. К этой ее проклятой тишине, к мертвым, слепым окнам, к безжизненным, давно забывшим своих хозяев домам… Нет, привыкнуть к этому невозможно. Просто я засыпаю на ходу, и мне все это безразлично. А ведь когда эльф будил меня на дежурство, казалось, что я неплохо отдохнул. Ощущение такое, что это место высасывает из меня жизнь, пьет ее по капле, как пьянчужка тянет в трактире купленную на последнюю медяшку кружку пива. Неспешно, с опаской, постоянно глядя, как живительный напиток убывает прямо на глазах. И с отчаянием, с пониманием того, что эта кружка – последняя.
Внутренняя стена, отделяющая Нижний город от Верхнего, кажется, не пострадала вовсе. Не сравнимая с внешней стеной ни высотой, ни мощью, она тем не менее устояла. И теперь является неодолимым препятствием на нашем пути.
Следы штурма попадаются то тут, то там, кажется, древние герры были весьма близки к победе. Огненный Потоп сорвал их замыслы в последний момент, вот только защитникам бывшей столицы это нисколько не помогло уже. Потому что врагов своих они ни на миг не пережили.
А потом мы натыкаемся на следы герров нынешних, похитителей принцессы Ирэн. Следы совсем свежие, прямо-таки горячие. Пожар в двухэтажном здании погас сам собой пару часов назад, но из закопченных проемов еще тянулись неслабые струйки дыма.
Релли сразу делает стойку, и мы вынуждены с четверть часа маяться бездельем, пока господа чародеи проводят «анализ чар противника». Или, говоря проще, выясняют, чем и как жгли тут герры безмозглых мертвяков.
При этом бросаются совсем уж непонятными словами, спорят. Время от времени присаживаются на корточки и что-то чертят прямо на закопченной мостовой. Во мне крепнет желание схватить обоих за шкирку, хорошенько встряхнуть и отвесить по подзатыльнику. Сдерживаюсь, маги, сдается мне, к такому обращению напрочь не привыкли, могут и разозлиться. А злые маги… ну, сказки в детстве все слушали. Либо мир завоевывать, либо еще какое непотребство творить бросятся, но мало уж точно никому не покажется.
А ведь герры могут где-то совсем рядом таиться. Мы ведь тоже ночью… погуляли, грохот на всю Руину стоял, только слепоглухой еще не знает о нашем присутствии. И немой, тот хоть и знает, да хрен кому скажет.
Что до герров, необязательно даже, что засаду на нас устроили. Вполне возможно, как и мы, не нашли прохода за стену, уперлись в тупик и возвернулись обратно. Вот как вылетят из-за угла прямо на нас…
Из-за угла выскакивает человек и налетает на меня. Оба катимся по брусчатке, превращая одежду в праздничный наряд нищего.
– Куда прешь, скотина! – рычу я. – Глаза потерял?
Можно ли считать ответом удар в ухо, от которого я вторично оказываюсь на земле? Может, и нет, но другого я не дождался.
Релли, не говоря ни слова, атакует. Ревет пламя, вздымается над мостовой огненное облако, окутывает незнакомца и тут же опадает бессильно. Стрела эльфа, а следом и вторая отброшены небрежным жестом руки. Рядом с негодяем возникают еще трое, нет, четверо, нет, пятеро даже. Последний тащит за собой девчонку в таком платье, что дураку понятно – никем, кроме принцессы, она быть не может.
А ведь я говорил… ан нет, не стал, решил, что господам магам виднее. И местность, дуб осиновый, не прослушал, да и помогло бы это против магов?
Накладываю на тетиву стрелу, именно этот момент выбирает высокий герр в блестящих доспехах, чтобы броситься вперед. Ну и получай, на что нарывался. С такого расстояния промахнуться невозможно. С такого расстояния стрела пробивает доспех едва ли не насквозь, точно говорю, в кабаке на спор стрелял однажды. Если чужие колдуны магией своей не прикроют…
Колдуны не успевают, но сам воин неожиданно ловко меняет направление. Будь расстояние побольше, сумел бы уйти, а так получил свою стрелу в плечо, и пусть еще радуется, что не в грудь, как я метил. Следом, опоздав лишь на миг, стреляет эльф, но удар отбрасывает храбреца назад, под прикрытие чужих магов. Стреляю повторно, не надеясь даже на успех, и верно, стрела бессильно падает на камни. Что бы мне огнебой под руку попался, одним уже меньше было бы!
Воин ломает мою стрелу и порывается атаковать снова, но его останавливает резкий окрик одного из колдунов. А жаль, второй раз я бы не оплошал. Теперь, когда знаю, насколько он быстр, уложил бы на раз.
