Корабль судьбы (Книга 2) - Хобб Робин (книги онлайн .txt) 📗

— Гораздо лучше, спасибо. Но куда делась Йек? Женщина, которая со мною была? А Брэшен где? Он здесь, на борту? Скажи, змеи здорово повредили Совершенного? Как тебе удалось их отогнать? А Уинтроу, мой племянник? Он жив? У него все хорошо?

Каждый вопрос неизбежно тянул за собой еще несколько, и Альтия громоздила их один на другой, пока Кеннит, подняв руку, не коснулся двумя пальцами ее губ. Она отдернула было голову, но потом сообразила, что он, кажется, ничего такого в виду не имел.

— Погоди, — сказал он мягко. — Погоди. Все по порядку. Хотя и не стоило бы тебе беспокоиться о таких пустяках. Тем более что день у тебя сегодня выдался такой тяжелый. Так вот, Йек сладко спит. Ее, видимо, задела морская змея: у нее ожоги на одной ноге и еще на ребрах, но я уверен, что скоро все заживет. Я дал ей макового сиропа, чтобы отдохнула от боли. Так что, полагаю, сейчас ее лучше не беспокоить.

У Альтии мгновенно возник очередной вопрос. Причем как раз из разряда беспокоящих.

— Но кто же тогда обо мне позаботился? — спросила она. — В постель уложил?

И ее рука невольно потянулась к пуговке у горла ночной рубашки.

— Я, — ответил Кеннит негромко, не глядя на Альтию. В уголке его губ возникла было улыбка, но он не дал ей воли. — Согласись, вряд ли стоило поручать такое дело матросам. А женщин на борту нет.

Альтия почувствовала, что краснеет.

— Я тебе кое-что принес. — Кеннит поднялся, сунув под мышку костыль, взял со стола поднос и принес его к постели. Несмотря на увечье, двигался он с цепкой грацией прирожденного моряка. Альтия пересела на койке, чтобы нашлось место для подноса. Кеннит поставил его и сам сел рядом. — Это смесь вина и бренди, подогретая с пряностями. Старый делипайский рецепт. Очень хорошо согревает, восстанавливает силы и убирает боль. Пей, прошу тебя, пока не остыло, а я буду рассказывать.

Альтия обеими руками взяла чашку. Горячий, ароматный пар уже сам по себе доставлял облегчение. У дна в янтарной жидкости вертелись черные крупинки пряностей. Альтия поднесла чашку ко рту и отпила. По телу сразу разбежалось тепло, ушло судорожное напряжение. Ее даже пробрала дрожь, а руки покрылись гусиной кожей. Ни дать ни взять, внутри ее тела еще сохранялся стылый холод морской воды — и лишь теперь из него выходил.

— Вот так-то лучше, — одобрил Кеннит. — Итак, начнем. Что касается Уинтроу, он сейчас не на борту. Он служит на «Мариетте» под началом Соркора, старшего из моих капитанов. Я, видишь ли, полагаю, что подающего надежды моряка следует перемещать с корабля на корабль, облекая его разной ответственностью: это развивает его задатки и приучает к принятию самостоятельных решений. Ты, конечно, уже поняла, что занимаешь его каюту и его койку. Не переживай из-за этого. На «Мариетте» он ни в чем не нуждается, так что попреков можешь не опасаться.

— Спасибо, — осторожно поблагодарила она, стараясь навести порядок в собственных мыслях. Кеннит определенно говорил об Уинтроу как о своем человеке, обучаемом для введения в дело. Так вводят сына в семейное предприятие. Такой ситуации она предугадать никак не могла, а посему и не знала пока, как к ней относиться. — Весьма любезно было с твоей стороны предоставить ему такие возможности, — сказала она. «Са, что я несу? Какие возможности? Возможность усовершенствоваться как пирату?» Нет, мысли у нее точно были далеко не в порядке. — Мне необходимо знать. Как восприняла Проказница отсутствие Уинтроу? Отсутствие на борту члена семьи живому кораблю обычно не на пользу.

— Ты пей, пей, пока горячее, — сказал Кеннит. Она повиновалась, а он уставился на постель между ними так, словно боялся, что его последующие слова ее огорчат. — Проказница у нас молодец, — продолжал Кеннит. — Она не так уж и скучает по Уинтроу. Видишь ли, у нее есть я. — И, подняв руку, он снова ласково погладил серебристо-серые бимсы. — Я, знаешь ли, открыл, что для живого корабля важно не столько понятие семьи, сколько общности душ. А у нас с Проказницей общего хоть отбавляй. Мы любим приключения, ненавидим работорговлю и оба желаем…

— Вообще-то я свой корабль знаю, — перебила Альтия. Но встретила кроткий упрек бледно-голубых глаз — и уткнулась в чашку, пряча неловкость. Чудесное тепло, даруемое напитком, продолжало растекаться по телу, успокаивая и расслабляя. У нее даже голова вдруг закружилась. Кеннит поддержал чашку, чтобы та не расплескалась.

— Ты сама не понимаешь, до какой степени вымоталась, — проговорил он сочувственно. — Ты провела долгое время в очень холодной воде. А тут еще я тебя своими разговорами расстроил. Тебе, наверное, трудно сразу столько всего осознать. Ты, может быть, полагала, что едешь выручать своего племянника и корабль. И вдруг выясняется, что вместо спасения ты их вырвешь из мира, который они полюбили. Знаешь, лучше тебе как следует отдохнуть, прежде чем снова заводить этот разговор. Ты сейчас в таком состоянии, что во всем видишь только скверную сторону. Как бы то ни было, Уинтроу крепок, счастлив, здоров и даже полагает, что постиг свое предназначение на путях Са. А Проказницу хлебом не корми — дай погоняться за невольничьими судами, ее жизнь полна захватывающих приключений, и она от них в восторге. Ты можешь порадоваться за них. Ты и сама в безопасности на борту своего семейного корабля. Все скверное позади, дальше будет только лучше!

Альтия потягивала напиток, пока ее губ не коснулись крупинки пряностей, плававшие у дна. Кеннит забрал у нее чашку и подхватил ее, ибо она пошатнулась. От напитка в самом деле очень хорошо пахло. Сандаловым деревом и гвоздикой. Она опустила голову на его плечо, обтянутое щегольским синим камзолом, и пышные кружева защекотали кожу щеки. Брэшену пошли бы кружева. И камзол такой ему очень пошел бы.

— Мне нравится, когда мужчины носят кружева, — сказала она. Кеннит кашлянул, и она почувствовала, что краснеет. — У меня все плывет, — пожаловалась она и попробовала выпрямиться. — Не надо было пить так быстро. В голову ударило.

— Все в порядке, — заверил ее капитан. — Не требуй от себя слишком многого. Ложись. Отдохни.

Он как будто вовсе не заметил ее смущения. Вот что значит настоящее внутреннее благородство! Поднявшись, он проковылял к изголовью и поправил подушку. Альтия послушно откинулась на нее. Стены и потолок каюты плавно кружились. Она обеспокоенно спросила: