Терновая ведьма. Изольда - Спащенко Евгения (читать книги без регистрации txt) 📗
Еще несколько минут принцесса сидела в темноте чуть дыша, а когда набралась храбрости и подкралась к двери, страшного чудища уже и след простыл. Волки тоже исчезли. На спинке саней едва покачивалась от ветерка тончайшая мантия Метели.
Кто знает, надолго ли она заехала в Ледяную усадьбу? Пора было возвращаться в погреб. Выбравшись из сарая и рассовав по карманам яблоки и орехи, принцесса быстро пересекла широкий двор и двинулась прямиком к колодцу. Из головы не шло мохнатое чудище. Ростом оно, похоже, чуть ли не на аршин превосходило Изольду. Хорошо бы не попадаться такому на глаза.
Девушка оглянулась опасливо и ухватилась за кадку. Пока она таскала снег, все думала, сколько еще страшных слуг имеется у госпожи метели. Что, если она встретит их поздней ночью в глубине сумеречного погреба? Куда укрыться, когда голодные химеры протянут свои сучковатые лапы?
С этими мыслями принцесса спустилась под землю.
— Негодница! — заслышав ее шаги, завопила Пайян-Жен. — Где тебя носило два-то часа?
Паучиха нависла над хрупкой фигуркой и защелкала жвалами. Но Изольда отвечала, упрямо вздернув подбородок:
— Только я приблизилась к колодцу, во двор прикатила карета Хаар Силлиэ. Пришлось спрятаться в сарай. Ты ведь сама велела не попадаться ей под руку.
— Вздор! — фыркнула пряха, но все же отползла в сторону. — Только за лихом тебя посылать.
— А вот и снег, — бережно вытряхивая драгоценную ношу, пропела принцесса.
Завидев пряжу, Пайян-Жен тут же принялась за работу.
— Поправь огонь в печах, — ворчливо прикрикнула она.
И юная прислужница спокойно взялась за громадные щипцы. Прежде чем приблизиться к пламени, она плотнее запахнула плащ, подышала на ладони. А затем принялась переворачивать искрящиеся голубые камушки в каминах, едва ли походящие на угольки. Пламя шипело и плевалось, словно живое. Ресницы девушки побелели. Но она не выпустила из рук тяжелый инструмент, пока не закончила.
— Что стоишь без дела? — не дала передохнуть и минуту злобная паучиха. — Займись распутыванием пряжи, я сложила обрезки в углу. Эти узелки да колтуны только колдовством и распустишь. Но ты вроде знакома с чарами не понаслышке — справишься.
Восьмилапая прыснула со смеху, оплевав все вокруг паутиной.
— С таким пустяком я быстро слажу, — кивнула добродушно Изольда. А про себя подумала: — «Придет время, ответишь за все бесчинства, злыдня».
Усевшись на камень, принцесса принялась за испорченную пряжу. И хоть прежде ей не приходилось этим заниматься, дело двинулось споро.
— А есть ли другие слуги у Хаар Силлиэ? — будто невзначай спросила она.
— О ком ты говоришь? — Пайян-Жен сучила шелковую нить.
— Может, в Ледяной усадьбе живет еще кто-нибудь, приближенный к хозяйке метели?
— Нет у нее слуг ближе и умнее меня, — хвастливо ответствовала ткачиха. — Одни улеб-хёсты у ног крутятся.
— Я так и думала, что госпожа ценит тебя больше других, — не выказав интереса, подхватила прислужница.
Хитрость ее заключалась в том, чтобы выспросить у паучихи как можно больше, используя любовь той к лести и самовосхвалению.
— Еще бы! — разошлась Пайян-Жен. — Я и тку, и пряду и за порядком приглядываю. А со снеговых химер что возьмешь, если у них пустая черепушка вместо головы.
— Значит, они бесполезны? — наматывая пряжу на колышки, поинтересовалась девушка.
— Не то чтобы совсем… Сани почистят, волков запрягут, частокол поставят, если надо, и чужаков изловят… Но соображают туго.
— Так эти улеб-хёсты стерегут границы усадьбы?
— С горем пополам, — махнула лапой паучиха. — Если б не вороны, остались бы мы без стражи. Птицы-то зоркие и смекалистые, ничто от их глаз не укроется. Все, что видели-слышали, донесут хозяйке. Говорят, некоторые из них и мысли читать умеют…
«Как же», — хмыкнула в уме Изольда. И спросила невинно:
— А что едят снеговые химеры?
Восьмиглазая глянула на нее, сощурившись.
— Уж больно ты любопытна сегодня. Боишься стать их добычей?
Девушка пожала плечами.
— Напрасно, — скрестила лапы Пайян-Жен. — Улеб-хёсты питаются снегом из Костяного колодца. Так что о них можешь не тревожиться.
Глазки ее влажно блеснули.
— Ну а как же волки? — умело сменила тему разговора терновая ведьма.
— А что с ними? — оглядывая огромную прореху в ткани накидки, переспросила паучиха.
— Они ведь тоже слуги госпожи…
Ткачиха даже развеселилась от таких слов.
— Волки не в счет… Они, считай, мертвые.
— Как? — Принцесса остолбенела.
— Все до одного — бездумные истуканы. — Пайян-Жен, по счастью, ничего не заметила. — Пока ходят в упряжке, готовы тужиться изо всех сил. Отбегают свое и издохнут. Только на моем веку Хаар Силлиэ сменила не один десяток зверей…
Пальцы Изольды продолжали свое дело, но нити в ее руках больше не распускались, а спутывались в клубки.
— До тебя зубастым дела нет, — неверно истолковав причину девичьего беспокойства, щелкнула жвалами Пайян-Жен. — Пройдешь мимо — даже не заметят.
Тут она потянула слишком резко, и нить оборвалась. Раздалось сердитое шипение:
— Всю работу мне испоганила. Хватит болтать! Иди лучше наверх, расчисти лед над погребом. А то снегом замело.
И Изольда послушно направилась в сторону выхода.
«Значит, волки трудятся, не жалея себя. А Таальвен к тому же выполняет самую сложную часть работы… Что, если через шесть ночей будет слишком поздно освобождать его? — Она закусила губу. — Нет-нет, волк крепкий, выносливый… У него хватило бы сил одному год возить проклятые сани!»
Изольда принялась яростно мести землю большой сосновой веткой. Снег совсем завалил окошки, и солнечный свет не проникал в подземелье. Через минуту девушка запыхалась и с досадой прикрикнула сама на себя:
— А кто говорил, что быть терновой ведьмой легко? Заледеневшие статуи наблюдали с любопытством.
«Все напрасно, — сообщали их скорбные лица. — Никому не покинуть это стылое место, как ни старайся».
— Ну уж нет! — пригрозила пальцем сгорбленным фигурам принцесса. — Я не стану вашей соседкой в каменном саду. Слишком многое нам с Таальвеном предстоит сделать.
Изваяния пристыженно опускали глаза, не в силах смотреть в прекрасное, пылающее решимостью и терновыми колючками лицо.
Потекли дни. С вечера до раннего утра Изольда трудилась: пряла прочную нить и заново ткала износившуюся накидку Хаар Силлиэ. Чтобы не уснуть, сочиняла за работой заклинания, которые, по ее мнению, должны были помочь от самых разных бед. Так, принцесса придумала колдовство, чтобы всегда выглядеть свежей и отдохнувшей, чары для сияющих глаз и ворожбу, благодаря которой одежду не пришлось бы стирать и штопать.
К сожалению, заклинания больше походили на дурашливые стишки и забавные песенки, да и проверить их на практике девушка не могла. Зато сочинительство чудесно спасало от дремы и оцепенения.
С каждым днем Пайян-Жен становилась угрюмее. Ей не нравилось, что помощница так ладно справляется с задачами, да еще успевает подсобить ей в дневных делах. Потому грымза заваливала юную пряху работой. В ее обязанности теперь входило добывать снег для пряжи, чистить печи и поддерживать в них огонь, бегать в сараи и амбары за какими-то вещицами, ни с того ни с сего понадобившимися паучихе. Изольда также подметала пол в погребе, топила снег со двора над маленьким костерком и до блеска отмывала стены и пол. Нужно ли говорить, как тяжело пришлось непривычной к работе принцессе. Но она выполняла все поручения безропотно, подшучивая в ответ, что в Ледяной усадьбе не служба, а сплошной отдых.
От таких слов восьмилапая скрипела жвалами и бесилась от ярости. Но сделать ничего не могла. Не раз она кралась в синем полумраке ночного коридора, высматривая, не спит ли ее неутомимая помощница. И, заслышав звонкую песенку, бессильно плевалась паутиной. Пайян-Жен не удалось подстеречь Изольду, а срок ее службы между тем подходил к концу.
