Возвращение немого (СИ) - Романова Галина Владимировна (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
Мастер Боар показался на пороге, когда уже все почти решили, что его надо поторопить. Он вышел быстрым шагом, на ходу набрасывая на плечи тёплый осенний плащ, прошёл мимо замерших коллег к воротам, ни на кого не глядя, и уже на мосту бросил через плечо:
— Ну, что? Едем или нет?
— Йо-ху-у! — залихватски вскрикнул Янсор, с места поднимая своего скакуна в галоп. Матушка Ханирель стегнула лошадей кнутом. Фургон тронулся с места, со скрипом проезжая через ворота.
Старый замок молчал, глядя им вслед.
Нерадостным начиналось это путешествие. Лошади тащили фургон, а артисты шли рядом по обочине дороги. Но то один, то другой приостанавливался и оборачивался назад. Деревья уже закрыли замок от их глаз, и лишь высокая башня и чудом уцелевший шпиль ещё виднелись сквозь листву. Потом дорога спустилась с холма, обогнула заросшее вдоль берега ивами небольшое озеро, и замок скрылся из вида окончательно.
Впрочем, бодрости духа это никому не прибавило. Таша, забившись в дальний угол фургона, тихо всхлипывала. Ниэль шла, опустив голову, а на Соэль было жалко смотреть. Девушка брела, как потерянная, загребая башмачками опалую листву и не обращая внимания на попытки братьев как-то расшевелить её.
Мастер Боар догнал свою жену, взял за руку. Ниэль слабо улыбнулась в ответ.
— Ты не жалеешь? — тихо спросил он.
— О чём?
— Я знаю — ты мечтала стать леди, знатной дамой…жить в своём замке…
— А я и была ею, — улыбнулась женщина, — пусть один день, но была.
— На балу у…
— Нет, — Ниэль бросила на мужа кокетливый взор, — в тот, первый, вечер, когда ты усадил меня на почётное место. Так что у меня есть и свой замок… и лорд-муж…И я счастлива!
— Знаешь, — мастер Боар притянул жену к себе и поцеловал в висок, — а я тебя люблю!
— О, — она рассмеялась, — не прошла и ста лет, как ты это сказал!
Соэль, державшаяся поодаль, не разделяла восторгов своих родителей. Она даже не могла понять шёпота братьев и ворчания Таши — мол, только несколько дней побыли лордами, пожили под крышей, как все, и вот опять срываться неведомо куда, навстречу осени и непогоде. Какие они глупые! О чём думают? О каком-то замке! А у неё, может быть, счастье разрушилось! Она могла бы стать невестой, а потом и супругой. И наплевать, что он был лордом, а она дала себе зарок не влюбляться в знатных господ никогда! В конце концов, когда Соэль высказывала некоторое время назад столь опрометчивое заявление, она сама ещё не знала, что является леди. И теперь всё рухнуло…
Заметив, что девушка тихо вздыхает и еле сдерживает слёзы, с нею поравнялся Лейр. Юноша немного пошёл рядом, а потом тихонько что-то промычал и попытался взять её за руку, но Соэль сердито вырвала ладонь:
— Оставь!
— Э?
Лейр склонил голову набок, заглядывая ей в лицо:
— Ы?
— Уйди! — досадливо поморщилась Соэль. — Ты что, не понимаешь?
Он помотал головой, прижимая руки к сердцу.
— Ты мне всё испортил!
Шагавший по обочине дороги мастер Неар при этих словах перекинул лютню из-за спины на грудь и, по привычке пару раз ущипнув струны, негромко запел, наигрывая простенькую мелодию:
Куда б ни привела дорожка –
В богатый дом или тюрьму –
Везде встречают по одежке,
А провожают по уму.
Иль по лицу и горам злата,
Что громоздятся за спиной.
«Мы чем богаты — тем и рады!» -
Там все твердят наперебой.
Иной красив, одет по моде –
Для тех, кто на камзол глядят.
Раздень его — тотчас выходит,
Что он и трус, и негодяй!
Не любят делать это часто,
Но происходит иногда…
Вы по уму других встречайте –
Не ошибётесь никогда!
— Ну, и к чему вы это спели, мастер? — воскликнула Соэль.
— К тому, что любой может ошибиться, если станет судить по первому впечатлению! — ответил менестрель. — Да, говорят, что первые порывы души — самые благородные. Но всё же стоит иногда быть внимательнее. Многие вещи, предметы и явления совсем не такие, как кажутся.
— Вы хотите сказать, что лорд Отирир…не такой?
— Он мог оказаться не таким, моя милая, — мастер поравнялся с девушкой и погладил её по плечу свободной рукой. — Думай о том, что он все-таки лорд, а ты — актриса. В твоих жилах течёт благородная кровь, но смогла бы ты всю жизнь играть эту роль? И что было бы, если бы его мать и другие родственники однажды узнали правду?
задумалась и до самого вечера не проронила ни слова.
Леди Оснирель узнала о том, что замок Бореар снова опустел, тем же вечером — её старший сын вторично ездил к соседям и на сей раз никого там не застал. Эльфы и альфары исчезли, и лишь ветер бродил по осеннему саду, стряхивая с веток последние яблоки. Можно было бы выслать погоню, но леди Оснирель запретила это делать:
— Они поступили, как трусы, лишённые чести и достоинства. Мне жаль, что я ошибалась в Доме Бореар. И я рада, что мы не успели породниться. Но отправляться в погоню — значит, ронять наше собственное достоинство. Значит, признать, что нас волнует мнение тех, кто ниже нас! Эдак, мы скоро начнём и альфаров уважать!
На том и порешили. Прошло несколько дней — и новые заботы настолько увлекли обитателей замка Золотая Звезда и их соседей, что про странного лорда все и думать забыли. Лишь долго ещё у камина обсуждали странное представление, которое было мастерски разыграно на одном из осенних балов труппой странствующих артистов.
Осень — не слишком приятное время для путешествий. С каждым днём холоднее становились ночи, солнце переставало греть и, замерзнув под тонкими одеялами, артисты за день почти не успевали отогреться. Лишь вечерний костёр согревал их.
В лесу с деревьев облетали листья. Несмотря на то, что фургон уже несколько дней двигался на юг, догнать уходящее лето он был не в силах.
А потом зарядили дожди. Серые тяжёлые тучи закрыли небо от края и до края, и из них постоянно то сочилась мелкая противная изморось, то хлестал холодный осенний ливень. Дети Таши простудились, и непрестанно кашляли и чихали. Шмыгала носом и Соэль, а Раэна отказывалась лишний раз взять аккорд — у неё так болело горло, что юная арфистка боялась петь. Тиар попробовал было шутить, что скоро у них в труппе уже двое будут объясняться мимикой и жестами, и в ответ заработал подзатыльник от мастера Неара.
— Зря мы всё-таки уехали из замка, — ворчала иногда себе под нос Таша. — По крайней мере, была бы крыша над головой.
— И соседи, которые смотрят на нас, как на врагов! — возражал ей Даррен. — И у тебя была бы жизнь домашней прислуги!
— Ну и пусть, — запальчиво возражала она. — Зато дети жили бы в тепле и уюте…
— Если тебе так всё равно, какую жизнь вести, что ж ты убежала от своего хозяина?
Впервые за долгое время муж напомнил ей об этом. Альфара обиделась и замолчала надолго. Тем более, что Калонику с каждым днём становилось всё хуже и хуже. У мальчика был сильный жар, его лихорадило и порой начинался бред. Вечерами артисты сидели у костра, прислушиваясь к его тяжёлому дыханию, и тактично старались не замечать, какой раздражительной и плаксивой становится его мать. Днём же из недр фургона то несся несвязный бред, то стоны, то полная тишина, которая нарушалась только всхлипываниями Таши.
— Нам надо где-то переждать непогоду, — как-то на привале шепнула Ниэль мужу. Глава труппы сидел на корточках у костра, глядя на огонь.
— Надо, — хмуро сказал он. — Да только что-то незаметно поблизости чьего-либо жилья!
Эта часть Топазового Острова и впрямь была заселена не густо. Лишь несколько поселений светлых альфаров попалось им на пути. Там артисты смогли приобрести кое-какую провизию, так что сытыми были всегда. Но вот остановиться на несколько дней или недель в этих небольших посёлках было решительно негде. Только что собрали урожай, и даже сараи были заняты добром. Фургон могли разрешить поставить на огородах, а Ташу с детьми разместить в сенях одного из домов, но для остальных места не было. Что до замков, то в эту пору редко, какой лорд устраивает праздники — по традиции, пока не выпал первый снег, все эльфы сидят по домам. Лишь крайняя необходимость заставляет их пускаться в дорогу. Необходимость — и отсутствие своего дома.
