Зов Колдовского ущелья - Марселлас Диана (книги без регистрации TXT) 📗
— Ты общаешься со мной через Немеркнущий Лучик? — спросила Брилли. — Ты являешься ко мне во сне? — Она выдержала паузу. — Я не могу поверить, что ты реальная… — Между ее бровей залегла складка. — А Монстр? Он настоящий? Когда я вынуждена сражаться с ним, у меня не возникает в этом сомнений…
— Он настоящий, но существует в другой реальности. Так же как я — в твоих сновидениях, как Четыре духа — в особом разрезе бытия. Монстр обитает в отличном от вашего мире, но он живой. Наш дар исходит от Четырех и связывает нас с разными плоскостями жизни. Ни одной из колдуний шари'а не удалось понять природу дарованного нам таланта. Скорее всего мы не должны понимать ее. Если бы это было нам дано, мы, возможно, не проиграли бы войну с аллемани несколько столетий назад. Будем ждать возрождения. Постараемся действовать мудрее, чем раньше.
— Кто знает… — с сомнением в голосе сказала Брилли.
— Ты упряма, как обычно, — ответила Тора. — Что ж, я запасусь терпением. У меня много времени. Я умею ждать.
— Я тоже! — Брилли вздернула подбородок.
— Мы дождемся. — Тора улыбнулась и опять с наслаждением вдохнула свежий воздух. Ее лицо светилось счастьем. — Какой чудесный день! Давай еще поплаваем вместе, дитя мое, ты и я!
— Хорошо. Я все еще не верю, что ты реальна, Тора из моих снов, но день действительно чудесный, — сказала Брилли.
— Я — друг из сна, приносящий успокоение, но могу существовать лишь во сне. Я умерла много лет назад, в другое время, ныне забытое. Какая-то часть меня навеки осталась где-то между разными эпохами, но что-то уцелело. Ты видишь это в отсвете Немеркнущего Лучика, который любил меня, в своих грезах. Ну вот! Я рассказала тебе, что я такое. — Она развела руками. — Я призрак и память, надежда и проводник в будущее. Я — Немеркнущий Луч.
Брилли скептически поджала губы.
— Немеркнущий Лучик общается со мной лишь в пещере. Но я ни разу не видела его за ее пределами. И он никогда не разговаривает со мной…
— При помощи слов — никогда, это верно. Я ведь уже объяснила тебе, что он очень стар. Но существуют другие способы. — Она, улыбаясь, указала на себя. — До наступления Великого Бедствия в распоряжении колдуний находились различные предметы — из металла, стекла, камня. Эти предметы обладали даром и многое умели. Какие-то из них охраняли Колдовское Ущелье, и мало кто мог справиться с ними. Четыре духа обучали их особым хитростям. Одним из таких помощников и являлся Немеркнущий Лучик. Он был ученым, учителем и другом.
Брилли улыбнулась.
— А ты? Ты ведь и ученый, и учитель, и друг.
Тора взглянула на нее торжественно, ее ясный взгляд наполнился нежностью.
— А разве не любая мать кажется ребенку ученым, учителем и другом? Дочь моя, ведь это так.
— У меня была мать, — растерянно сказала Брилли. — Другая мне не нужна.
— Ты уверена? Твоя мать отказалась от своего таланта, она отказалась от тебя… Твоя мать так сильно боялась своего колдовства, что оставила твою сестру-близнеца в Дархеле, решив спасти лишь тебя.
Брилли резко вскинула голову. Тора глубоко вздохнула и медленно покачала головой.
— Да, у тебя есть сестра. На протяжении всех этих лет я не говорила тебе о ней: не хотела травмировать твою душу и боялась, что ты отправишься на бесполезные поиски. Но теперь ты в любом случае поедешь в Дархель и, быть может, встретишь свою сестру. Я ничего не знаю о ней, я не могу наблюдать за событиями, происходящими так далеко отсюда. Джокатер тоже ничего не было известно.
— А почему мама оставила ее? — задыхаясь от волнения, спросила Брилли. — Почему?
— У нее имелась на то причина. В дороге ей было необходимо скрывать ребенка. С двумя младенцами на руках это не получилось бы. Молока у нее не хватало, а от голода одна из вас непременно закричала бы и подвергла всех опасности. Были страшные времена. В северных государствах царил кризис. В ту самую пору умерла двоюродная сестра Джокатер. Поэтому она решила бежать из Дархеля с одной из дочерей, с той, которая вела себя спокойнее, — с тобой.
— И только поэтому мама выбрала меня? — пораженно спросила Брилли.
— Да, дорогое мое дитя. Твоя сестра много плакала, а ты — нет. Джокатер всю свою жизнь страдала, пытаясь забыть о покинутой дочери. — Тора опустила руку в воду и рассеянно пошевелила пальцами. — Она поступила правильно, спася более выносливую из двух, хотя и не знала об этом.
— Может быть… — недоверчиво ответила Брилли.
Тора рассмеялась и брызнула на нее соленой водой.
— Моя задача, великий скептик, не убеждать тебя в достоверности фактов из истории твоей матери. Я должна вселить в тебя надежду и уверенность. Знай: среди аллемани у тебя есть надежные друзья. Можешь смело доверять Мелфаллану, не пугаясь его высокого положения в обществе. Клара, и Гармон, и многие другие, кто знает тебя, останутся на твоей стороне, независимо от того, признают тебя колдуньей или нет. И молодой Джейред, защищая тебя, пойдет на все.
— Правда? — спросила Брилли, страстно желая услышать что-нибудь убедительное в подтверждение сказанного.
— Не торопись, дитя мое, — ответила Тора и положила руки на колени. — Ты сама во всем убедишься.
По прошествии пятнадцати дней с момента излечения леди Сари колдовство Брилли вновь полностью вернулось к ней, и она встретила его с огромной радостью. Если бы у Брилли была возможность воспользоваться своим даром во время визита Ландрета, все сложилось бы по-другому. Во-первых, его намерение напасть не явилось бы неожиданностью, и она, прочтя его мысли, сразу бросилась бы к двери и позвала на помощь стражу. Во-вторых, ей удалось бы выведать тайну, связывающую Ландрета с судьбой покойного графа Одрика. Она еще много чего могла бы сделать, но без колдовства чувствовала себя совершенно беспомощной. Раньше Брилли и в голову не приходило, что за несколько лет она стала настолько зависимой от своих способностей.
Дни шли, а в небольшой камере Брилли время тянулось невероятно медленно. Сон и отдых мало-помалу восстановили утраченные силы. Она много размышляла, анализировала, представляла, что ждет ее в будущем. Спокойствие одинокой камеры нарушали лишь появления стражников с пищей да нередкие визиты Марины. Придворная целительница помогала ей прийти в себя и рассказывала о новостях замка. Брилли подозревала, что последнее она делала по указанию Мелфаллана.
Граф выступил с публичным заявлением, сказав, что общение с Брилли Мефелл может оказаться опасным, если его пленница действительно колдунья. Сам он, соблюдая осторожность, больше не появлялся в ее камере. Запретил ходить к ней и леди Сари, когда та поправилась и объявила, что хочет навестить свою спасительницу. Кроткая графиня, услышав ответ мужа, пришла в негодование. Лорда Ландрета держали взаперти. Сплетни о его грязных выходках с каждым днем лишь множились.
Сэр Джеймс, придворный правовед, начал расследование на основании заявления мальчика-слуги. В результате долгих расспросов и заверений одна девушка — работница с кухни — осмелилась и рассказала об изнасиловании ее Ландретом. Девочке было всего тринадцать. Ландрет, мгновенно догадавшийся о том, какой приговор ему вынесет Мелфаллан, незамедлительно направил прошение самому герцогу. Люди благородных кровей имели право пользоваться подобной привилегией. Теперь он, как и Брилли, ждал отправления в Дархель, где должен был предстать перед судом герцога.
Брилли вздохнула, подложила ладони под голову и задумалась о разнообразии и изменчивости жизни. Ландрет рос счастливым, сытым, избалованным ребенком. Придворные его отца окружали мальчика лестью и восхищением, ему внушали, что он лучше и достойнее других детей. Так всегда воспитывали отпрысков аристократии. Его жестокости не замечали или делали вид, что не замечают… Теперь же над ним нависла угроза длительного тюремного заключения или ссылки. Он в одночасье лишился красивой жизни, которую так любил, хорошей репутации и отцовских владений. По словам Марины, Мелфаллан повесил бы его, если бы сам выносил приговор. Герцог Теджар скорее всего оставит его в живых, хотя бы потому, что Мелфаллан против этого. Маринины рассказы открыли Брилли новый, неведомый ранее мир лордов — мир политики и риска, мир изысканности и злобы, и она все больше и больше ценила решение графа защищать ее.
