Буря (СИ) - Якивчик Александра Вячеславовна (полные книги TXT) 📗
Проводив их задумчивым взглядом, я перевела взгляд на встревоженную Арину:
- Ну что, попробуем ещё раз?
Виссарион
Я с глухим раздражением пнул первый попавшийся под ногами камень.
Почему я не учуял опасность, исходящую от города?! Ведь и Алекса, и Макс говорили, что там опасно! Можно, конечно, тешить себя тем, что у них за столько лет выработалось настолько сильное чутье, что они чуют самые незначительные намеки на угрозу. Все-таки жизнь под самым носом Вольфа и прочие проблемы, с которыми нужно разбираться вполне могли этому поспособствовать. Но у меня жизнь была не менее опасной.
Бросив взгляд через плечо на уныло бредущего за мной Макса, который явно переживал за свою возлюбленную, я тяжело вздохнул и ускорил шаг.
Тогда почему я не ничего не почувствовал? Я, конечно, больше не глава клана, но колебание магического фона почувствовать может даже человеческий маг. Про то, что стены города, как оказалось сегодня утром, были просто пропитаны запахом нечисти из Теневых коридоров, говорить не буду. Вот только почему никто из нас его не заметил? Только у Алексы с Максом на грани сознания скользили знакомые ассоциации, но не больше. Правда, здесь как раз можно догадаться, почему так получилось. Кто-то замаскировал этот запах, причем очень качественно замаскировал, раз смог обмануть нюх кошки и двух Д'аркв'ир.
Подняв голову, я задумчиво посмотрел на солнце, которое медленно начало катится к закату. Темная полоска леса, который мы видели ещё три часа назад, когда оставили Алексу с Ариной, увеличилась, и теперь можно было разглядеть, что это всего лишь редкий лесок с чахлыми соснами.
Тряхнув головой, я подождал, пока Макс меня догонит.
Ладно, с тем, почему я не смог ничего учуять, можно разобраться и потом. Сейчас главное найти Храм и забрать то, ради чего этот поход и организовывался.
Ник
Я сидел на крыше центрального крыла замка Царицы, которое чудом не пострадало во время бурного выяснения отношения родителей Алексы, и наблюдал за медленно поднимавшимся солнцем.
Не смотря на то, что последние дни были богаты на неожиданные открытия и события, этой ночью я так и не смог заснуть. Полночи провертевшись в постели, я решительно встал и поднялся сюда, глубоко вдыхая пряный воздух летней ночи и пытаясь заглушить чувство опасности, острыми когтями царапавшее сердце. Темно-синий бархат ночного неба, расшитый сверкающими драгоценными камнями-звездами, немного притупил неприятное чувство, но ненадолго. И теперь, наблюдая за небесным диском, постепенно меняющем свой цвет с бледно-малинового на огненно-желтый и окрашивающем небо во все тона радуги, я только укрепился в мысли, что Алекса снова куда-то вляпалась. В который раз за месяц.
Я тяжело вздохнул, переведя взгляд на клубившиеся в сени деревьев, раскинувшиеся по обе стороны от реки, лентой опоясывающей столицу, тени.
Вот никогда в жизни не поверю, что Алекса не знает, во что впутывается. Но предупреждать о своих планах она, разумеется, никого не стала. Нет, я понимаю, что впутывать в свои проблемы семью Алекса не хочет и не важно, по какой причине. У неё на подсознании отложено, что семью нужно защищать и оберегать, так что с этим ничего не поделаешь. Но меня-то она в известность могла поставить, хотя бы для разнообразия! И не надо мне говорить, что я тоже уже воспринимаюсь как часть семьи. С возлюбленными кошек дело обстоит немного иначе. Как мне однажды объясняла Леонара, а заодно и Крайлису, человек (или не человек), который любит кошку и которому она отвечает взаимностью, ОБЯЗАН защищать свою возлюбленную ценой собственной жизни. Причем не только потому, что любит, это само собой, но и потому, что защита своей кошки постепенно становится безусловным рефлексом. В свою ж очередь кошка ОБЯЗАНА смириться с таким положением вещей и принять, как данность.
Но Алекса не была бы Алексой, если бы не наплевала на это с высокой башни. Могу поспорить на что угодно, что этот нюанс она обошла, напомнив себе, что все ещё является моей хранительницей. В принципе это так, только есть одно маленькое и существенное 'но'. Когда наша связка стала двухсторонней , я тоже стал своеобразным хранителем. Только уже Алексы. Но попробуй это ей объяснить так, чтобы она перестала строить из себя великую спасительницу.
Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от глухой злости на то, что ничего не могу сделать, и решительно поднялся на ноги.
Что бы там Алекса не задумала, если её жизни будет грозить смертельная опасность, я успею вмешаться. А пока, чтобы не наделать глупостей, нужно себя чем-то занять. Например, наведаться к отцу и попросить, что бы срочно нашел для меня дело. А то с меня станется прямо сейчас телепортироватся к Алексе.
Вольф
В открытое Сархом окно влетел взъерошенный ворон и, сев на ковер возле ног главы клана метаморфов, поспешно принял человеческую ипостась.
- Господин! - хрипло произнес ворон, склонившись перед мангустом в подобострастном поклоне, - Макс и Виссарион достигли Храма.
Сарх повернулся ко мне и бросил вопросительный взгляд.
- Можешь снимать блокировку, - кивнул я, не вставая из-за своего стола, - Пора Арине наконец-то принять человеческий облик. Думаю, они с Алексой поспеют к Храму как раз вовремя. Мои воины уже там.
Метаморф кивнул и небрежно бросил своему слуге:
- Отправляйся назад и проследи, чтобы все прошло по плану.
Ворон кивнул и, быстро перекинувшись, вылетел в окно.
Алекса
- Давай, Арина, попробуй ещё раз, - в который раз попросила я испуганную и изрядно уставшую куницу, спокойно анализируя сложившуюся ситуацию.
Я прекрасно осознавала всю бессмысленность этих попыток. Сразу после ухода Макса и Риона я осторожно расспросила метаморфу о связке, которая существует между Ариной и Сархом. Ответ куницы только подтвердил мою версию о том, что к теперешнему состоянию возлюбленной моего брата приложил свою руку её дядя и, соответственно, Вольф. И не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы не догадаться, зачем псу это понадобилось. Единственное, чего я не могу понять, это зачем ему это все понадобилось. Вариант был только один: он хотел нас разделить. Но с чего он взял, что мы обязательно разделимся? Нет, я не спорю, мы все-таки разделились, но откуда у него могла быть уверенность, что мы поступим так, как ему нужно? Вот этого я понять не могу. По крайней мере, провидицы у него ещё нет. И не будь у меня плана, как выпутаться Из очередной его ловушки, я бы некогда в жизни не полезла к кучке оборотней сама после полнолуния.
Арина ещё раз жалобно тявкнула и дернулась, пытаясь перекинуться. Задумавшись о своем, я не сразу обратила внимание на стон, раздавшийся со стороны метаморфы. Обернувшись, я увидела Арину, уже в человеческой ипостаси сидящую на земле и потирающую болящие запястья.
Отлично. Значит, Макс с Рионом добрались до Храма и теперь нам тонко намекнули, что пришел наш выход.
- Все в порядке? - участливо спросила я, помогая кунице подняться с земли.
Арина устало кивнула, едва переставляя ноги. Ничего страшного, через полчаса боль утихнет, и она снова сможет спокойно принять любую ипостась. Например, птицы из моего сна. Я не хочу подвергать жизнь Арины опасности. Макс же мне голову снимет за такие вещи. Шучу, шучу, снять не снимет, но не простит точно. Да и толку с неё, как с козла молока. Только мешать будет и отвлекать. Более того, о Сумрачных Волках она знает наверняка и может сделать правильные выводы, а мне это сейчас совершенно не к чему.
К редкому леску мы добрались, когда солнце наполовину скрылось за линией горизонта. Метаморфа спокойно могла идти без моей поддержки, настороженно оглядываясь по сторонам. Я же замерла на границе с леском, задумчиво изучая громадину Храма, к которому так рвался отец.
Ну что ж, ни хвост, ни сон меня, к сожалению, не обманули. Хотя на этот раз я бы даже не сильно расстроилась, если бы они меня подвели. Но, видимо, не судьба и мне все равно придется лезть в ловушку. Потому что этот храм построен для кого угодно, но только для Основных Богов нашего мира. Слишком бедная и неказистая архитектура. Нет той вычурности, той роскоши, которую можно встретить во всех Храмах основных богов. Нет статуй и барельефов, которые должны украшать стены обители богов. Да и не чувствую я их присутствие! Даже если он заброшен, все равно печать богов должна была остаться. А её нет! И не было никогда.
