Твари (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
На крепостной стене расцветают пыльные лепестки взрывов. Противник открывает огонь на ходу, но стабилизаторы движения на этой модели БМП не предусмотрены, снаряды идут в «молоко». Разрывы ложатся густо, выход из крепости затягивает дымом и пылью, осыпается штукатурка, кирпичные осколки усеивают путь. БМП врезается в пылевое облако, как снаряд. Триплекс тотчас затягивает мутная пелена, в которой ничего не видно на расстояние вытянутой руки. Далеко впереди смутно белеет выход из тоннеля, светлое пятно приближается. Машину все-таки немного заносит на повороте, правый борт с душераздирающим скрежетом трется о стену, оставляя после себя глубокую борозду в кирпичной кладке. Алексей физически ощущает, как рвется металл. «Только бы гусеницу не сорвало, иначе крышка!» — подумал он. Чуть сдвигает штурвал, машина отрывается от стены, скрип и скрежет обрываются.
Ослепительно светлое пятно выхода надвигается, поток света обрушивается, словно водопад. Машина с ревом вырывается из чрева башни, шипастые траки с хрустом перемалывают асфальт. Прямо перед башней раскинулась площадь, зеленеет молодой листвой сквер вокруг памятника Минину, ветер раскачивает ветви. Триплекс забит пылью, не видно ни хрена! Алексей наугад сворачивает вправо, ведет машину прямо и останавливает возле спуска вдоль крепостного вала. Из ворот центральной башни вот-вот вырвутся машины преследователей. Церемониться патрульные не станут, сразу откроют огонь и три пушечных ствола разнесут в щепки одну БМП.
— Чего остановился!? — крикнула Ксения.
— Хочу пострелять. Ты непротив? — с улыбкой ответил Алексей.
БМП разворачивается на месте, разрывая асфальт гусеницами. Алексей пересаживается на место наводчика, резиновый кант прицела касается лица. Пальцы нащупывают кнопки электроспуска — тот, что побольше, от пушки, помельче — пулеметы. Есть еще и компьютер, плоский монитор приглашающе блеснул полированным стеклом — некогда разбираться! Сетка прицела ползет вбок и вверх, замирает на выходе из башни. Еще клубится пыль, дымные облака поднимаются вверх по стене. Даже сквозь броню доносится нарастающий грохот — приближаются машины преследователей. Первая БМП вылетает, словно пушечное ядро, изрыгая сизые клубы дыма и натужно ревя мотором. Впереди поворот и водитель вынужден сбросить скорость. Машина клюет носом, будто кланяется, гусеницы скользят юзом, сдирая асфальт до основания. Алексей мягко, почти ласково давит большим пальцем на кнопку, пушка коротко рявкает, выстрел сотрясает корпус машины. Лязгает гильзоприемник, коротко «пыхает» продув, приходит в движение автомат заряжания и новый снаряд ныряет в пушечное жерло.
Первый выстрел получился «не очень» — снаряд разбил направляющее колесо, пробил дыру в правой скуле и взорвался в моторном отделении. Нет, это неплохо, но экипаж остался жив. Массивный, как комод, блок цилиндров защитил экипаж от осколков. БМП по инерции ползет еще пару метров, избыток энергии разворачивает машину боком, бронированная туша перегораживает выезд из кремля, словно баррикада. В следующее мгновение оживает орудийная башня. Приплюснутая железная башка поворачивается, черный глаз пушечного ствола глядит тупо и равнодушно прямо в глаза Алексея. Наступает тот страшный миг, когда жизнь и смерть будто сливаются в одно целое…
… удивительное состояние, когда ни жив ни мертв, когда не чувствуешь тела, а секунда кажется длинной, как зимняя ночь. Ты физически ощущаешь, как мчится по нервным волокнам приказ нажать на спуск, но рука неподвижна и пальцы сведены судорогой. Ты ничего не можешь сделать, ты вынужден ждать, пока нервный импульс преодолеет расстояние от мозга до ладони и это расстояние бесконечно! Там, на другой стороне жизни, твой враг ощущает то же самое. Он, как и ты, бессилен что-либо изменить, и только смотрит расширенными до предела зрачками в прицел, понимая, что в следующее мгновение умрет в испепеляющем пламени взрыва. И ничего сделать нельзя!
… вторая БМП вылетает из ворот в клубах пыли. Водитель успевает нажать педаль тормоза, но это бесполезно. Двадцатитонная машина скользит железными гусеницами по камню, как по льду, движение почти не замедляется. Наклонив к земле угловатую морду, похожая на гигантское зубило, БМП врезается в бок обездвиженной машине. Железная туша содрогается, раздается скрежет рвущегося металла. Изуродованная БМП сдвигается с места и окончательно закупоривает выезд, упершись в массивные бордюрные плиты. Гремит выстрел, снаряд уходит вбок и вверх, на валу возникает грязный фонтан взрыва.
Алексей нажимает кнопку электроспуска, снаряд попадает прямо в середину борта второй машины. Гулко хлопает взрыв, сорванная крышка башенного люка взлетает высоко вверх, вращаясь, словно пропеллер. Сразу же гремит второй взрыв, в разы мощнее первого, от которого обе машины разлетаются на куски, буквально исчезая в огненном облаке — сдетонировал боезапас и воспламенились топливные баки. И в этот огненный ад на полном ходу врывается третья машина. Словно болид, БМП мчится в пламени, отшвыривая дымящиеся останки двух первых машин. Разлитое топливо прилипает к гусеницам, заливает борта, огненные капли веером летят во все стороны. Растерявшийся водитель изо всех сил жмет на тормоз. Застопоренные гусеницы скребут асфальт, траки не выдерживают нагрузки и лопаются, будто пластмассовые. Машину разворачивает, она прочерчивает дымный след пылающим корпусом и едва не переворачивается, ударившись катками о бордюр.
Тратить снаряд на и так умирающую машину Алексей не стал. Палец смещается ниже, выпуклая поверхность пулеметной кнопки приятно холодит подушечку. Пулемет глухо бубнит короткой очередью, пули дырявят запасные топливные баки на дверцах десантного отделения. Корма вспыхивает, как копна пересушенного сена, языки огня плещутся на асфальт, вокруг машины растекается пылающее озеро. Черный дым поднимается к небу, скрывая от глаз, как из распахнутых люков на крыше пытается спастись экипаж, как от нестерпимого жара вспыхивают камуфляжные комбинезоны и горят зеленые пограничные фуражки…
Шум двигателя и лязг гусениц сливаются в монотонный шум. Машина мягко покачивается на неровностях дороги, в салоне тепло, запах крови почти не ощущается. Изорванный осколками труп наводчика Алексей выкинул сразу после боя, кое-как затер пол от пятен крови и включил вытяжку. Очищенный фильтром воздух поступает в салон, создавая избыточное давление. Таким нехитрым образом во время атомной войны должны удаляться радиоактивная пыль и отравляющие вещества из машины. Простенька система фильтров и насосов (второй резервный) раньше так и называлась — противоатомная защита.
Дорога идет под уклон, мимо ползут крутые бока земляного вала. Даже сейчас, спустя несколько веков, вал внушает уважение. Подняться по склону почти невозможно, угол наклона приближается к девяноста градусам. А если сверху, со стены бросают камни, льют расплавленную смолу и прицельно пускают стрелы? Штурм превращается в коллективное самоубийство!
По крыше барабанит дождь, Алексей сдвигает люк, ветер швыряет дождевые капли в лицо. Дождь несильный, но встречный ветер превращает его в злобный ливень. Несколько капель забирается за воротник, объединяются в колхоз и ледяной ручеек шустро бежит по спине. Алексей морщится и плюхается обратно в кресло, крышка люка становится на место.
— Как себя чувствуешь, красна девица? — весело спрашивает он. Адреналин еще не ушел из крови, приподнятое настроение не покидает Алексея.
— Паршиво, — призналась Ксения. — Тут все пахнет кровью и какие-то темные кусочки валяются.
— Это ничего. Пусть подсохнет, потом вымету, — успокоил Алексей. — Зато машина какая!
Ксения вздохнула, в глазах появилось выражение снисходительности — мужчины, особенно военные, как дети — стрелялки, каталки и шумелки! Да что б побольшее и погромчее!
Дорогу впереди пересекают трамвайные рельсы, дальше поворот и спуск становится круче. Алексей притормаживает и на всякий случай прижимается к обочине. Появляются полуразрушенные дома прибрежной части города. За развалинами раскинулась река, на водной глади не видно ни одного судна или лодки.
