Зима гнева (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (мир бесплатных книг .txt) 📗
– Тор генерал, к вам парламентер.
– Кто?
Валежный искренне удивился, хотя и постарался не подавать вида.
– Говорит – посланец от Шахра-бека.
Валежный хотел сначала распорядиться, чтобы пригласили, но потом передумал.
– Сейчас выйду.
Они стояли рядом с палаткой. Валежный принципиально не останавливался в домах фереев – не хотел заходить в дом врага. Кстати, сами фереи об этом знали и даже немного уважали своего врага. А сейчас стояли и ждали…
Старики – уже глубоко в возрасте, с длинными белыми бородами. Трое… и двое помоложе – то ли для охраны, то ли для помощи. Старики были такими ветхими, что казалось дунь – и сейчас рассыплются.
В белых одеждах…
Символ мира?
Валежный воспринимал это иначе. Когда на его людях запыленные мундиры, когда редко на ком нет крови и грязи…
Вы, твари, продались Чилиану с потрохами, а теперь пытаетесь меня разжалобить?!
Можно и возразить, это вы, русины, пришли на нашу землю. Можно… только вот сами по себе фереи жить не смогут. Не выживут.
Им нужно многое из того, что производится и выращивается на равнинах. Как придаток – да, они могут жить и доиться золотом. А сами по себе…
Они выживали за счет краж, грабежей, набегов – ну и почему русины должны это терпеть? А стоило их призвать к порядку, начинается возмущение. Но это крики пойманного вора. Так Валежный к ним и относился. И разговаривал без особого почтения.
А как еще надо обращаться с теми, кто вырастил разбойников, грабителей и рабовладельцев?
– Что вам угодно?
– Валежный-бек, – медленно, подбирая слова, заговорил один из фереев, – мы пришли умолять тебя о милости.
– Слушаю.
– Ты идешь по нашей земле, сея разрушения и беды. Мы просим тебя остановиться и уйти из гор.
– И?
– Мы обещаем, – второй старик скрипнул зубами, видимо, ему это давалось нелегко. Такое унижение… – Мы клянемся, что фереи не будет ходить на равнины следующие… три зимы.
Валежный рассмеялся им в лицо.
– А я клянусь пройти по всем горам. У меня хватит и людей и патронов. И когда я уйду – в этих горах не останется фереев. И имена ваши будут забыты.
– Останутся наши дети.
– Те, кто выживет. И будут пугать моим именем своих детей. Сегодня Халахан-Варт загорится с четырех концов. Завтра я пойду дальше.
Старики переглянулись.
Очень эти слова убедительно звучали, когда на камнях еще пятна крови не высохли. А за околицей складывали тела убитых фереев.
И копали большую братскую могилу – для своих.
Что будет с фереями?
Вот уж это русинов не волновало ни на секунду. Что бы ни было – поделом!
– Мы умоляем на коленях…
Валежный покачал головой.
– Даже если вы умрете у моих сапог – я не остановлюсь. Мне не нужны шакалы, которые за подачку из Чилиана ударят меня в спину!
Сказано было сильно. Фереи переглянулись.
– Что мы можем предложить тору генералу?
Валежный уже обдумал этот вопрос. И ответил прямо.
– Заложников.
– Тор генерал?
– По несколько человек от каждого рода. Если вы решите напасть – они умрут.
Старики переглянулись.
Валежный действительно неплохо изучил фереев. Солгать иноверцу? Запросто!
Предать, обмануть, подставить… это даже не грех. По их вере – все нормально, это даже доблесть, и сказки у них есть, как глупого иноверца обманули. Или глупого равнинника, что впрочем, для них одно и то же. А вот когда залогом твоих поступков будет служить твоя родная кровь…
Это – другое.
И никто даже не сомневался, что Валежному хватит сил поступить… решительно, в случае каких-либо проблем.
Петер так не поступал, ну так то – Петер. Ему кидались в ноги, выли, ему слали ноты иностранные послы… что может сделать с такой нотой Валежный? Послы примерно представляли. А потому никаких нот и не было, и скорее всего, не будет. А быть-то фереям как?
Валежный решил все за фереев.
– Уходите. Это селение я сотру с лица земли в любом случае. И приду к следующему. Вы мне кровью ответите за пролитую здесь кровь. Вы жгли наши дома? Теперь загорятся ваши жилища.
По-ферейски он говорил вполне отчетливо. Не идеально, но старейшины его поняли. И один даже решился спросить.
– Заложники… кто это должен быть?
– Их выберут мои люди, – отрезал Валежный, обламывая последнюю надежду подсунуть какую-нибудь шушеру вместо родных и близких.
– Сколь надолго вы хотите заложников? – это уже второй старик. Правильный вопрос, хороший…
– На три года.
Старики переглянулись.
Им этого не хотелось, ой как не хотелось…
Но – выбора Валежный не предоставил.
– Уходите. Вас проводят. Вы не умрете только потому, что сегодня в ваших руках не было оружия.
Фереи поверили.
Ночью Халхан-Варт заполыхал с четырех концов.
И горел он, пока все не выгорело. Дотла.
До серого, сухого пепла.
Нефть – она отлично горит… хотя саму скважину Валежный не тронул. Но полито все было на совесть.
На очереди было следующее селение. Селение Ривалек.
Русина, Звенигород.
– Нам надо поговорить.
Жом Тигр был единственным, у кого хватило бы и наглости и смелости на такой поступок. Пламенный взглянул на него с неудовольствием, но спорить не стал.
– Слушаю вас, жом?
Слушать пришлось недолго. Жом Тигр устроился в кресле и изрек всего два слова.
– Так нельзя.
– Как – так? – уточнил Пламенный.
Не то, чтобы он сомневался. Но…
– Вот так. У торов – ладно, не жалко. Но мы у крестьян отнимаем последнее. Если нечего будет сеять – полыхнет голодный бунт.
– Патронов у нас хватит.
– Почему нельзя сейчас закупить зерно в том же Лионессе, Ламермуре, Герцогствах?
Пламенный поднял брови. Забавно, такого он в Тигре не предполагал.
– Закупить? На что? Где возьмем деньги?
– Казна?
– Не то, чтобы совсем пуста, но все равно плохо…
Жом Тигр поднял бровь в ответном жесте. То ли копируя, то ли передразнивая.
– Пламенный, ты поднимаешь, что под тобой к осени кресло загорится? – отбросил он всякие церемонии.
– Если с тебя раньше шкуру не сдерут. Тогда тебя это точно волновать не будет, – огрызнулся Пламенный.
– Ты за мою шкуру не беспокойся. Ты этой страной править хочешь?
– Я хочу, чтобы все страны стали свободными от монархии…
– Меньше патетики, ты не на трибуне.
– Тигр, тебе чего надо?
– Распоряжения.
– Какого?
– Закупать зерно. Не надо его пока везти к нам, но пусть хранится на складах.
– Если мы проиграем, мне полезнее будет не зерно, а деньги.
– А крестьяне?
– Если император вернется, пусть император их и кормит.
– Если… ты поэтому Гаврика не удавил?
Пламенный поморщился.
– Нет. Не поэтому. Ты о поверьях знаешь? Колокол, пушка и прочее?
– Знаю.
– В подробностях?
Тигр поморщился.
– Хелла, богиня, благословение… кто в наше время верит в эту чушь?
– Вот, ты знаешь, тот же Гаврюша и верит.
– Серьезно?
Врет – не врет, Тигр уточнять не стал. И так понятно, если Пламенный соизволил об этом заговорить – все серьезно. А вот что касается веры…
Помнится, в детстве жом Тигр очень даже верил в страшного подкроватного буку. А его брат до смерти выходил из дома только с правой ноги. И свято верил, что выйди он с левой ноги, добром этот день не начнется.
Глупость? Суеверие? Или в этом что-то есть?
– Будешь смеяться – вполне серьезно. Целую истерику мне устроил, придурок…
– Тебе? Истерику?
Без свидетелей оба товарища по борьбе отбросили церемонии и говорили откровенно. Обижаться на слова или формулировки? Что вы, какая обида!
Убить друг друга они и без обид мечтали, останавливало лишь понимание, что они друг другу необходимы.
– Мне и истерику. Кричал, что мы все испортили. Как я понял, если бы Петера просто убили, все было бы проще. Может, убийца получил бы на свою голову проклятье, может, не получил бы….
