Некромант по вызову. Тетралогия (СИ) - Лисина Александра (читать книги без сокращений .TXT) 📗
- Откуда у вас взялись эти записи? - с трудом уняв раздражение, проскрипел я.
Барон пожал плечами.
- Они почти сто лет хранились в нашем семейном архиве. Кажется, их еще отец где-то раздобыл...
- Скорее, дед, - выплюнул я. - Когда-то мэтр Валоор решил, что у него есть талант, и взял его в ученики. Очень зря! Потому что всего через несколько лет по вине Евгродуса Невзуна он потерпел сокрушительное поражение в Совете, а впоследствии был предан и жестоко убит.
На лице барона не дрогнула ни одна черточка. Только губы сжались в идеально прямую линию, да костяшки пальцев на руках заметно почернели.
- Возможно, - наконец, тихо ответил он на мое обвинение. - В нашем роду встречались разные люди: добропорядочные и не очень, "светлые" и "темные"... и я не исключаю возможность того, о чем вы говорите. Особенно теперь, когда моя жизнь так сильно изменилась. Тем более, в дневнике отца были некоторые... неприятные намеки. Но после того, как дед принес в архив черновики своего учителя, прошло более ста лет. Дед сразу после этого бесследно пропал, и мне до сих пор ничего не известно о его судьбе. Мэтр Валоор действительно погиб от руки одного из магов нового Совета. А мой отец, когда началась война между "светлыми" и "темными", поклялся больше никогда не прикасаться к своему дару и, будучи не последним человеком в Гильдии, смог уговорить Совет сохранить ему жизнь, обменяв ее на Закрывающую Печать.
Я, не сдержавшись, тихо зарычал.
Трус! Закрывающая Печать - самое последнее, на что бы я решился, если бы встал вопрос о жизни и смерти! Лучше умереть, чем влачить жалкое существование, совершенно точно зная, что твой дар станет отныне абсолютно недоступным. К тому же, Печать не просто закрывает ауру или гасит тлеющую внутри каждого мага волшебную искорку. Она вырывает ее с корнем! Разбивает душу на мелкие осколки и вместе с магией забирает у чародея немалую часть его жизни! Разрушает саму его суть! После чего личность закрытого мага меняется так резко, что его перестают узнавать и собственные дети. Он становится абсолютно другим человеком! Чужим. Человеком без прошлого и, по большому счету, без будущего, потому что бывших магов не бывает! И с отрезанным даром они живут совсем недолго, при этом постепенно сходя с ума от безысходности.
- Отец посчитал, что так будет лучше, - так же тихо ответил при виде моей гримасы барон. - Своим поступком он избавил наш род, в котором испокон веков рождались неплохие некроманты, от гонений, сохранил себе жизнь и, заодно, скрыл от Совета МОИ способности. Сам он, конечно, об этом благополучно забыл, потому что Печать изменила и его память. Но я знал. И с детства учился скрывать свой дар от остальных. А еще я помнил о жертве, принесенной отцом ради меня. И все эти годы развивал свои способности втайне даже от него. В том числе, и по записям мэтра Валоора, о которых узнал относительно недавно.
Я едва не фыркнул.
Ладно, хоть одна вещь мне, наконец, стала понятной. Оказывается, предатель оказался достаточно предусмотрительным для того, чтобы оставить себе лазейку в случае непредвиденных осложнений. Ведь украденные записи можно было выгодно продать - Совет и сейчас с руками оторвет любую вещь, в которой правдоподобно говорилось бы об истинном бессмертии. Все же маги - не боги. Они стареют, пусть и гораздо медленнее простых смертных, и умирают точно так же, как все остальные. А умирать многим из них очень не хочется. И за любую возможность отсрочить это неприятное событие они готовы на все. Особенно, "светлые", потому что, в отличие от "темных", наивно верят, что Смерть можно обмануть. Но в тех черновиках важных для них сведений и без того было немало. И разобраться с ними маги Совета точно бы сумели. Со временем, конечно. Поэтому наверняка не отказались бы сохранить жизнь сделавшему им этот роскошный подарок некроманту. Даже такому скользкому, как Евгродус Невзун.
Кстати, надо бы выяснить, не осели ли где еще копии тех черновиков. И уточнить, чего ради барон вдруг нарушил свои принципы, решив воспользоваться даром. После чего можно будет считать, что контракт я выполнил успешно, и со спокойной душой удаляться.
- Хотите знать, почему? - внезапно спросил барон, словно прочитав мои мысли. - Хотите, я расскажу вам, как дошел до такой жизни? Мне кажется, что именно вам будут близки мои цели. Ведь кто лучше сумеет понять некроманта, чем другой некромант?
Я угрюмо промолчал.
- Я не хотел всего этого, - так же неожиданно признался барон, обведя взглядом мрачные стены внутреннего двора. После чего отступил на шаг и, перестав давить на защиту, посмотрел на меня с неподдельной тоской. - Поверьте, коллега, если бы была возможность продолжить жить, как прежде, я бы с радостью согласился. Это ведь не то, о чем я мечтал... совсем не то, если честно. Вот только понимать это начинаешь уже тогда...
- Когда становится слишком поздно, - спокойно закончил я, заметив быстрый взгляд барона в сторону своей семьи. - Но теперь ничего не поделаешь: вы стали теми, кем стали. Хотели вы этого или нет... думали ли о последствиях или же были одержимы своей идеей. Это - беда всех некромантов, рискующих возвращать своих близких к жизни. Тоска по прошлому... желание изменить то, что изменить уже нельзя... стремление что-то кому-то доказать... которое, к сожалению, неизменно приводит к печальным результатам.
- Мы получили возможность жить дальше, - слабо возразил барон.
Я покачал головой.
- Разве это - жизнь?
- Но это лучше, чем ничего, - совсем тихо отозвался он и надолго замолчал.
Словно почувствовав колебание мужа, его супруга, убедившись, что дочь больше не намеревается падать и пачкать свое единственное уцелевшее платье, неслышно подошла и положила руку ему на плечо. Неестественно бледную, все еще изящную, но покрытую некрасивыми темными пятнами руку, при виде которой барон помрачнел и поспешил отвернуться.
Я снова промолчал, решив не травить ему душу. Но про себя все же задумался о причинах, заставивших хозяина замка применить свое искусство на собственных подданных. Вернее, сперва на своих близких, а затем и на всех остальных. И о причинах, по которым все эти люди согласились на долгий, крайне болезненный ритуал, превративший их из людей в слабое подобие самих себя.
- Это началось три года назад, - снова подал голос барон, отведя взгляд и отступив от меня еще на пару шагов. - Лютеция заболела странной болезнью, от которой я не смог найти противоядия. Как я уже сказал, история моей семьи насчитывает немало "темных" страниц, поэтому поначалу я проявил осторожность и далеко не сразу рискнул обратиться за помощью. Особенно после того, как выяснилось, что после амнистии члены Совета слишком уж рьяно рыскали по окраинам в поисках людей нашей с вами профессии. Помня о недавней войне и многочисленных предательствах, доверять "светлым" было бы опрометчиво. Поэтому какое-то время я пытался справиться с болезнью самостоятельно, читал книги по лекарскому делу и, к сожалению, слишком поздно понял, что не справлюсь. А когда болезнь вошла в решающую фазу, я... у меня действительно не осталось выбора.
- Вы отписали в столицу? - нахмурился я.
- Да. Конечно.
- Кому именно? Куда?
- Просто в Гильдию, - устало ответил барон. - Я ни разу там не был и не знал, к кому обратиться, поэтому отправил письмо первому помощнику главы Гильдии господину Туарашу. Но поскольку моего имени нет в гильдийных списках, я опасался, что письмо не воспримут всерьез и промедлят, как это обычно бывает, поэтому приложил архивные документы, выданные Советом на моего отца после наложения на него Печати. И на деда, который в свое время числился в Гильдии некромантов. Быстрого ответа, разумеется, все равно не ждал, но он, на удивление, пришел всего через два дня, и там было сказано, что целители Гильдии не выезжают на места, поэтому мне придется привезти Лютецию в Тисру. Я, разумеется, согласился. Но еще через день, когда мы уже были готовы выезжать, из Гильдии пришло второе письмо, где, ввиду угрожающих симптомов болезни, нам было велено ждать приезда специально назначенного целителя в замке.
