Попасть - не напасть (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Но в любовницы все равно не пойду! Даже если предложит... вот! Я ж говорю - дура! Надо о деле, а я о чем думаю?
Итак, вполне возможно, что есть две разных лужи. Очень грязных, вонючих и пакостных. И в каждой меня мечтают утопить.
Первая - та, в которую вляпалась еще княжна Мария, во времена влюбленности в красавчика Милонега. Зато вторая - лично моя. Демидов? Которого я сильно пробросила со свадьбой? Я подозреваю, что Демидов мне много чего не спустит. Но убивать?
Ему бы сначала размножиться, а потом уже меня убивать. И жениться не обязательно, важно получить потомство, а уж как он там его получит... да плевать ему на это будет! Усыновит, или подставную мать найдет - такие вещи в любом мире легко решить. Так что убивать меня смысла нет, скорее, похитить.
Отравить Храмова? Вот это вполне в духе Демидова. Пока мне еще одного ребенка сделать не успели, или еще что поинтереснее придумать... и время ему как раз подходит. Если бы Храмов умер, не успев официально дать имя ребенку, мне было бы намного сложнее.
Не сложилось.
Я под опекой церкви, я под опекой его величества... не успел Демидов. Никак не успел.
Попытается ли он еще раз? Да кто б сомневался, что попытается. И не раз. Может, проще его один раз убить, чем каждый раз отбиваться? Надо эту мысль потом еще обдумать.
Но сегодня хотели убить - меня. И если бы не отвлеклись сначала на мое сопровождение...
О сопровождении распорядился еще Храмов, пока был генерал-губернатором. Потом его просто не отменили, вот и ездили ребята. Но относились достаточно наплевательски, понятное дело.
Кому я могу быть нужна? Так казаки и рассуждали, превратив мой конвой в синекуру.
За это и поплатились.
Захотелось откровенно взвыть.
Вот никогда ничего подобного не испытывала, но.... Жалко вдруг стало всех. До слез, до соплей, не знаю до чего... просто - жалко. Вот за что страдают посторонние люди? Потому что какая-то сволочь решила, что я угрожаю ее сволочным планам? Просто так?
За что!?
Храмов, казаки, даже те бедолаги, который перерезал Сивый, даже те, кто погибли от моей магии - за что?! Ведь могло бы не быть столько жертв, могло...
Даже княжна Мария Горская. Та, настоящая, за что она погибла? За чьи интриги?!
- Я тебя вытащу на свет божий, - яростно поклялась я, то ли себе, то ли тени погибшей девушки. - Я тебя не просто вытащу, я лично тебя раздавлю! Найду гадину и оторву голову! А потом еще и спляшу на могиле! Ты мне за все ответишь! За все...
Мыли были не слишком внятными, но позволяли держаться. Я еще здесь. Мыслю, я существую, я как-то влияю на происходящее. Я точно не в обмороке, хоть и хочется.
Я справлюсь. Я обязана.
***
Подозреваю, мы на долгое время станем достопримечательностями Березовского.
Когда Ваня гнал лошадей по улицам так, что прохожие едва отскакивать успевали.
А я с ребенком сидела, скорчившись, на дне возка.
И сам вид...
И то, как Ваня остановил коляску возле канцелярии генерал-губернатора - лихо, так, что лошади на задние ноги осели.
Народ выбегал из здания и смотрел, а я сидела и двинуться с места не могла.
- Машенька?
Брат заметался, не зная, что делать, то л кидаться к людям и орать, чтобы помогли, то ли ко мне.
- Все в порядке, - шепнула я. - все в порядке.
- Я сейчас... подожди минуту!
Кажется, мне не поверили.
Я погладила макушку Нила.
- Малыш, мы его найдем?
И показалось мне, или в карих глазах малыша сверкнули золотые искры. Яркие, огненные...
Найдем. Определенно!
***
Александр Викторович себя ждать не заставил. Оно и понятно, Ваню знали. И когда он появился, растрепанный, в крови - кто ж знает, что там просто деревяшки царапнули, да еще, как я потом узнала, начал кричать про покушение, прямо с порога, конечно, взбаламутил он всех, кого мог.
А я сидела в коляске, так же прижимая к себе ребенка. И вообще...
Ноги у меня точно были. Но какие-то ненадежные и неустойчивые, так что я лучше тут посижу.
- Мария? Как вы себя чувствуете?
Я идиотски хихикнула.
- Всегда бесил вопрос - как вы? Неужели кто-то будет себя хорошо чувствовать после покушения?
Александр Викторович пригляделся ко мне и кивнул.
- Понятно.
А потом просто распахнул дверцу коляски и буквально выволок меня. Вместе с ребенком, вцепившимся в меня не хуже детеныша макаки.
Я оказалась у него на руках. И было так легко и просто положить голову мужчине на плечо. Так спокойно. Так... правильно?
Маруся! Опомнись!!!
Меня без особого напряжения пронесли по коридорам канцелярии, открыли ногой дверь в кабинет и вошли внутрь. А там и сгрузили в огромное кресло. Я вздохнула...
Кабинет Храмова.
Когда-то я пришла сюда в первый раз... здесь ничего и не изменилось. Только зелени добавилось и безделушки на столе другие. Из общей картины резко выбивалась рамка для фотографий - из хрусталя, золота и жемчуга. Красивая вещица, но здесь, в царстве дерева и бронзы совершенно неуместная. На ней жена и дочь Благовещенского. Обе улыбаются, но выглядят еще более неестественно. И радости на лицах никакой, все натянуто. О чем я только думаю?
А о чем должна?
О том, как пули свистели у меня над головой?
А сапоги у меня над головой не свистели?
Почему-то вспомнилась госпожа Белладонна. И мультфильм про поросенка Фунтика. И я закатилась идиотским истерическим смехом, отчетливо понимая, что это истерика. Но не имея сил ее как-то прекратить.
Вообще никаких сил.
Кажется, Ваня забрал у меня ребенка.
Кажется, Благовещенский что-то пытался сказать...
Я была в том состоянии, когда все чувства отключаются. Дурацкий смех рвался наружу, потом меня начало трясти, я задрожала, застучали зубы...
Пощечина оказалась благом. По крайней мере я перестала хохотать, как кукабарра. *
*- гигантский зимородок, живет в Австралии, его крик очень похож на человеческий хохот, прим. авт.
Съежилась в кресле, подтянула ноги к груди, наплевав на все правила приличия, обхватила колени руками... я бы сейчас и под кровать забилась.
- Простите.
Я покачала головой. Мне было не до извинений, накатывал следующий приступ истерики, и я боялась с ним не справиться.
- Мария, возьмите!
Мне в руки впихнули стакан с чем-то непонятным. Я машинально сделала глоток.
Черт!
- Коньяк?
- Да.
- Мне нельзя! Я ребенка кормлю!
Глаза у Благовещенского были очень удивленными.
- Вы - сами?
Ах да! Здесь это не принято. Но я даже не покраснела, только рукой махнула.
- Я, сама... это важно?
- Н-нет. Что с вами случилось?
Я медленно, контролируя каждое движение, поставила стакан на стол. Еще не хватало его разбить. Или руки дрожать так начнут, что я все залью коньяком.
Или...
Так, хватит истерик! Подумаешь, убить пытались! Да ты скоро памятные даты отмечать вместо церковных праздников сможешь. Сколько там тех христианских? Полкалендаря?
Вот и у тебя не меньше будет!
В этот день меня чуть на балу не угробили. А в тот - на железной дороге...
Интересно, я сегодня перестану хихикать, как идиотка? Благовещенский как-то странно покосился на меня, но я уже взяла себя в руки. Еще одной истерики не будет, хватит с меня. Вдохнула, выдохнула несколько раз, тряхнула головой...
- Все. Я в порядке. Александр Викторович, Ваня не рассказал, что произошло?
- Нет, Мария Ивановна.
Я прикрыла глаза и принялась рассказывать. Как мы выехали из города.
Как нас обстреляли.
Где это примерно произошло, и как мы отбились.
Реакция у Благовещенского была странной.
- Вы - маг?
- Маг земли. Это важно?
- Д-да... у вас же двое детей!
- Один мой, один усыновленный, - въедливо уточнила я. - А что?
- Но женщины-маги же...
- Бесплодны? Нет. Выкидыш будет, если ребенок не обладает магическими способностями.
