Меч Предназначения - Сапковский Анджей (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
Эсси слегка зарумянилась и, дунув, откинула прядку.
— Это верно. В борделях я не бываю, они, понимаешь, действуют на меня угнетающе. Жаль, конечно, что тебе приходится петь в таких местах. Ну что делать! Коли нет таланта, публику не выбирают.
Теперь вполне заметно покраснел Лютик. Глазок же радостно засмеялась, неожиданно закинула ему руки на шею и громко чмокнула в щеку. Ведьмак изумился, но не шибко. Подруга по профессии, в конце концов, не могла очень-то уж отличаться от Лютика в смысле предсказуемости.
— Лютик, старый ты звонарь, — сказала Эсси, не разжимая объятий. — Рада снова видеть тебя в добром здравии и полном уме.
— Эх, Куколка! — Лютик схватил девушку за талию, приподнял и закружил так, что затрепыхалось платьице. — Ты была прелестна, клянусь Богом, я давно не слышал такого чудесного ехидства! Ссоришься ты еще прекраснее, чем поешь! А выглядишь прямо изумительно!
— Сколько раз я тебя просила, — Эсси дунула на прядку и стрельнула глазом в Геральта, — чтобы ты не называл меня Куколкой. К тому же, думается, самое время представить мне твоего спутника. Сразу видно, он не из нашей братии.
— Упасите, боги, — рассмеялся трубадур. — У него, Куколка, нет ни голоса, ни слуха, а срифмовать он может только «попа» и «жопа». Это представитель цеха ведьмаков, Геральт из Ривии. Подойди, Геральт, поцелуй Глазку ручку.
Ведьмак подошел, не очень-то зная, что делать. В руку, вернее в перстень, было принято целовать исключительно дам, начиная от дюшессы и выше, и при этом надлежало опуститься на одно колено. В отношении нижестоящих на общественной лестнице женщин такой жест считался здесь, на Юге, эротически двузначным и как таковой использовался в принципе только близкими парами.
Однако Глазок развеяла его сомнения, охотно и высоко протянула руку, опустив пальцы. Он неловко взял ее и запечатлел поцелуй. Эсси, все еще таращась на него своим изумительным глазком, зарумянилась.
— Геральт из Ривии, — сказала она. — Ишь, в каком обществе ты вращаешься, Лютик.
— Вы оказываете мне честь, — пробормотал ведьмак, сознавая, что сравнивается красноречием с Дроухардом. — Милсдарыня…
— К черту, — фыркнул Лютик. — Не смущай Глазка выканьем и титулованием. Ее зовут Эсси, его — Геральт. Конец э… презентации. Переходим к делу, Куколка.
— Если ты еще хоть раз назовешь меня Куколкой, получишь по уху. Ну и к какому же делу мы должны перейти?
— Надо договориться, как будем петь. Предлагаю поочередно по нескольку баллад. Для эффекта. Разумеется, каждый поет собственные.
— Согласна.
— Сколько тебе платит Дроухард?
— Не твоя забота. Кто начинает?
— Ты.
— Согласна. Ах, смотрите, кто идет! Его высочество князь Агловаль…
— Тэк-тэк, — обрадовался Лютик. — Качественный уровень публики повышается. Хотя, с другой стороны, на него рассчитывать не приходится. Скупердяй. Геральт может подтвердить. Здешний князь чертовски не любит платить. Нанимать-то нанимает. С расплатой хуже.
— Слышала я кое-что. — Эсси, глядя на Геральта, сдула прядку со щеки. — Болтали в порту и на пристани. Известная Шъееназ, верно?
Агловаль, короткими кивками ответив на глубокие поклоны столпившихся у входа гостей, почти сразу же подошел к Дроухарду и отвел его в угол, дав понять, что не ожидает от него знаков почтения в центре зала. Геральт наблюдал за ними краешком глаза. Разговор шел тихий, но было видно, что оба возбуждены. Дроухард, то и дело вытирая лоб рукавом, крутя головой, почесывая шею, задавал вопросы, а князь, хмурый и угрюмый, отвечал пожатием плеч.
— Князь, — тихо сказала Эсси, придвигаясь к Геральту, — выглядит озабоченным. Неужто опять сердечные дела? Начавшееся с утра недоразумение с сиреной? А, ведьмак?
— Возможно. — Геральт искоса посмотрел на поэтессу, удивленный и почему-то раздосадованный ее вопросом. — У каждого свои проблемы. Однако не все любят, чтобы о них распевали на ярмарках.
Глазок слегка побледнела, дунула в прядь и вызывающе взглянула на него.
— Говоря так, ты намеревался меня оскорбить или только обидеть?
— Ни то ни другое. Я лишь хотел упредить следующие вопросы касательно проблем Агловаля и сирены. Вопросы, отвечать на которые я не уполномочен.
— Понимаю, — красивый глаз Эсси Давен слегка прищурился. — Я не поставлю тебя перед такой дилеммой. Больше не задам ни одного вопроса из тех, какие собиралась и которые, откровенно говоря, считала просто вступлением и приглашением к приятной беседе. Ну что ж, стало быть, не будет беседы — и нечего бояться, что ее содержание станут распевать на какой-нибудь ярмарке. Было очень приятно.
Она быстро повернулась и отошла к столам, где ее тут же встретили с почетом. Лютик переступил с ноги на ногу и многозначительно кашлянул.
— Не скажу чтобы ты был с ней изысканно любезен, Геральт.
— Глупо получилось, — согласился ведьмак. — Действительно, я ее обидел и, главное, без надобности. Может, пойти извиниться?
— Прекрати, — сказал бард и глубокомысленно добавил: — Никогда не выпадает вторая оказия создать первое впечатление. Пошли лучше выпьем пива.
Напиться пива они не успели. Сквозь толпу протиснулся Дроухард.
— Господин Герард, — сказал он. — Простите. Его высочество желают с вами поговорить. Значить.
— Иду, — сказал Геральт, пропустив «Герарда» мимо ушей.
— Геральт, — схватил его за рукав Лютик. — Не забывай.
— О чем?
— Ты обещал взяться за любое дело, не выпендриваясь. Ловлю на слове. Как ты сказал-то? Немного жертвенности?
— Лады, Лютик. Но почему ты решил, что Агловаль…
— Нюхом чую. Так не забудь, Геральт.
— Ну-ну.
Они с Дроухардом отошли в угол залы, подальше от гостей. Агловаль сидел за низким столом. Его сопровождал пестро одетый загорелый мужчина с короткой черной бородой, которого Геральт раньше здесь не видел.
— Снова встретились, ведьмак, — начал князь, — хотя еще сегодня утром я поклялся, что больше тебя не увижу. Но другого ведьмака под рукой нет, придется довольствоваться тобой. Познакомься: Зелест, мой коморник и ответственный за ловлю жемчуга. Говори, Зелест.
— Сегодня утром, — начал чернобородый, — я задумал расширить ловлю за пределы привычной территории. Одна лодка пошла дальше к западу, за мыс, в сторону Драконьих Клыков.
— Драконьи Клыки, — вставил Агловаль, — это два больших вулканических рифа на окончании мыса. Их видно с нашего берега.
— Ну да, — подтвердил Зелест. — Обычно мы туда не заплывали, там водовороты, камни, нырять опасно. Но у побережья жемчуга все меньше. Вот. Ну, стало быть, пошла туда одна лодка. Семь душ экипажа, два матроса и пятеро ныряльщиков, в том числе одна женщина. Когда они не вернулись к вечеру, мы начали беспокоиться, хотя море было спокойное, словно маслом полили. Послал я несколько быстрых скифов, и они вскоре обнаружили лодку, дрейфующую в море. В лодке не было никого. Канули как камень в воду. Неведомо, что случилось. Но бой там был, не бой, а побоище… Были следы…
— Какие? — прищурился ведьмак.
— Вся лодка заляпана кровью.
Дроухард свистнул и беспокойно оглянулся. Зелест понизил голос.
— Было, как я говорю, — повторил он, стискивая зубы. — Лодка вся забрызгана кровью. Не иначе как там прям-таки резню устроили. Что-то убило этих людей. Говорят, морское чудовище. Не иначе морское чудовище.
— Не пираты? — тихо спросил Геральт. — Не конкуренты-жемчужники? Обычную поножовщину исключаете?
— Исключаем, — сказал князь. — Нет тут никаких пиратов и никаких конкурентов. А ножевые расправы не кончаются исчезновением всех до единого. Нет, Геральт. Зелест прав. Это морское чудовище, ничего другого. Слушай, никто не отваживается выйти в море, даже в близкие и знакомые места. Людей охватил жуткий страх, и порт парализован. Даже когги и галеры не отрываются от пристаней. Понимаешь, ведьмак?
— Понимаю, — кивнул Геральт. — Кто покажет мне место?
— Ха. — Агловаль положил руку на стол и забарабанил пальцами. — Это мне нравится. Вот это по-ведьмачьи. Сразу к делу, без лишней болтовни. Да, так я люблю. Видишь, Дроухард, говорил я тебе, хороший ведьмак — это голодный ведьмак. А, Геральт? Если б не твой музыкальный дружок, ты сегодня снова отправился бы спать на пустой желудок. Хорошие у меня сведения, верно?
