Билет в 1812 (СИ) - Корьев Сергей Юрьевич (список книг TXT) 📗
Мишель попросил посмотреть привезённый Женевьевой перстень. Та достала его из сумочки и протянула юноше.
— Неплохо было бы сравнить с книгой, — рассмотрев внимательно драгоценность, предложил он.
Мы отыскали рисунок, и тут нас ждал сюрприз: под рисунком появилась новая надпись «Возьми кольцо с собой. Оно покажет верный путь».
Так, становится всё интереснее. Перевернув страницу назад, я заметила, что произошли изменения и на рисунке с изображением женщины. Она опустила руку, оставив лицо открытым, но самого лица не было видно, можно было лишь угадать отдельные черты, чем-то напоминавшие Женевьеву.
— Значит, так, послезавтра едем в усадьбу и идём в церковь, — начал Сергей Павлович, — мы тут с Женевьвой решили венчаться и следует договориться о дне бракосочетания с местным священником.
Я посмотрела на подругу, та утвердительно кивнула.
— Думаю, на месте всё прояснится, — продолжил Сергей, — следует взять с собой и книгу. Возможно, появятся новые рисунки и надписи.
На том и порешили. На следующий день, так и не обнаружив постер с портретом Зинаиды, всей компанией отправились в музей Пушкина на Волхонке. Выставка французской живописи 19 века всё ещё функционировала. Дождались одиннадцати часов и первыми вошли в выставочные залы.
— Давай, скорее, нигде не задерживайся, — поторопила Женевьева, — мы всё тут уже видели, а нам нужен Зинкин портрет. Вот он, долгожданный зал. Я замерла в ступоре: портрета на стене не было. Подойдя к смотрительнице, поинтересовалась, куда пропала картина. Старушка с изумлением посмотрела на меня и сказала, что в этом зале никаких портретов и в помине не было.
— Вы, наверное, видите, здесь выставлена лишь пейзажная живопись, а портреты в соседнем зале.
Поблагодарив смотрительницу, поспешили в указанном направлении. Опять ничего. Мы же видели картину. Сначала она исчезла из музея 1812 года, затем появилась в музее Пушкина, и вот, снова исчезла. Остаётся догадываться, что история сделала новый виток. Ведь Мишель попал в будущее, а Зинаида осталась там, в Москве 1812 года. Теперь у нас ещё одна цель, вернуть Мишеля в его время и воссоединить с нашей подругой. Будем действовать.
На всякий случай посетили музей 1812 года, из которого Сергея с Мишелем удалось увести с большим трудом. Они увидели привычные для них предметы и даже выявили некоторые неточности в описании ряда экспонатов.
Домой вернулись лишь ближе к вечеру, поужинали, а я отправилась к соседу с просьбой отвезти нас за город. Валентин с радостью согласился и уже на следующий день его авто ожидало нас у подъезда. Доставив нас к месту, Валентин поинтересовался, подождать ли нас. Я сказала, возможно, задержимся до вечера. Сосед согласился, заявив, что дома жена опять пилить будет, а тут он прогуляется, в парке нас подождёт.
До усадьбы решили пройтись пешком. Дойдя до музея, выяснили, что тот наконец-то заработал. Сергей упросил нас зайти внутрь, ему захотелось побывать у себя дома. Слава богу, в залах были старушки-смотрительницы, директор, как я узнала, уехала по делам в Москву. Так что Сергея никто не сможет опознать. Войдя внутрь, он уверенно переходил из зала в зал, всё для него было знакомым. Увидев портрет маленькой девочки, смахнул набежавшую слезу:
— Это младшая сестрёнка, Леночка. У меня ведь три сестры и два брата. Я старший в семье. Где-то теперь они? Когда я уезжал из дома, отец хотел вывести семью в Петербург, где у нас дом на Садовой. Успели ли они уехать?
Я вот случайно в Москве задержался, поехал за батюшкиной сестрой, чтобы привезти её к нам в имение, но не успел. Войска Наполеона уже заняли столицу, а тётушку я так и не нашёл. Слуги сказали, что ещё накануне с семьёй та выехала из Москвы, а вот куда, никто не знает. Меня, как и вас, задержали на улице, когда я пытался выйти из города, и объявили виновным в организации поджогов. А вот здесь хранились матушкины драгоценности, — Сергей Павлович указал на секретер, — его батюшка в Италии заказал. Есть тут маленький секрет. Средний ящик чуть меньше других. Если вынуть его, то можно обнаружить тайную пружину, на неё следует нажать, чтобы открылась задняя стенка. Вот за ней-то и были спрятаны ценности.
Тут Сергей переменился в лице.
— Что с тобой? — взволновалась Женевьева.
— Если я нашёл матушкины драгоценности в секретере, то, скорее всего она их не успела взять или же не смогла. Значит, с ней что-то случилось!
— Подожди переживать раньше времени. Возможно, драгоценности положили на место уже после окончания войны, когда твоя семья вернулась в имение.
— Я об этом не подумал. Тогда почему они до сих пор хранились в тайнике?
— Вот вернёмся обратно домой, тогда всё и узнаем, — успокоила своего жениха Женевьева.
— Хватит, пошли в церковь, — видя, что Сергею больно вспоминать прошлое, я поторопила своих спутников.
Вскоре мы покинули усадьбу и направились к намеченному объекту. Как это не покажется странным, двери церкви оказались на запоре. Безуспешно постучав в дверь, спустились по ступенькам вниз, увидели старушку, направлявшуюся к нам.
— Чего это вы тут шатаетесь? — начала она без предисловий.
— Нам бы священника увидеть.
— Ах, батюшку Арсентия.
— Его самого.
— Так нет его.
— Как нет?
— Уехал в город. Ироды какие-то икону вчера украли. Так вот он в полицию и поехал. А вам-то он зачем?
— Да вот хотели, — выступила вперёд Женевьева, — договориться о дне венчания.
— Тогда ждите, скоро, наверное, вернётся. Уехал часа три назад. Пойдёмте со мной, почаёвничаем.
Мы прошли со старушкой и за чаем дождались отца Арсентия, оказавшегося довольно молодым мужчиной лет тридцати пяти.
— Батюшка, — обратилась к нему старушка, — вот к вам, — указала на нас, — прибыли, договориться о венчании хотят.
— Благое дело, — приглашая нас в церковь, произнёс священник, — пойдёмте, посмотрим, на какой день вас записать.
Мы вошли внутрь. Убранство церкви было более чем скромное.
Увидев мой взгляд, отец Арсентий пояснил, что недавно закончилась реставрация здания, а внутри еще не всё закончено и, если нас что-то не устраивает…
Однако Женевьева с Сергеем в один голос заявили, что венчаться будут только здесь и нигде ещё.
Священник удивился такому напору и достал книгу, куда и записал день венчаний, который мы попросили назначить на воскресенье. Услышав фамилию Сергея, священник с удивлением посмотрел на него.
— А вы, случайно, не родственник владельцам усадьбы?
Сергей кивнул.
— А вам что-либо известно об их судьбе?
— Пойдёмте ко мне, покажу кое-какие документы и вырезки из газет. Я следил за судьбой бывших владельцев. Ведь мои предки неким образом были связаны с ними. Все мои родственники по мужской линии служили именно здесь в этом уезде. Вот и я, услышав, что реставрируют церковь, в которой некогда служил мой прапрадед, напросился сюда. Приход невелик, но, думаю, со временем всё наладится.
Мы прошли в дом к священнику, сохранившемуся, как мне показалось, ещё с дореволюционных времён. Отец Арсентий подтвердил мои догадки, сказав, что в этом доме вот уже почти сто пятьдесят лет проживают все местные батюшки. Вот и он внёс в планировку кое-какие изменения, улучшившие условия проживания. Мы последовали за ним и вскоре уселись в уютной гостиной.
— Сейчас найду кое-какие бумаги, которые удалось сохранить, — отец Арсентий подошёл к старинному секретеру, откинул крышку и начал вытаскивать папки, — вот, кажется, эта, — нам протянули синюю, — здесь всё, что удалось найти. Знаете, когда создавался музей, многие документы посчитали ненужными и просто решили выкинуть, а я вот собрал всё у себя и сохранил.
Посмотрите, может, что и пригодится.
Сергей выхватил документы, раскрыл папку и начал лихорадочно перебирать содержимое. Его внимание привлекла тетрадь в сафьяновом потрёпанном переплёте. Раскрыв её, прошептал:
— Это же матушкин дневник. Мне несколько раз удалось видеть его, но я никогда не заглядывал внутрь. Матушка всегда прятала его от нас.
