Пророчество - Кучеренко Владимир Александрович (бесплатные полные книги TXT) 📗
ГЛАВА 10
Див.
В последнее время мы с Реслом белой завистью завидовали Мидо. Еще бы, бывший неуклюжий толстячок так стремительно преобразился во взрослого мужчину! Вчерашний мальчишка, над внешностью и мягким характером которого так часто подшучивали сверстники, превратился в прекрасного широкоплечего юношу. В настоящего воина. Пока еще рано утверждать, что в опытного бойца, но что в уважаемого старшими товарищами воина — бесспорно. В двух сражениях, на которые нашего друга, в отличие от нас, уже брали, тот зарекомендовал себя превосходно.
Однако сегодня я впервые обрадовался тому, что отсиделся в тылу с остальными детьми, а не присутствовал на ратном поле. Потому что то, что довелось повидать Мидо и о чем он позже с остекленевшим взглядом рассказал нам, было дико слушать и ужасно представить.
Фатун.
Все шло неплохо. Лазутчики сообщили о приближении огромного войска Констафа. Предстояло самое многочисленное столкновение противоборствующих сторон с начала восстания.
— На рассвете мы докажем не только королю и тем жителям страны, которые все еще сомневаются и не определились в выборе, но прежде всего себе, что являемся очень грозной силой! — восклицала Липа, объезжая на красивом белогривом жеребце нашу выстроенную в длинную линию армию.
— Да-а! — горланили в ответ крестьяне.
— С нами нужно считаться! — продолжала поднимать дочка и без того высокий боевой дух войска.
— Да-а! — соглашались воины.
— Мы способны не только побеждать в мелких стычках, но и дать отпор серьезному противнику!
— Да-а! — не переставили орать тысячи мужских глоток.
— Пускай мы не так хорошо обучены, как солдаты короля, но мы все равно победим! И не только по причине того, что нас больше и с нами наши зеленокожие друзья. Прежде всего мы победим потому, что наше дело — правое!
— Да-а! — вновь раскатилось по рядам.
— Освободим страну от гнета тирана!
— Да-а!
— Сегодня многие не вернутся из боя. Но их героические имена навсегда останутся в нашей памяти! Как и подвиг, который мы вместе совершим ради будущего, ради потомков! Он войдет в историю! В новую историю нового свободного государства!
— Да-а!
Когда Липа вернулась на взгорок к шатру командиров, Ытаргх уважительно произнес:
— Да, девочка, умеешь ты завести толпу.
— Великая сила слова! — поднял вверх указательный палец советник Острад.
Дочка улыбнулась:
— Их-то я вдохновила, но сама что-то трушу, как зайчиха.
Староста Дубравушек нахмурился:
— Вы по-прежнему считаете разумной идею встретить врага здесь, в чистом поле, нежели под защитой укреплений графа Элишера?
— Мы же уже обсуждали это, Чердас, — опять подал голос бывший придворный маг. — Понятно, что в случае неудачи стены замка графа нас защитят. Но во-первых, все равно все там не поместимся, а следовательно, часть народа, который нам поверил, по сути, придется бросить на произвол судьбы. Беднягам останется либо искать спасения в лесу, либо погибнуть. Во-вторых, долго выдержать осаду мы не сможем из-за нехватки продовольствия для такой огромной толпы. В-третьих, если с пищей проблему решим, просто сидеть и ждать — не в наших интересах. Констаф подтянет подкрепление. К тому же такое поведение заставит повернуть обратно многих из тех, кто сейчас стремится к нам примкнуть. В данный момент просто крайне необходимо быть быстрыми. Желательно сразу же после этого сражения немедленно выдвигаться на штурм дворца и завершать войну.
— Кроме того, дети Рагнара привыкли воевать на открытом пространстве. Степь — их родная стихия. И как бы ни были хороши человеческие рыцари Констафа, в чистом поле они с нами не сравнятся. Мы порвем их, обещаю, — дополнил предводитель орков.
— Кстати, вождь, мы же договорились по поводу поедания людей брагкхами? — напомнила Липа.
— Ытаргх дал слово — Ытаргх его сдержит! — стукнула себя кулаком в грудь гора мышц. — Хотя правильнее было бы сожрать тела наиболее опасных противников. Тогда души поверженных не вернутся в этот мир в следующей жизни, чтобы отомстить.
Существовала вероятность того, что как только генерал Власкерд — главнокомандующий армии короля Констафа, прозванный Жестоким, определит реальную численность нашего объединенного войска, то в последний момент отступит. С одной стороны, его двадцати пяти тысячам закованных в прочные доспехи профессионалам с мечами и копьями, да при поддержке не шибко многочисленных, но все же магов, особых проблем не доставят тридцать семь тысяч обутых в лапти мужиков с вилами да кольями. А с другой стороны, с нами орда из ста сорока тысяч клыкастых плюс молодой, но все же дракон!
Однако либо разведка у вышеупомянутого военачальника плохо работает, либо сам Власкерд чересчур самоуверен, а бой он нам все-таки дать решил.
Забрезжил рассвет. Солнце еще не вознеслось над горизонтом, но ночь уже потеряла власть и торопится поскорее убраться от наступающего утра. Очнувшись от темноты, луговые цветы радостно расправляют прекрасные лепестки, потряхивают прозрачными капельками освежающей росы на листьях. Жизнь вокруг пробуждается, даже не подозревая, что вот-вот в этот мирный уголок пожалует Смерть и стебли тех растений, которые не вытопчут, вместо прохладной росы окропят кипящей кровью.
Громко протрубил рог, на опушке показался неприятель.
— Белый флаг? — удивился я. — Власкерд решил сдаться?
— Или желает провести переговоры, — добавил предсказатель Острад.
— Ладно, подождем, что будет дальше, — сказала Олимпиада. — Без приказа никому в атаку не идти.
Освобожденная от деревьев, почти ровная, без холмов и впадин, территория леса, облюбованная нами, имела прямоугольную форму. Причем пропорциональное соотношение сторон настолько велико, что в ширину чуть ли не позволяет выстроить плечом к плечу всех людей и орков в одну шеренгу, тогда как в длину едва превосходит дальность двух полетов стрелы. С тактической точки зрения весьма удобно: и прячущихся за стволами лучников не стоит бояться, и внезапных атак с флангов не опасаться.
«В такой ситуации стратегия поведения только одна, и она до неприличия проста — честная сеча стенку на стенку. Больше вариантов-то и нет», — сперва думал я.
Но дочка все же подготовила несколько хитростей.
Генерал, судя по всему, тоже какую-то пакость запланировал.
— Эй, Фатун, или кто там в вашей банде верховодит, сдавайтесь! — сделав всего десяток шагов в нашем направлении, проорал очень горластый парламентер. — Даем вам десять минут.
Мы с Липой переглянулись. Она дала знак молчать.
Позади крикуна наметилось какое-то движение. Латники расступились, и запряженные в тройки лошади выкатили несколько огромных катапульт.
— И что это значит? — недоумевал я.
— Не знаю пока, но они заряжены, — закусила губу Олика.
— Если камни мелкие, то, прежде чем они до нас долетят, мы успеем укрыться щитами, а если валуны — разойтись в стороны.
— Маловато, всего шесть штук, — посчитал Ытаргх метательные машины. — Успеют выстрелить по паре раз — больше мы им не дадим. Стоило ли ради этого тащить их в такую даль?
— Что-то тут не то. — На лбу дочки застыли бороздки морщинок, а на висках выступил пот. Девушка напряженно размышляла, но никак не могла понять задумку старого лиса Власкерда.
— Осталось две минуты! — сообщил тип, требующий нашей капитуляции. — А чтобы вам легче далось решение, посмотрите на это.
Парламентер на другом краю поля взмахнул рукой, катапульты выстрелили черными камнями величиной с голову… О боже, это же человеческие головы!
По следующему сигналу первую линию войска Констафа заняли пехотинцы с привязанными к щитам… живыми детьми. Из ротиков малышей вытащили кляпы, и они заплакали навзрыд.
— По пути сюда нам повстречался крупный отряд предателей. Жители семи деревень спешили присоединиться к вам. Мужчин мы убили. Женщин постигла та же участь, но прежде мы с ними развлеклись. Стариков сожгли. Сильно визжащих младенцев скормили псам. А чтобы вы осознали последствия своего глупого восстания, головы ваших последователей, как видите, сохранили, — похвалился крикун с белым флагом, потом указал на распятых малышей. — Этих же несмышленышей решили пока не трогать. Вдруг вы согласитесь в обмен на несколько сотен юных жизней сложить оружие? Ну так что? Каков ваш приговор? Перерезать им шейки? Или сами их порешите, атакуя нас?
