Правила эксплуатации ведьмы (СИ) - Зингер Татьяна (читать полную версию книги .txt) 📗
возможно, просто поняло, что забрело не в то тело, и спешно ретировалось подальше от
неуклюжей ворожеи.
Глаз зацепился за талисман-цепочку. Та красиво извивалась на белой, почти мраморной коже
и была украшена восьмью красноватыми камешками. Во всем сверкающем великолепии не
хватало только центрального граната. Я, озаряемая новой идеей, пугливо дотронулась до
серебра. Теплое.
— Теперь ясно, как она умерла.
— Не пояснишь?
— Скорее всего, ею питалась другая ведьма, — путано объяснила я. — По-настоящему
могущественная чернокнижница способна подчинять волю других и управлять ими. Не
смотри на меня так, я не обладаю и третью нужных способностей.
— И-и-и? — протянул Радислав, без особого интереса рассматривающий мою продранную
штанину, на которой расплывалось крупное буро-алое пятно.
— Что «и»? — Я, прихрамывая, доковыляла до лежащего Лиса. — Ведьма питается
возможностями жертвы, руководит ею, смотрит за неё её глазами. И может убить одним
щелчком. Как сейчас.
— А, по-моему, ты лжешь. Слишком легко всё вышло. Оп, и во всем виноват некто другой,
— Радислав взвалил ведьму на себя и зачем-то потащил к мусорной куче. Браслеты печально
позвякивали на раскачивающихся в такт ходьбе кистях покойницы.
— Не, — вместо меня отозвался очнувшийся варрен. — Славка никогда не обманывает. Ик!
Она честная. И поэтому впутывается в неприятности. Ик!
После глубокомысленного высказывания Лис засопел.
Что-что, а юный пьянчуга прав. Мне нет смысла врать. Всех нас мог разорвать в клочья тот, кто управлял чародейкой. Но он исчез и даже замел следы. И перемены в настроении
произошли из-за камня.
Чувствую, не всё так просто, как казалось раньше.
Ч2. Пункт шестой. Ни при каких обстоятельствах не помогайте ведьме; помните, её смерть
угодна богам.
Пока охотник старательно закапывал ведьму, я молотила Лиса по щекам. Друг разлепил один
глаз, ошеломленно уставился на меня и беззаботно закрыл его, словно ничего и не
случилось.
— Эй! — закричала я прямо в ухо посапывающего негодяя. — Просыпайся, пьяница!
— Напрасно ругаешься, я ответственный, — прогундосил Лис. — Подошел к делу с
серьезностью.
— И нажрался, как свинья. Да ну тебя! — Внимание перешло к Радиславу. — Чем
занимаемся?
— Заметаем следы, — равнодушно ответил тот. — Лежащий посреди улицы мертвец, по
меньшей мере, вызывает подозрения.
Торчащая из мусорной кучи рука тоже не вселяла особого спокойствия, но коли новому
знакомому захотелось почувствовать себя кладозарывателем — пускай. Я не стала
распространяться о том, что, судя по чистоте проулка и приторному запаху, ведьма — не
первый забытый тут покойник.
— Поднимайся! — Я ущипнула Лиса за бок, но варрен застонал и лягнул меня. — Или ты
встаешь, или я никуда не поеду. А камень отдам сироткам. И пусть тебя мучает совесть, когда ты будешь отбирать у них единственную драгоценность!
В движениях почти свернувшегося в клубочек друга появилась оживленность. Он повторно
приоткрыл темные очи и… показал кукиш.
— Ты сама посоветовала заказать пива.
— А мозг варрену на что?! Я не говорила, что ты должен вылакать полтаверны.
— Но и не утверждала обратного!
— Давай его сюда, — вмешался подошедший Радислав. — Куда его положить?
От него крепко несло тухлятиной. Я, поднеся рукав к носу, чтобы зажать ноздри,
передернулась — моя одежда пахла тем же, — и передала Лиса в горячие объятия охотника.
— На любую скамейку.
— Или сразу — в дом?
— Которого у нас нет. — Я почесала затылок.
— Но ты показывала какой-то? Возле болота?
Меж нахмуренных бровей охотника образовалась глубокая морщинка. Судя по всему,
улыбался он нечасто.
— Вчера был, но мы выселились.
— Так попросите хозяина пустить вас на постой повторно.
— Сомневаюсь, что он откликнется на просьбу, к тому же некогда нам засиживаться в
Выгодске. Отнеси пьянчугу на площадь. Пускай его осуждает народ.
Я брела по извилистым дорожкам первой. Кровь запеклась, и штанина прилипла к ноге.
Движения приносили боль в разодранной голени.
Позади Радислав нес Лиса, словно влюбленный юноша — возлюбленную. Тонкие руки
варрена обвились вокруг шеи охотника. Лис похрапывал, а Радислав заковыристо матерился.
За три проулка я узнала больше неприличных слов, чем за много лет жизни. Прилежный
охотник на ведьм начинал вселять сомнение в чистоте его «неоскверненного бесовщиной
духа». Кроме того, Радислав имел приятную внешность — огромнейший недостаток любого
воина. И умудрялся кутить, искать женщин да тонуть в болотах. И общаться с
сомнительного вида чародейками. Иными словами, нарушал все пункты кодекса.
На выездную дорогу, вымощенную мозаикой из брусчатки, мы вышли довольно скоро.
Брусчатки хватало ровно на пять саженей, зато в начале и конце аккуратно уложенной
дорожки высились красочные столбы с полными завитков буквами: «Сей щедрый дар
передан Выгодску за верную службу Рустии великим Говеном Могучим». По-моему,
правитель, выстроив дорогу в столице, отправил остатки туда, где местные до сих пор
восхищались его добротой.
Все скамейки были заняты. Но только мы приблизились к одной, сидящие с неё и
ближайших двух сбежали. Вот и достоинства неопрятного внешнего вида да едкого запаха.
Лис улегся с ногами, растянувшись подобно умершему воину, с почестями сжигаемому на
прощальном костре. Я умостилась на свободном кусочке и в сотый раз почесалась. Срочно
требовалась помывка да, желательно, с теплой водой и мылом.
— Я забыл уточнить, — Радислав, наплевав на правила приличия, плюхнулся у скамьи, —
отчего ты уверена, будто кто-то кем-то управлял?
— Помнишь амулеты покойницы?
— Да.
— В одном из них не хватало камня.
— Ну… — подумав, подтвердил охотник. — Потеряла. И что?
— Камень принадлежал жертве и помог установить тесную связь с ней — это я помню по
книжкам. К тому же серебро раскалилось. Представляешь, какая должна быть погода, чтобы
оно обжигало? Нет, дело в волшбе.
Радислав помрачнел пуще прежнего.
— Откуда тебе известны все подробности, ведьма?
— Ты сам ответил на свой вопрос, охотник, — легко парировала я.
— Допустим. И почему та чернокнижница пялилась на тебя перед смертью?
Я тряхнула железным браслетом. Он всё так же оставлял после себя зеленые следы и
выглядел дешевой безвкусицей. От которой варрен сошел с ума, а ведьма лишилась жизни.
— Собственно, из-за него я и плутаю незнамо где. Лис убежден, что камень особенный. Мы
решили узнать, откуда он взялся, поэтому едем…
— Куда?
Всем бы подобную лаконичность.
— К одной моей знакомой. Именно она передала мне браслет. Ну а дальше — как укажет
судьба.
— Не боги? — переспросил темноволосый охотник.
Ах, я уколола в непоколебимую веру ловца? Их братия свято верит в божеств, почитает их и
наизусть помнит все молитвы.
— Бес знает, есть ли они. — Голос наполнился загадочностью.
К моему удивлению, Радислав не накинулся на безбожницу с кулаками. Лишь хмыкнул.
— И не надоедает мотаться по городам?
— Нет, — уверила я, устраиваясь рядом с развалившимся Лисом. — Куча впечатлений. Сам
видел, какой выдался денек.
Потеснить Лиса оказалось непосильной задачей, посему пришлось укладываться прямо на
него. Охотник жеста не оценил.
— Твой любовник? — сухо поинтересовался он.
— Друг, — смущенно промямлила я, не спеша слезать с похрапывающего варрена.
— Как скажешь. И совсем не хочется спокойного существования, дома, в конце концов?
— Уж без них я точно не страдаю.
Практика доказала, что подобные диалоги оканчиваются вытиранием мужской рубашкой
собственных соплей. Но плакать я не собиралась, ибо относилась к тому виду перелетных
