Пояс для Эмилии (СИ) - Янюшкина Вероника Александровна (читать книги регистрация TXT) 📗
— Пойди и предложи Толе! Он с радостью отомстит жене.
— Предлагал. Челюсть до сих пор болит. Сам знаешь, апперкот справа — его коронный удар.
— Уходи.
— Зря ты так. Советую подумать ещё раз.
Аркадий прислонился к тёплому от солнца граниту. Браслет на ладони обжигал, словно предупреждал хозяина о беде. Закатай рукав рубашки, Солнцев бы увидел, как зловеще полыхает цитрин, и гаснет изумруд.
«Оленька, ты всё предусмотрела».
Изгнанник медленно поднялся. Сознание было на удивление ясным, словно две бутылки коньяка выпил кто-то другой.
— Что надо сделать?
***
Игорь сидел за столом и задумчиво всматривался в расчёты и схемы. Свет лампы выхватывал стулья, бликовал на маятнике напольных часов и сдавался под напором теней, царящих в углах зала. В полночь, когда подручные видели десятый сон, Ветрову думалось лучше всего. Никто не восхвалял ум главаря, не выпрашивал очередной камень, не сплетничал о пешках. Тьфу, бесполезные люди. Но ради мечты можно закрыть глаза и потерпеть алчных до денег болванов.
Вокруг лампочки жужжал комар. Хлопок, и мужчина вытер остатки насекомого о скатерть. Так надо убирать с дороги врагов. Без колебаний и промедления, иначе никогда не сделаешь шаг вперёд. Точнее, попытаешься, но всегда найдётся тот, кто будет быстрее, выше, сильнее, как утверждал знаменитый спортивный лозунг. Не бывшему ли кандидату в сборную страны по лёгкой атлетике и чемпиону среди юношей это знать! Быть лучшим во всём — принцип, которому Игорь твёрдо следовал с детства и не собирался что-либо менять. Серебряная медаль, бронзовая — это поражение. Историю творят победители, неудачники стираются из памяти после награждения. Либо ты первый, либо последний, так было испокон веков. Не изменилось и в наши дни.
Поэтому Ветров продержался среди Искателей меньше года. Не понимал, чем он хуже ближайших помощников Белой Леди? Любовника или зануды-медсестры, каждый день читающей справочники? Или, ещё выше, самой хозяйки особняка? Почему власть в руках держит женщина, которая не проходит мимо плачущего ребёнка? Не терпит, когда кто-то ломает или забывает полить цветок? Как столь слабая и зависимая личность может управлять влиятельнейшей организацией материка? Любой закалённый жизнью человек лучше распорядится дарами природы! Кто? Да хотя бы он! Спортсмен, чью карьеру загубила глупая травма. Поскользнулся на льду и порвал связки…
Игорь откинул со лба влажные от пота волосы и снова склонился над чертежами. Не надо о прошлом, лучше просчитывать варианты будущего. Чтобы подогнать Искателей под себя, надо разработать чёткий план. Ясный, надёжный, предусматривающий любой шаг хитрой Леди. Ошибка будет стоить победы, как это случилось с Орловой. Не узнал Ветров, что девчонка отыскала и подчинила себе кристалл, и позволил сбежать. Недели ушли на пробуждение латырей, благо Маслаков подсказал способ. Давно не объявлялся Глеб, неужели позабыл о мести? Жалко. Такой союзник бы пригодился.
Мужчина вырвал из альбома страницу и, скомкав, бросил под ноги. Тупо уставился на чистый лист. Нет, всё не то. Коряво, просто, предсказуемо. Белосельская мгновенно раскусит, пожуёт и выплюнет, даже губы вытирать не понадобится. Прыжок выше головы — единственный ключ к успеху. Расшибись, но перехитри Снежную королеву!
— Не получается?
Рука дрогнула, и карандаш перечеркнул страницу. Отломанный грифель скатился по обложке, упал Ветрову на колени.
— Как ты прошёл? — Игорь сдержанно улыбнулся Глебу.
— Для меня не существует запертых дверей, — Маслаков задёрнул штору и присел на подоконник, — считай, я раздобыл универсальный ключ.
— Верю. Почему не спишь? Время далеко за полночь.
— Есть дела поважнее. Сейчас Ольга слаба, как никогда, и я должен действовать.
Игорь вспомнил донесение шпиона.
— Погоди… смерть Эмилии — твоя заслуга?
— Чья ещё?
— Ход конём.
Мужчина задумчиво крутил карандаш. Опасен Маслаков. С виду — добродушный наставник (похожий тренировал Ветрова в сборной), по-настоящему — холодный циник, идущий по краю пропасти. Шаг, и он может упасть в объятия безумия, утянув за собой всех. Но грех не использовать знания Глеба!
— Что ты хочешь?
— Предлагаю заключить союз. Мечтаешь занять место Ольги? Я помогу.
— Что взамен?
— Мне нужна Белая Леди. Старые счёты, так сказать.
— Да, наслышан о твоей жене…
— Ты согласен? — не дал договорить хмурый Глеб, — тебе власть и почёт, мне одна проклятая женщина.
— Звучит заманчиво, но в чём подвох?
— Нет никакого подвоха. Один я не справлюсь, а вместе мы свернём горы. Но, если ты не хочешь, я потолкую с кое-кем другим. Не только ты жаждешь справедливости. Спокойной ночи.
Отдав честь, Маслаков зашагал к двери.
— Погоди! — Игорь сцепил руки, будто пытался удержать золотой ключик, — расскажи подробнее. Уйти всегда успеешь.
Ветров улыбался. Нельзя вечно полагаться на графики и математический просчёт. В конце концов, кто не рискует, тот не знает вкуса побед.
Глава 15. Мать и дочь
Сизые, словно крылья голубя, облака объяли небо над городом. Казалось, укрытый серебристо-серым куполом Петербург готовится к зиме. Десяти дней не продлилось царствие осени, как пожухлую траву укутал иней, а в реках заблестели прожилки льда. Вот-вот гранита набережных коснутся первые снежинки, задрожат окна под стылыми ветрами, и северная столица погрузится в сон. До весны.
Сухой лист упал на плечо женщины, тоскливо смотревшей на беспокойные воды Невы. Бились о камень волны, взмывали в сырой воздух мириады брызг. Колючих, словно осколки стекла, шипящих, будто сердитых на волю природы. Хотели бы они безмятежно раствориться в заливе, да вынуждены собирать грязь с потемневших от времени плит.
Ветер раздувал жемчужный шёлк платья подобно крыльям бабочки. Ольга смахнула лист и плотнее закуталась в дублёнку. Нет, Белая Леди не ощущала холода. Ветер, жара, стужа — подобные чувства не терзали её две с небольшим сотни лет, но Белосельская привыкла не выделяться среди людей. Нельзя в мороз гулять в тонком платье, но стоит надеть поверх пальто или дублёнку, и для подозрений нет причин. Такая, как все. Обыкновенная. Подумаешь, в глазах застыла тоска, а между бровей пролегла тонкая морщинка. Таких много, каждая третья в стране, почитай. Друзьям улыбается, ночами плачет в подушку. Очередной день близится к закату, и ни искры, ни лучика солнца…
— Как ты? — Дарья куталась в тёмно-фиолетовое пальто, — девочки сказали, что ушла рано утром. Скоро вечер, снег вот-вот выпадет, а ты всё не возвращаешься.
Сидевшие на бордюре с выкрашенными в лиловый цвет волосами девушки допили газировку и бросили пустые бутылки в реку. Дымя сигаретами, они хохотали над сокурсницей по имени Алиса.
Ольга молчаливо смотрела на скользящий по волнам мусор.
— Когда ты думаешь о проблемах, всегда приходишь сюда, на Стрелку. Часами глядишь на Малую и Большую Неву, бродишь по скверу. Так что найти было нетрудно.
— Беспокоишься обо мне?
— Да, — Соловьёва выше подтянула перчатки.
— Напрасно.
— Разве? Ты выглядишь бледным отражением той Ольги, с которой я давно знакома. Не спишь, почти не ешь…
— Не хочется.
— Ты сама говорила, что надвигается нечто плохое, но как справишься с этим, если будешь едва стоять на ногах?
— Не знаю, справлюсь ли… — она коснулась лба, — Даша, я не знаю, что делать. Эмилии нет уже десять дней, а это очень много. Вдруг что-то пошло не так? Если Марена сочла её слабой и не благословила? Для меня это конец всему.
— Я верю, что с ней всё хорошо.
— Дай-то господь, — Белая Леди спрятала лицо в ладонях, — равновесие смещено. Демельза и её наследница стали частью Потока. Кинжал впитал сущности, и я чудом увидела, как растворяются тела… Оба удара в спину! Не в грудь или живот, а в спину! Глеб поистине всесилен, раз втёрся в доверие к самой подозрительной из нас. Демельза принципиально не общалась ни с кем, кроме Искателей, не признавала авторитетов. Чудом я успокоила её помощников, раздала задания, погасила кристаллы. Два цикла континент переживёт, но что дальше? Кем заменить Серую? Я не знаю. Остальные сёстры боятся за дочерей и слышать не хотят о Северной Америке. Я тоже не могу вас бросить. Должна что-то придумать, но что? Кому верить? На кого полагаться? Предать может самый близкий человек.
