Перекресток волков - Белоусова Ольга (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
— Иначе? Это как?
— Ну-у… Компактнее, что ли… Огородики, заборчики и что там еще полагается иметь в деревне?
— Бэмби! — я засмеялся. — Какая деревня? Какие заборчики огородики? Ты же среди волков! Зачем нам заборы?!
— Неужели вы ничего не боитесь?
— Боимся, конечно! Мы людей боимся. Но человечье нашествие нам не грозит. Во всяком случае, мы узнаем о нем заранее…
— Да? Как?
— Увидишь…
— Но тогда… что же такое на самом деле волчий поселок?
Я огляделся.
— Поселок? Если зрительно, то это — дома, разбросанные в радиусе двадцати километров от поляны Совета. А если эмоционально… поселок — это тишина на закате, это костер, который объединяет нас всех, это сотня волков, готовых склонить колени перед Лесом и вцепиться в горло общему врагу. Поселок — это семья. Понимаешь, мы по натуре одиночки. Мы живем семьями, потому что это — единственное, что не раздражает и не мешает одиночеству.
Бэмби пригнулся, спасая глаза от веток молоденькой калины, споткнулся и упал. Я дернул его за плечо, поднимая с земли.
— Ты обещал смотреть под ноги.
— Обещал… и именно поэтому и упал!
— Ага…
— Знаешь, мне ведь время от времени приходится напоминать самому себе, что все это — не сон. Ощущение нереальности меня не покидает.
— Ну-ну… Я не виноват… — я снова засмеялся, потом резко остановился, внюхиваясь. Пахло дождем и грибами. — Погоди…
— Что-то случилось?
— Диддилайни… — пояснил я.
— Кто?
— Не кто, а что. Dead line. Наш охранник. То есть, охранница. Ее отец придумал.
— А где он? То есть она? И почему «она», кстати?
— Тут, — я махнул рукой в сторону уходящей в чащу тропы. — Да не пялься ты так! Не видно ее! Она — потому что… ну, она и все!
— Может, ты все-таки снизойдешь до объяснений?
Я виновато улыбнулся.
— Снизойду… Диддлайн — это как ваша сигнализация. Запрещенная черта. Перешагнул, и все волки в поселке, те, кому больше шестнадцати, об этом узнают.
— Перешагнул… туда? Или обратно?
— Неважно.
Бэмби слепо провел рукой в воздухе.
— Если она невидимая, как ты ее угадываешь? Здесь есть тайные ориентиры?
— Запах чувствуешь?
— Запах?
Я снова улыбнулся.
— Отец был прав. Впрочем, отец был прав почти всегда…
— В чем прав?
— Он сказал, что человек не поймет. Для вас нет разницы в запахах… Даже для хороших охотников… А для нас запах — лучший ориентир. Дидлайн пахнет… каждый раз по-разному, но… как бы это сказать… неправильно… понимаешь?
— Не-а… — покачал головой Бэмби.
— Сейчас здесь пахнет дождем и грибами. Здесь не должно так пахнуть. А когда я нес тебя в поселок, она пахла прелыми листьями и полынью. И оба раза эти запахи были чужими для тропы, которой я шел. Теперь понимаешь?
— Кажется, да. А почему разные запахи?
— Дидлайн… она почти живая… Она чувствует твои мысли, эмоции и отражает их, как в зеркале, отражает так, как умеет.
— М-м… — Бэмби почесал переносицу. — По-моему, «dead line» переводится как «мертвая линия», «последняя черта». В лагерях для военнопленных была такая черта на земле, которую пленники не могли переступить под страхом смерти… А если «deadline», то это переводится как «последний срок»…
Я подумал, что это как раз в духе отца — дать такое странное имя охранной сигнализации.
— Твой отец был необычным человеком, — заметил Бэмби и тут же поправился: — Ну, то есть не человеком, конечно…
— Порой я думаю, что это не так уж и важно — человеком он был или волком. Он был и он умер — разве не это самое главное? Эд, мой брат, винит меня в его смерти. Разве он ненавидел бы меня меньше, если бы Том Вулф был просто человеком? — я сорвал с куста калины несколько ягодок, сунул их в рот, чувствуя, как отрезвляет сознание горькая мякоть.
— Иногда ты удивляешь меня…
— Иногда я сам себя удивляю.
Бэмби старательно принюхался и сделал шаг вперед. Я положил руку ему на плечо.
— Будет больно.
— Больно?
— Ты не бойся, просто иди, не останавливаясь. Боль — это как расплата за пропуск.
Бэмби, кивнув, двинулся по тропе. Я почувствовал, как задрожала, дернулась, изменилась Дидлайн… Бэмби тихонько ойкнул, но не остановился. Сильный человек.
Тропа уводила его в лес, петляя, прятала среди деревьев. Я еще немного постоял, почему-то думая о брате, а потом отправился следом за Бэмби.
Лето было в самом разгаре. Мир сиял всеми мыслимыми и немыслимыми красками.
— Скажи, Ной, как все началось?
Мы уселись на поваленный ствол осины. Рядом в траве весело журчал родничок.
— Солнце светит, Бэмби, — заметил я. — Тебе обязательно говорить об этом именно сейчас?
Он достал из кармана два пряника, один протянул мне:
— Лиза угостила…
— Смотри, Бэмби, — рассмеялся я, откусывая кусок. — У нас с этим быстро.
— С чем?
— Не прикидывайся дурачком. Со свадьбой.
— Ты с ума сошел?
— Тебе сколько лет?
— Восемнадцать.
— А ей скоро будет шестнадцать. Как только Лизу примут в племя, она вполне может самостоятельно определять свою судьбу.
Он недоверчиво посмотрел на меня, неуверенно улыбнулся.
— Шутишь?
— Нет, конечно.
— Но… она же… как ты… Ты говорил, что волки ненавидят людей.
— Ну, во-первых, мою мать в племени уважают, а она — человек. Правда, не скрою, это уважение пришло не сразу. А во-вторых, Лиза — тоже человек. Самый обыкновенный. Может, сильнее, чем другие, и рефлексы лучше развиты, но это все же человеческие рефлексы. Лиза выросла в поселке, где людей можно пересчитать по пальцам одной руки. Общение с тобой — экзотика, а она очень впечатлительна. Так что смотри… Любить тебя от этого больше не станут, но вот уж жениться заставят точно…
Кстати, а чем не мысль? Если Бэмби и Лиза… Племя вынуждено будет признать его. Вряд ли волки рискнут выказать недовольство детьми Эдварда. В конце концов он у нас герой.
Хотя мой отец тоже был героем, а недовольство мною было высказано по полной программе.
Впрочем, Бэмби, похоже, интересовало совсем другое.
— А как они, в смысле, люди — ее родители, оказались в вашем поселке?
Я дожевал пряник, спрыгнул на землю и осторожно раздвинул траву, обнажая родник.
— Это долгая история, Бэмби.
— По-моему, мы никуда не спешим.
Склонившись над водой, я сделал несколько жадных глотков. Горло обдало холодом.
— Дядя Эдвард — волк, отказавшийся от своей Силы ради племени. Он спас талисман и стал героем. Ему тогда было только четырнадцать. А тетя Лина — человек от рождения. Получилась обыкновенная человеческая семья. У Лизы не было ни единого шанса стать волком. Это — вкратце.
— И что, Лиза никогда не станет такой… как ты?
— Никогда, — я на мгновение задумался, а потом добавил: — Не исключено, что Сила вернется в ее детях. Иногда такое случается, через поколение или два, при определенных условиях. Правда, очень редко… Говорят, для чуда волку нужно вишневое небо…
— А оборотни?
— Что — оборотни?
— Оборотни бывают? Или это и правда всего лишь фантастика?
Я вздохнул, вспомнив девочку, пытавшуюся меня убить.
— Бывают… Сам видел. Откуда берутся, только не знаю.
— Какие они?
— Ну-у… Люди, которые умеют превращаться, реагируют на луну, боятся серебра, огня и прочей дребедени. Или думают, что перевоплощаются, реагируют и боятся… Чудовища или сумасшедшие… Причем и те, и другие одинаково ненавидят людей.
— И… много их? — чуть поколебавшись, спросил Бэмби. — Интерес чисто спортивный… может, пора готовиться к мировой войне с оборотнями?
— Не пора, — заверил я. — Во-первых, их мало. Во-вторых, война и так уже идет…
— В каком смысле?
— В прямом, — я закусил губу, пытаясь заглушить воспоминания об отце. Он вышел на тропу войны, нарушил запрет бога и повел за собой волков. — Вы, люди, убивали оборотней и волков тысячи лет. Мы, волки и оборотни, защищались и убивали людей. Мы никогда не общались между собой. Мы презираем оборотней — генетическую ошибку природы. Но вот враг у нас почему-то оказался общий. Охота на ведьм… Непонятно только, кто был охотником, а кто — добычей.
