Стремящаяся Ввысь - Поль Мария (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗
— Почему ты не расчешешься?! — Неожиданно напустилась на меня мать. — У каждой девушки должны быть ухоженные длинные волосы. — Тут сестры, в панике забежавшие в комнату и мать с осуждением посмотрели на мою, успевшую обрасти, стрижку.
Я начала разражаться. Встретив меня после пятилетней разлуки мои дражайшие родственнички даже не подумали меня как следует рассмотреть и к неожиданно свалившейся родственнице решили относиться как и раньше. Зря. Я уже совершенно не подходила под их закостеневшие взгляды.
Из угла, из проеденной мышами норки на меня смотрел домовенок, тот самый, который мне рассказывал сказки в детстве. Вот уж кто действительно рад был меня увидеть и какой я стала. Ведь именно он утирал мои бесконечные слезы, когда я сидела наказанная в подполе.
— О… какая красивая ткань… Где ты научилась так ткать? — Заметила одна из сестер, та самая, которая чуть не вылила на меня бадью воды. Все остальные тут же сгрудились вокруг станка.
Ткань действительно получилась хорошая — мягкая, гладкая, блестящая. Магия сильно изменила волокна.
— Сделайте из этой ткани распашонку ребенку, а обрывки вшейте себе в одежду. Слышишь мама? Это поможет от сглаза. Вдруг кто…
— Хорошо. — Покладисто согласилась мать и неожиданно напустилась на дочерей. — Девочки, я хочу поговорить со своим ребенком. — Властно проговорила женщина. Я удивилась, как беспрекословно подчинились все находившиеся в комнате. Даже домовенок ушел, хотя, зная их природу, наверняка подслушивал.
Мать немного поколебалась, но видимо приняла какое-то решение.
— Доченька моя жива, вернулась! — Обняла она меня. — Теперь все по-другому будет… Расскажи мне, как ты жила?
— Хорошо жила, — осторожно ответила я, продолжив ткать. Не рассказывать же ей, суеверной деревенской женщине, пусть и моей матери, что я жила среди драконов!
Я внезапно осознала, что любовь к матери дана каждому при рождении, да только я за пять лет настолько отошла от деревенской жизни, от своей родни, что мы уже никогда не сможем понять друг друга. Да, я люблю свою мать, но вряд ли захочу ее увидеть еще раз. У меня теперь другая семья.
— Как же ты смогла бежать от дракона? От этого изверга?
— Это долгая история.
Мама еще помолчала немного, и продолжила:
— Он до сих пор обирает деревню. — Пожаловалась мне она. Ну да, съедает одну овцу в год и охотится на горных. — Нам уже нечего отдавать, а он все требует, и требует… Ты поможешь нам его уничтожить. — Неожиданно жестко заявила женщина, и в глазах ее загорелся фанатичный огонек расчетливости. Я, честно говоря, такого не ожидала. — Ты сможешь поливать поля, подсушивать заплывшую землю, помогать с магией по хозяйству…
Н-да… Суеверия суевериями, но моя мать была очень расчетливой женщиной. И мечтательной. Жаль только, мне придется разрушить ее мечты.
— Мам, я тут не останусь.
— Почему? Ты будешь помогать нам…
— Мам! Я тут не останусь! У меня нет никакого желания вам помогать. У меня своя жизнь!
Женщина только отмахнулась.
— Куда ты денешься… Нужно только разработать, как убить дракона.
— Я никогда не подниму руку на дракона.
— Убьешь, мы поможем! А сокровища его разделим между семьями… Мы-то получим больше, благодаря тебе.
— Я. Никогда. Не убью. Этого. Дракона!
— То есть? — Мать наконец-то отвлеклась от своих мечтаний и удивленно посмотрела на меня.
— Мне повторить еще раз?!
— Да как ты разговариваешь с матерью?! Ты будешь делать то, что тебе велят! А друзей твоих завтра же выгоним взашей из деревни. А не хочешь, силой заставим!
Я изумленно замерла, а потом громко расхохоталась.
— Ой, не могу… — Смахнула набежавшие от смеха слезы. — Ты меня собралась держать силой? Как ты себе это представляешь? Ты хоть знаешь, что я могу всех ваших деревенских увальней положить одной левой? Мы с ребятами армию нежити уничтожили вчетвером, а ты собираешься держать меня тут с помощью кучки остолопов?
— Ах ты… — Вспылила женщина и попыталась влепить мне пощечину, но я быстро уклонилась и схватила ее за руку.
— Ты не забывай, что у меня теперь несколько другие знания и умения. И поверь, они намного больше твоих.
Мама округлила глаза и попыталась вырвать руку. Я только сильнее ее сжала.
— Ты утратила право приказывать мне, когда отправила на смерть свою дочь.
— Ты же понимаешь, что я не могла поступить по другому!
— Понимаю. Но прощать тебя я не собираюсь. И тем более я никогда не убью существо, открывшее мне двери в другой мир по приказанию женщины, отправившей меня на смерть.
— Да как ты смеешь! Ты, неблагодарное отродье!
— Это я-то неблагодарная после стольких лет мучений?! Как ты смеешь мне такое говорить!
— Я тебя растила!…
Под моим взглядом женщина замолчала. Я медленно встала и вышла из комнаты.
Мой работодатель бессовестно дрых, вальяжно развалившись на перине.
— Ворон!
— М-м? — Мой работодатель продрал один глаз
— Я ухожу, вещи оставляю тут, Заберете их. Буду вас ждать в пещере, где начинаются Бьярни.
— Ты куда?! — Теперь оба глаза осмысленно смотрели на меня.
— К другу. — Бросила я и вышла во двор.
— К какому-такому другу? У тебя тут никогда не было друзей, ведьма.
— Я надеюсь, мама, у тебя в доме не забыли правила гостеприимства. — С нажимом ответила я и тихо замурлыкала знакомую мелодию-призыв. Кто-то встрепенулся на другом конце связи.
— Айри, ты куда? — Вышел за мной Ворон.
— Я же сказала, к другу. — Счастливо пропела я, чувствуя приближение дракона.
— И где же он? — Хмуро оглянулся Ворон. — Послушай, Айри, что за шутки? Что за…
— Дракон!!! — Взвизгнула мама.
Пламенеющий Уголь камнем упал с неба и, подхватив меня, взмыл вверх. Я быстро перелезла ему на шею, удобно устроилась между пластинами гребня и счастливо рассмеялась. Да, сказать, что Ворон с мамой были удивлены, значит, ничего не сказать.
Огромный дракон летел вперед, а я сливала ему все случившееся со мной за последнее время. Я ничего ему не говорила — ветер все равно бы сносил слова, но, настроившись на связь, передавала ему все, что видела или ощущала. Наконец мы перешли на свой обычный полет. И как будто бы и не исчезало это странное чувство единения с драконом, когда мы впитывали чувства друг друга: и мою бездумную радость полета, и его точное восприятие мира. Сливаясь вместе, все эти чувства рождали взрыв эмоций. Мир растворялся, оставляя только здесь и сейчас, только холодный воздух, и ветер в лицо, и снег, задетый крылом, и обжигающее тепло дракона, и ледяную воду, в которую мы нырнули в конце головокружительного пике, и песню, ледяными осколками звеневшую в воздухе, бесконечные перевороты, мертвые петли, взлеты и падения, отчего сладко замирало где-то в животе…
Ворон стоял на крыльце и следил глазами за то увеличивавшейся, то уменьшавшейся багровой точкой.
Иногда доносилась песня, заставляя сердце пропускать удары.
Ирбис неслышно подошла к брату и встала рядом.
— Она действительно умеет летать.
Оборотень вопросительно покосилась на золотокожего.
— Удержаться на спине дракона, выделывающего такое! Это многого стоит.
— Если ты хочешь… вперед!
— Не могу, Ир. Я никто рядом с ними. Я не хочу портить радость их песни.
— Это твое дело. — Пожала плечами Ирбис. — Я спать.
Но Ворон не обратил внимания на исчезновения сестры и стоял, сжав руки в кулаки и вслушиваясь в едва доносившуюся мелодию.
Мы, хохоча, свалились на берег озера, того самого, в котором до этого купались. Долго валялись, глядя на звезды. Рядом с драконом холод отступал, прятался за гранью восприятия и сознания, напоминая о себе только легким покалыванием промозглого ветра.
— Как ты думаешь, — повернулась я к дракону, — Учитель может дать мне крылья?
— Не знаю милая. Может и сможет, может и нет. А может просто не захочет.
