Разделенный Мир - Малинин Евгений Николаевич (читать книги без регистрации полные txt) 📗
– А как же потом эти дети живут? – прошептала Машенька, сглотнув ком.
– Как могут, так и живут... А некоторые – никак...
Жан поднял лицо к небу и прикрыл глаза.
– Моя сестра... ей было шестнадцать... она... – Он замолчал, судорожно сглотнул и совсем тихо закончил: – Она ушла...
Маша, широко раскрыв глаза, смотрела в лицо Пожира. На его закрытые глаза, крепко сжатые губы, перекатывающиеся под кожей щек желваки. И это застывшее, поднятое вверх лицо странным образом начало успокаивать Машеньку. Тугая пружина, свернувшаяся в ее груди после рассказа Жана, стала постепенно распускаться. Она тяжело вздохнула, и в этот момент из-под закрытых век Жана появились две блестящие слезинки и быстро, словно застеснявшись, скользнули к вискам и спрятались там, оставив мокрые дорожки.
Пожир поднял руку и провел ладонью по лицу, словно смахивая старое, страшное наваждение.
– Теперь тебе понятно, почему я не дал Орту назвать тебя «Ваша колдовская сила» при этом столичном торгаше... Этот карлик продаст тебя через двадцать секунд после того, как мы доберемся до патрулей герцогской гвардии.
– Да, теперь поняла... Только все равно мне необходимо быть в герцогской армии.
– Ну, в армии на тебя никто не обратит внимания... Я хочу сказать, не обратит внимания как на ведьму. Если ты, конечно, не будешь колдовать направо и налево. И ребята тебя прикроют в случае чего. Очень ты им понравилась... – Жан улыбнулся. – Так что ты уж постарайся обойтись без магии.
Машенька кивнула, как маленькая девочка, и, тряхнув головой, улыбнулась:
– Давай-ка наших догонять, а то мы совсем остановились.
Пожир шлепнул вожжами по спине лошадки, и телега покатилась быстрее, слегка обогнав командирского жеребца. Жан обернулся и обратился к Маше совершенно другим тоном:
– Ваша колдовская сила, может, стоит отряду прибавить ходу? А то придется опять под открытым небом ночевать...
– А что, у нас по пути есть постоялый двор? – подхватила новую тему Маша.
– Да, как раз при выезде на большой тракт стоит большая харчевня с комнатами. Тебе там было бы удобно.
– Ну что ж, пожалуй, ты прав, прибавляем ходу. Догоняй!
И Машенька пустила своего коня галопом.
Оказавшись в голове колонны, Маша, прервав беседу Сямы с Эго, обратилась к своему лейтенанту:
– Ты знаешь харчевню на большом тракте?
– Конечно, командир!
Маша сразу обратила внимание на отсутствие в ответе Сямы установленного к ней обращения и понимающе взглянула на него.
– Надо бы успеть туда до наступления темноты...
– Будет сделано, командир!
Сяма придержал своего коня и, когда капралы поравнялись с ним, передал им приказ баронессы. Колонна перешла на рысь. Маленькие лошадки Эго Шарца тоже прибавили ходу, словно слышали общую команду. Карлик сидел в своем трясущемся шарабане и бросал косые взгляды на Машеньку, не торопясь, против своего обыкновения, начать беседу. Мария тоже помалкивала, но на то была другая причина. У нее из головы не выходил разговор с Жаном и та информация, которую он ей сообщил. Впрочем, взятая гвардейцами скорость и не способствовала спокойной беседе.
Отряд продвигался вперед без приключений, но ближе к вечеру Сяма начал все чаще и все тревожнее поглядывать на небо. В ответ на вопросительный взгляд Машеньки он заявил, что ночью скорее всего начнется сильный дождь. Но дождь начался раньше.
Сначала ударил сильный порыв ветра. Затем в считанные секунды на совершенно чистое небо наползла иссиня-черная туча, вспыхивая изнутри разрядами молний и погромыхивая, как тяжелогруженая телега на горном перевале. Порывистый ветер набирал силу, пригибая к земле росшие вдоль дороги невысокие деревца и переметая дорогу палой листвой. А затем в глину дороги ударили тяжелые капли, мгновенно превратившиеся в холодные струи. Дорога мгновенно размокла. Копыта лошадей по бабки проваливались в липкую глину и скользили. Люди сразу промокли, лишь Эго Шарц в своем шарабане, прикрытом навесом, был более или менее защищен.
Они ехали под дождем в сгущавшейся темноте около часа, когда вдалеке показались слабые огоньки. Это и был постоялый двор, к которому они спешили. Не снижая скорости, отряд влетел в широко открытые ворота и оказались под широким навесом, перекрывавшим почти половину обширного двора. Пока гвардейцы соскакивали с лошадей, обмениваясь соображениями по поводу погоды и скачки в темноте, Жан Пожир покинул свою телегу, поручив лошадь и добро Орту, и широким шагом направился в приземистое двухэтажное бревенчатое здание.
Не успела Машенька покинуть седло и стянуть с плеч вконец промокший плащ, как Жан выскочил из харчевни назад во двор и подбежал к ней, следом за ним поторапливался коротконогий толстяк в ярко-алой рубахе.
– Госпожа баронесса, прошу за мной. Для тебя готова комната, а через полчаса будет подан ужин...
Толстячок стоял рядом и с заискивающей улыбкой кивал головой.
– А где разместятся мои люди?
– Я уже договорился. Мы вполне можем переночевать в малой столовой...
Толстяк продолжал кивать.
– А это кто? – кивнула Машенька в сторону этого китайского болванчика.
– Моя – хозяин твоя!.. – неожиданно писклявым голосом сообщил толстяк.
– Чего твоя – моя? – не поняла Маша.
– Это – хозяин харчевни, – пояснил Жан, стараясь оттереть подскочившего Эго. Но тот был достаточно мал и верток, чтобы, поняв его намерения, проскочить у него между рук.
– Эй, хозяин! – заорал разноцветный карлик. – Мне тоже нужна комната, и мне тоже нужен ужин!.. И завтрак!..
– Моя дает твоя комната и еда, – закивал улыбающийся толстяк и добавил: – Твоя дает моя денежки...
– Твоя дает моя комната, и еда, и вино, а моя дает твоя большой кредит в моя магазине!.. – внес свое предложение оборотистый Эго. Но толстяк-хозяин его, похоже, не понял.
– Моя дает твоя комната и еда... Твоя дает моя денежки, – упрямо повторил он, а затем, все также улыбаясь, добавил: – А кредит из твоя магазина засунь в своя...
Здесь он замолчал и бросил испуганный взгляд в сторону Машеньки и Жана. Однако те сделали вид, что не слышат того, что говорят высокие договаривающиеся стороны. Жан приглашающе повел рукой, и Машенька двинулась к входу в харчевню. Хозяин поспешил за ними, а всполошившийся карлик – за хозяином, пытаясь привлечь его внимание новыми заманчивыми предложениями.
В харчевне было тепло и сухо, ярко горел здоровенный камин, а за столиками большого зала сидело всего пять-шесть человек. Однако толстяк не дал им остановиться здесь. Каким-то изящным, плывущим движением скользнув вперед, он, не стирая с лица своей улыбки, пропел:
– Твоя шагает за моя. – И, поманив за собой Машеньку, хозяин направился к винтовой лесенке в дальнем углу зала. Маша, погромыхивая своей амуницией, устало шагнула за ним. Карлик хотел шмыгнуть следом, но Жан ухватил его за воротник. Хозяин тоже заметил намерения торговца и, повернувшись к нему, бросил: – Твоя пождет моя здеся...
Около лестницы находилась небольшая дверца, в которую толстяк постучал. Из-за дверцы немедленно высунулась мордашка маленькой девочки, и хозяин что-то сказал ей на незнакомом Машеньке языке. Это ее очень удивило, она считала, что по законам этого Мира она должна была понимать любой говор. Однако, когда девочка что-то коротко ответила толстяку, Маша снова ничего не поняла. Толстяк повернулся к Маше и заявил:
– Твоя шагает за моя внучка, она все делать для твоя...
– Сколько я буду тебе должна? – поинтересовалась Маша, прежде чем двинуться за шмыгнувшей вверх по лесенке девчушкой.
– Твоя верзила уже за все заплатила, – довольно улыбаясь, ответил толстяк и поклонился.
Маша удивленно пожала плечами, через зал бросила взгляд на Жана и медленно пошла вверх по лесенке.
Внучка хозяина ожидала ее наверху. Девочка взяла Машеньку за руку и, проведя ее коротким коридором, ввела в маленькую, уютную комнатку.
– Здесь тебе будет удобно, – совершенно отчетливо произнесла девочка. – Давай я помогу тебе снять твое железо...
