Возрождение Дерини - Куртц Кэтрин Ирен (книги бесплатно TXT) 📗
Он легко вздохнул.
— Там так много всяких шнурков и узелков!
Морган фыркнул.
— Ха-ха! Ты же любишь это!
Он взял у Дункана второй сапог и стал энергично тереть его.
— Но все-таки, что еще было ночью?
— Ничего. Легли спать, — ответил Морган.
Пока он натягивал сапоги, Дункан взял кольчугу генерала и вывернул ее на правую сторону. Морган просунул голову и руки в отверстия кольчуги, натянув ее на белую льняную рубашку.
Поверх же кольчуги он надел красивую легкую рубашку из красного шелка со шнуровкой впереди. Дункан завязал шнурки на запястьях, затем надел на кузена черное бархатное облачение, украшенное золотым шитьем и жемчугом. Моргана слегка позабавил вздох, сопроводивший это, но он воздержался от каких бы то ни было комментариев. Он поправил широкие с прорезью рукава, сверкнувшие багровой изнанкой, и вытянул руки, пока Дункан перевязывал его талию широким малиновым поясом.
Дотянувшись до клинка Моргана в старых кожаных ножнах и прицепив его к висящему на поясе кольцу, священник отступил назад, оглядывая друга долгим придирчивым взглядом. Покачав головой, он поднял бровь в поддельном отчаянии.
— Нет, к тебе просто не подступиться! — произнес Дункан. — Судя по всему, ты будешь самым дьявольским Поборником из всех, что были с давних времен!
— Ты совершенно прав! — согласился Морган, приняв важную позу.
— И ты будешь самым тщеславным Поборником, какого мы когда-либо видели! — продолжал его кузен.
— Что?
Дункан поднял палец вверх.
— Запомни, Аларик, я твой духовный отец. Я говорю тебе это для твоей же пользы.
Сохранять и дальше серьезный вид Морган не смог — его охватил смех. Почти одновременно и Дункан начал хохотать, в изнеможении опустившись на ближайший стул.
В дверях, ведущих в уборную Келсона, показался слуга, одетый в красную ливрею, с недовольным выражением на лице — по-видимому, их хохот был слышен и в соседней комнате.
— Что-то не так, ваша светлость? — спросил он холодно.
Морган заставил себя сдержать смех, покачал головой и отослал слугу, но, спохватившись, окликнул снова.
— Готов ли его высочество? Монсеньор Мак-Лайн скоро отправится в собор.
— Я готов, отец, — сказал Келсон, входя в комнату.
Морган невольно выпрямился, а Дункан поднялся на ноги, когда он появился перед ними в королевских, блистающих золотом одеждах. С трудом верилось, что это — тот самый мальчик, который испуганно преклонял с ними колени минувшей ночью.
Весь в шелку и атласе, он стоял перед ними, как юный ангел; белоснежный цвет его одеяния нарушала лишь нежная игра золота и рубинов, украшавших края одежды. Поверх всего был надет великолепный, с малиновой подкладкой, плащ из атласа цвета слоновой кости, украшенный жемчугом в золотой и серебряной оправе. В руках он держал изящные лайковые перчатки и пару позолоченных серебряных шпор. Его голова с орлиным профилем была обнажена, как и приличествует некоронованному монарху.
— Я вижу, вам сообщили о вашем новом титуле, — сказал мальчик, с одобрением глядя на новый наряд Моргана. — Вот, — протянул он шпоры. — Это для вас.
Морган поблагодарил его, встав на одно колено и склонив голову.
— Мой принц, у меня нет слов.
— Ничего страшного, — ответил Келсон. — Не будьте только косноязычны, когда мне нужна будет ваша помощь.
Он вручил шпоры Моргану и попросил его встать, а потом повернулся к стоящему в дверях слуге.
— Жиль, остальные регалии генерала Моргана у вас?
Тот склонился, подал знак кому-то за дверью, и вошли еще трое слуг, внося шкатулку, чуть раньше опрокинутую Яном в коридоре, и широкую перевязь из красной кожи, тисненой золотом. Все трое, ожидая приказаний, построились в линию за спиной генерала. Келсон повернулся к Моргану.
— Как Королевскому Поборнику вам полагается надеть для предстоящей церемонии еще несколько вещиц, — сказал он с улыбкой. — Надеюсь, вы не будете возражать, если слуги помогут вам в этом, пока я поговорю с моим исповедником.
Слуги со всех сторон окружили Моргана, а принц подал Дункану знак следовать за ним. Они вышли на балкон и закрыли двери. Через стекло было видно, как надоедливо суетятся вокруг Моргана слуги. Келсон, бросив взгляд на эту сцену, обернулся к Дункану.
— Как вы думаете, отец, я не очень его огорчил?
Дункан улыбнулся и покачал головой.
— Полагаю, не очень, мой принц. Он так взволнован вашим доверием, что, по-моему, не может сердиться совсем.
Келсон улыбнулся и окинул взглядом улицу, опершись локтями на холодные каменные перила балкона. Волосы принца развевал ветер; одеяние же было настолько тяжелым, что не шелохнулось под его порывами. Грозовые облака пересекали небо, угрожая скрыть солнце, и воздух становился все более влажным.
Келсон сложил руки на груди, посмотрел под ноги и в конце концов тихо спросил:
— Отец, что делает человека королем?
Дункан минуту обдумывал ответ, затем подошел к перилам и встал возле мальчика.
— Я не уверен, что кто-то может полно ответить на этот вопрос, сын мой, — задумчиво сказал он. — Может быть, короли не так уж отличаются от обычных людей, просто на них лежит более тяжкая ответственность. Думаю, на сей счет вам не надо особенно беспокоиться.
— Но некоторые из королей — не совсем обычные люди, отец, — мягко возразил Келсон. — Как они справляются с тем, что зависит от них? И если, допустим, король обнаруживает, что в нем нет ничего необычного? Как ему быть, если обстоятельства требуют, а он…
— Вы не обычный человек, Келсон, — ответил Дункан. — И будете необычным королем. Не сомневайтесь в этом. И не забывайте этого.
Келсон задумался, затем повернулся и преклонил колени перед священником.
— Отец, благословите меня, — прошептал он, склоняя голову. — Обычный я человек или нет, но я боюсь и чувствую себя не совсем как король.
Морган раздражался все больше, пока королевские слуги сновали вокруг него, с усилием заставляя себя стоять смирно и подчиняться, пока Келсон не позовет его на балкон. Но это было трудно — в окружении стольких слуг он чувствовал себя почти больным.
Два кавалера, склонившись к его ногам, прицепляли к сапогам золотые шпоры и доводили темную кожу до еще большего блеска. Тот, что звался Жилем, взял клинок Моргана и отдал его одному из своих товарищей, а затем перекинул красную кожаную перевязь ему через плечо, и когда снова прицепил меч, Морган облегченно вздохнул — без клинка он казался себе почти обнаженным. От стилета в металлических ножнах, болтавшегося на его запястье, толку будет немного, если кто-то из этих людей вдруг пожелает избавить мир еще от одного Дерини.
Морган поправил меч, а Жиль достал из деревянной шкатулки темно-золотую цепь с висящим на ней кулоном — знак достоинства Поборника.
Вся эта суета, однако, не доставляла генералу удовольствия, и он взял у слуги цепь и сам надел ее на шею. Чем скорее все это закончится, тем лучше.
Два кавалера преклонили колени и вновь протерли тряпочкой его сапоги, потом встали и в третий раз оправили края его одежд.
Потом они подвели его к зеркалу, которое держал Жиль; кавалеры, прицеплявшие шпоры, держали наготове великолепный плащ из черного бархата, подбитый темно-малиновым шелком, с воротником из черной лисы.
Морган поднял бровь — никогда еще он не носил столь великолепной одежды.
Он повернулся, чтобы взглянуть на свой профиль в зеркале, когда в дверь начали с силой колотить. Морган схватился за рукоятку меча, а слуги застыли в изумлении; внезапно стук прекратился, и послышался крик:
— Аларик! Аларик, вы еще здесь? Я должен поговорить с Вами! — Это был голос Нигеля.
Морган сделал четыре больших шага к двери и отодвинул задвижку. Едва он отворил, Нигель ворвался в комнату и закрыл за собой дверь. Герцог королевства был необычайно взволнован.
— Где Келсон? — Его глаза тревожно обежали комнату. — Все — вон, — приказал он слугам.
Когда они ушли, Морган подошел к балконной двери и постучал по стеклу. Дункан оглянулся, увидел тревогу на его лице, разглядел Нигеля за его спиной и помог Келсону встать на ноги. Морган открыл дверь балкона и отошел в сторону, пропуская принца и священника.
