Битва королей. Огонь эльфов - Хеннен Бернхард (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— Если он не лентяй, увиливающий от работы, то должен быть там. Но с XXV никогда не знаешь наверняка, — презрительно произнес писарь. — Они слишком глупы, чтобы делать свое дело хорошо.
Олловейн указал на список имен.
— Это действительно все посетители последних лун?
— Более того, это все посетители за последние полгода. Как видишь, жизнь не бьет ключом.
— А можно попасть в библиотеку незамеченным?
Марван казался возмущенным.
— Даже представить себе не могу. Хранители знания заметили бы. Если кто-то смывается, тут ничего не поделаешь. Но если у нас гости, мы это… замечаем.
Мастер меча покинул комнату, не попрощавшись с писарем. Воспоминания о том, что рассказала Ганда, взволновали эльфа До глубины души. О девантарах говорили, что они умеют принимать вид своих жертв. Но искусство изменения облика считалось одним из запретных видов магии — тем самым, которым занимались при дворе княгини Алатайи. От этой эльфийки Олловейн вполне готов был ожидать, что она очень сильно заинтересуется существом-убийцей, явившимся в Филанган. Может быть, она послала кого-то из слуг на поиски?
Маг, способный менять облик, наверняка сначала проведет некоторое время со своей жертвой. В конце концов, он должен сродниться с ее жизнью и привычками. Вероятно, после этого он убьет жертву — лишь ради того, чтобы одну и ту же личность не видели в одно и то же время в разных местах. Так легче замести следы. Тех, кого маг убьет, не хватятся, поскольку он заменит их. Так что если кобольд Лабакс — на самом деле кто-то другой, то любой здесь в опасности — этот осветитель, Квальбам III, да и Галавайн тоже.
Мастер меча подозревал, что не найдет Лабакса. Но прежде чем идти к Галавайну, он хотел быть в этом совершенно уверенным.
Неожиданный визит
Луна стояла высоко в небе. В комнате герцога стало прохладно. Тяжелые деревянные ставни были приоткрыты. Распорки не позволяли им хлопать на ветру.
Маленькой и бледной была аура человеческой луны. Ей не хватало силы ее близнеца в Альвенмарке. Все было слабее в мире людей: магия, свет и существа, живущие здесь. Иногда Сканга представляла себе, что альвы тренировались, создавая это место. Научились на ошибках, а потом построили Альвенмарк.
Старая шаманка сидела, откинувшись, в высоком деревянном кресле у стены напротив огромного ложа. И невольно усмехалась. Оргрим поистине наслаждался тем, что мог спать с женщинами. Женщин было намного меньше, чем воинов, и женщины сами выбирали, на чье ложе взойдут. Многие воины старели и умирали, ни разу не пережив волшебства единения. Герцог, впрочем, мог выбирать! Еще бы! Он был таким известным воином. Забраться в его постель было честью, которой с радостью пользовались, поскольку он вдобавок был молод и хорош собой. По крайней мере так рассказывали Сканге… С уверенностью она могла сказать лишь то, что у него была хорошая аура. Сильная! Совсем недавно Оргрим был всего лишь вожаком стаи. Герцог пожил в нужде, теперь наслаждается изобилием.
Старая троллиха хорошо знала Оргрима. Она знала, что он сибарит. Много жизней наблюдала она за ним. Женщины всегда любили его.
Ее руки нащупали на столе раскрытую книгу. Отследить послание чернильных троп стоило слепой шаманке огромных усилий. Без волшебной силы камня альвов она бы и не сумела…
Оргрим нашел доходчивые слова. Слова, тронувшие даже Скангу, хотя она была уже так стара, что казалось, будто сердце ее покоится под грудью подобно камню. Неуязвимое. Холодное.
Она негромко повторила первые стихи.
«Это он делал и раньше», — подумала Сканга. Существовала лишь горстка троллей, умевших читать и писать, и среди этих немногих Оргрим был единственным, кто чувствовал себя поэтом. Так было и тогда, когда плоть, в которую облачалась его душа, еще звалась Долгримом.
Шаманка чувствовала нарушение в узоре каменных плит на полу. Но от того, кто искал бы ее только глазами, она оставалась хорошо сокрыта, потайная дверь, через которую вошел этот надоедливый эльфеныш, поклявшийся герцогу в вечной вражде. Когда-то Долгрим убил в бою женщину эльфа Фародина. Сканга хрюкнула. Поле битвы — не место для женщин, если только они не волшебницы и не шаманки. Глупых баб со щитами она могла только презирать. Но чего ждать от народа, у которого даже королева считает себя воительницей?!
Сканга раздраженно сплюнула. При мысли о минувшем в ней вскипела желчь.
— Будь ты проклят, Фародин! Пусть у тебя навечно отнимут твою женщину! Пусть никогда больше не откроются перед тобой ее врата, пусть твое семя сгниет в тебе!
Вечная вражда душе! Мало этому подлому убийце убить Долгрима. Нет, каждый раз, когда душа герцога рождалась вновь, охота начиналась. Этот эльф приходил снова и снова. Должно быть, он родился в рубашке. Ему удалось убить родившегося вновь Долгрима среди его же воинов. Последний раз он убил герцога в этой комнате. Заколол в постели. Это было более тридцати лет тому назад. В скалах и толстых стенах Нахтцинны существовала целая сеть потайных ходов. Ее заложили кобольды, когда строили тролльскую крепость, и ничего не сказали об этом своим хозяевам. Каким-то образом эльфу удалось проникнуть в переходы, и его нож снова нашел путь к плоти возродившегося Долгрима. Если бы он хотя бы использовал для убийств честный меч! Это славное оружие. Но нет, обязательно должен был быть нож. Как будто остроухий — мясник какой-то. Сканга хорошо помнила, как нашли мертвого герцога. У него было перерезано горло. Его забили, будто какую-то скотину.
Троллиха прислушалась. Нет, звук доносился из коридора перед комнатой. Приближался звук тяжелых шагов. Сканга поспешно провела рукой по ветхой, штопаной одежде и улыбнулась. Не важно, как она выглядит. Или… Небольшое развлечение? Почему бы и нет? Она не всегда была старой и уродливой. Когда-то у нее были очень красивые глаза. Неотразимые. Поэтому Мате Нат, ее учительнице, доставило радость лишить ее зрения.
Сканга окружила себя запахом мускуса и амбры. Старая кожа натянулась, согнутое тело выпрямилось. Для того чтобы придать воспоминанию образ, потребовалось много сил. Шаманка сжульничала, добавила немного больше плоти на бедра, чем там когда-либо было, сделала себя немного выше, придала коже более глубокий серый цвет. Голос лишила старческой грубости, прибавила хриплый, чувственный оттенок. Дополнила недостающие зубы.
Камень альвов, который троллиха прятала среди других амулетов на груди, потеплел. Для того чтобы изменить так много и так быстро, требовались силы, даже если это была иллюзия, а не настоящее превращение.
Тяжелые двери, открываясь, царапнули пол. Стул Сканги стоял высокой спинкой к двери. Шаманка прислушалась. Что-то упало на пол. Наверное, деталь одежды. Оргрим вздохнул, словно потягиваясь. Потом опустился на свое ложе и резко выпрямился, обнаружив ее.
На миг ярко-голубой цвет затопил остальные цвета его ауры. Потом тролль снова овладел собой.
— Кто ты, красавица… — Замер и негромко рассмеялся. — Сканга! Как я рад тебя видеть!
Шаманка раздраженно нахмурилась.
— Как ты меня узнал?
— Твое платье и амулеты. Они выдали. Ты когда-то так выглядела? Это… настоящее?
Старуха щелкнула пальцами, и иллюзия исчезла. Согбенное тело обмякло.
— Всего лишь наваждение для живых глаз. — Она рассмеялась лающим смехом. — Мое платье, м-да… Юная девушка, желающая вскружить герцогу голову, конечно, не предстала бы перед ним в таких лохмотьях. Наверное, это было слишком давно. — Шаманка одарила Оргрима беззубой улыбкой. — Я принесла тебе подарок получше красивого тела. Этого добра у тебя достаточно в Нахтцинне. А я предлагаю тебе единственное в своем роде. Господство над своим народом.
