Великий Эллипс - Вольски Пола (читать книги онлайн .txt) 📗
— И далее он умывает руки и уходит, не показав даже, как пользоваться пистолетом.
— У него не было ни времени, ни возможности. В конце концов, мы участники гонок. Он посоветовал мне тренироваться.
— О да, это извиняет его. Ты оправдываешь все его поступки?
— Это просто нелепо. Я не обязана оправдывать что-либо или кого-либо в твоих глазах. С какой это стати?
— Да, действительно, с какой это стати? С какой стати ты должна заставлять себя думать о чем-то, кроме своих безудержных желаний получить то, что ты хочешь, и получить любой ценой? И вот сейчас, когда ты уже отстояла свой чертов пистолет и этого златоголового грейслендца, который подбил тебя на эту глупость и исчез, может быть, сейчас ты уступишь своей гордости и позволишь мне показать тебе, как им пользоваться?
— Что? — на секунду ей показалось, что она ослышалась.
— Мы, вероятно, поплывем в Аэннорве на одном пароходе. У нас будет несколько дней, и я могу показать тебе, как пользоваться «Креннисовым», если хочешь.
— О, — она глубоко вдохнула. Он настолько поразил ее, что она не знала, как реагировать. Секунду спустя она призналась: — Я не ожидала этого. Я просто была уверена, что ты будешь считать этот пистолет моей опасной ошибкой.
— Я так и считаю. Но я не могу не думать о более опасной ошибке: ты носишь пистолет, которым не умеешь пользоваться. Ты позволишь тебя поучить?
— Да, — это слово вылетело легко, но следующее потребовало усилий, — спасибо.
— Тогда до завтра. — Он был слишком хорошо воспитан, чтобы показать хоть признак своего триумфа.
— Гирайз?
— Да?
— Во имя чего ты согласился принять участие в этих гонках?
— Давай поговорим об этом, когда у нас будет больше времени на борту парохода, например. Знаешь, в чем прелесть длительных морских путешествий? Они обеспечивают нам уйму свободного времени.
— Свободное время и разговоры — единственное достоинство предстоящего путешествия. Мы так отстали от этих титулованных Сторнзофов, что нам потребуется чудо, чтобы догнать их.
VII
Солнце было высоко, когда «Вдохновение» вышло из порта Ланти Умы, набирая скорость в почетном сопровождении грейслендского патрульного катера. В течение нескольких последующих часов пароход быстро шел на восток, лавируя между Жемчужными островами, где нежная голубизна безоблачного неба сливалась с голубизной моря. Воздух был великолепный, и пейзаж разительно отличался от привычно-скучных морских видов. Пароход прокладывал путь меж островов, тянущихся из морских вод к небу. Острова утопали в разноцветной пышной зелени, их вид оправдывал данное им название — Жемчужные.
Каслер Сторнзоф стоял на палубе и смотрел на проплывающие мимо одну за другой «жемчужины». Некоторые были так близко, что и подзорной трубы не нужно было, чтобы рассмотреть плотно прижатые друг к другу беленые домики, карабкающиеся вверх по почти отвесным склонам острова. Четко вырисовывались бемубитовые деревья с их кривыми белыми стволами и серо-зеленой листвой, террасные сады, свисающие роскошными каскадами пурпурных килливериджиа, которые еще называли «ошибки молодости»: они уже распустились, обласканные теплым климатом и солнцем.
Не все острова были заселены или покрыты растительностью. Многие стояли как скалы, обнажив вулканическую породу. Другие, избежав человеческого присутствия, дали пристанище свечкокрылам, чьи радужно-переливчатые перья считались во всем мире особым шиком и украшали шляпы самых роскошных дам.
Под лучами южного солнца время беззвучно и незаметно утекало в прошлое. Туда же уплывали и Жемчужные острова, за ними последовали воспоминания о недавних боевых действиях, в которых он принимал участие, и в сознании Каслера Сторнзофа ожил более ранний период его жизни. Перед глазами возникло море более холодное, земли более суровые, небеса более скучные и серые, и другие времена, лучшие времена, когда принцип и дисциплина служили разуму — или, по крайней мере, так ему тогда казалось.
В жизнь он вышел наивным идеалистом, но понимать это начало позже. Сначала он был доверчивым, ничего не знающим о реальности, таким неподготовленным. Он думал, что правда Ледяного мыса — это правда всего мира, он был тогда жалким дураком.
Но он этого не осознавал, даже на секунду не мог себе этого представить. Большинство окружающих его людей не замечают этого до сих пор. Похоже, что мир воспринимает его персону с преувеличенным восхищением — феномен, который он никак не мог понять. Войска под его командованием одержали несколько ярких побед, значение которых было невероятно раздуто прессой, но многие ли читатели видели, что хорошо обученным и превосходно экипированным грейслендским войскам, противостоит слабый противник?
На Ледяном мысе его лучший учитель, Увидевший Свет Ллаклулз, хвалил его. Но в таком случае — что сам Ллаклулз знал о реальном мире за пределами Ледяного мыса?
Время, соленая вода и острова проплывали мимо. Каслер Сторнзоф смотрел и вспоминал, пока слабый запах дорогого табака не проник в его уединенный мир. Он обернулся. Перед ним стоял грандлендлорд Торвид, и что-то похожее на раздражение всколыхнуло его чувства прежде, чем он вспомнил о долге.
— Мечтаешь, племянник, — весело заметил Торвид. Солнечный свет вспыхнул блестками на серебре его волос и стекле монокля.
— А других развлечений и нет на палубе, грандлендлорд, — Каслер неловко попытался ответить в тон собеседнику.
— Ну и каков же предмет или источник твоих мечтаний? Смею надеяться, новая победа?
— Ради победы гонки и затевались.
— Иногда мне кажется, что ты забываешь об этом. Есть другие мечты, которые заполняют горячие молодые головы.
— Иногда и горячие старые.
— О, племянник, ты вселяешь в меня надежды. Ты не такой уж педант, каким мне представлялся. Неужели, несмотря на этот твой Ледяной мыс, ты настоящий Сторнзоф?
Каслер едва удержался от язвительного ответа. Злость, которая его наполнила, имела характер неуместный и неконструктивный, как точно определил бы это Ллаклулз. В нем всего лишь отразился сарказм грандлендлорда, только в увеличенном объеме, поэтому Каслер удовлетворил себя скромным вопросом:
— А вы хороший знаток породы?
— Как никто другой, — непринужденно парировал Торвид. — Достаточно хороший, чтобы отличить ответ здорового мужчины из рода Сторнзоф от ответа находящейся в гневной горячке женщины. Не пойми меня превратно, племянник. Маленькая вонарская штучка приложила массу усилий, чтобы ее присутствие заметили, и это так естественно, что ты почувствовал, как тебя дергают за яйца.
— Вы намекаете на мисс Дивер?
— Браво.
— Вы часто упоминаете наше родовое имя, грандлендлорд. Порочить порядочную женщину — это одно из достоинств Сторнзофов?
— А? Похоже, я ошибся. Ты все-таки педант чистейшей воды.
— Должно быть, так. В таком случае я избавлю вас от своего утомительного присутствия.
— Ты к тому же обидчивый педант. Не стоит, оставайся. Я не собирался бросать вызов твоему хорошо развитому чувству собственности. Как раз наоборот, я отдаю должное твоему вкусу и забираю назад все высказанные ранее замечания в адрес этой дамочки. Прекрасная Дивер не такая уж утомительно буржуазная, как я думал вначале. Она обладает определенной дерзостью, которая весьма забавна. Я бы даже сказал, что с ней занятно играть в укрощение строптивой.
— Это все теоретизирования, грандлендлорд, — на этот раз Каслер не прилагал усилий, чтобы скрыть свое отвращение. — Как вы сами верно заметили, до конца гонок мы вряд ли еще пересечемся с мисс Дивер, равно как и с другими участниками Великого Эллипса. Вы с обер-генералом Браглойстом очень эффективно нанесли урон участникам соревнования.
— Да, и я не помню, чтобы ты мне за это сказал спасибо. Вне всякого сомнения, ваши усилия заслуживают похвалы. Тем не менее, я не могу не удивляться — неужели честные, справедливые гонки могли бы принести менее славную победу?
