История одного солдата (СИ) - Зотов Саша (читать книги регистрация .TXT) 📗
— Раненых что в этом повезут? — сообщил миру свое недоумение Ренинс, видно полагавший что для подобных целей существуют специализированные кареты еще и с набором зелий да разных знахарских приспособлений.
— Видать ничего лучше не нашли, — флегматично отозвался Коргин, — А может больничные кончились. Уж в самом то Завире то трупов всяко больше чем здесь.
— И как теперь, господин ефрейтор, нам Амина к дороге нести? — осведомился Альхер.
— Да нет, скорее это они сюда прикатят.
— Они в земле застрянут коль сюда поедут, господин Коргин, — возразил крестьянский сын.
— По званию, Малой. Не забывая что мы на службе, раскуриваю трубку напомнил моряк, — Ну, а коль так значит понесем, Да ты не суетись, Альх. Все одно всему время свое.
Как и говорил старый пират всему свое время и время отнюдь не быстрое. Как он и предсказывал, вскоре поступило распоряжение, всем оставаться на позициях в ожидании прихода знахарей. Буд-то бы раненные вроде Амина могли решать что им делать.
Правда кто-то на свою беду мог. Тому же Ашу с раненой рукой вслед за командиром поплелся к дороге. Грохни видно надоело сидеть в компании неразговорчивого кузнеца. Сам он прокомментировал свое появления в расположении отделения Коргина тем что от альфьих сученышей больно пагано пахнет.
Вот только если разобраться, источником запаха оказался не кочевник, сам гном, вернее лошадь. Грохни рассек топором ей брюхо, когда та перепрыгивала через их окоп, так что значительная часть содержимого копытного вывалилась на воина гор. Хорошо хоть сам гном был в шлеме. Но даже так привести мастера гнома в надлежащий вид и запах, видно будет стоить не одного килограмма мыла.
* * *
— Покойные, раненные, живые есть? — вывел Альхера из очередного сеанса созерцания травы, мужской голос.
— Живых как видите много, что же касаемо покойных нету простите уж нас. А ранены троя, — отрапортовал Коргин, вытащив трубку изо рта.
— Двоя, — поправил Грохни.
— Дал бы заштопать. Жалко что ль тебе, мастер Грохни? — уже не в первый раз пожурил Чревослова Коргин.
— Само зарастет, мы не из той мягкой кашицы, что вы сделаны. Гномы прорастают из корней скал, — степенно отозвался гном.
— Вот только что-то кровь течет жидкая.
— Раненые идти можете? — все тем же безэмоциональным тоном осведомился мужчина в очках да козлиной бородкой.
Одет он был в штатский сюртук горожанина, широкополую плетеную шляпу от солнца, да сапоги. Единственное, что выдавало в нем человека на службе являлась светло зеленая повязка на руке. Правда без символике, зато с тиснением. Видно в недалеком прошлом она была то ли шторой к несчастью для нее оказавшийся не в том месте не в то время, то ли скатертью.
— Один может, — безжалостно заявил Коргин, невзирая на протесты Ашерика.
— Второй… так, — приподняв очки взглянул на извлеченного из окопа Амина, врач, — рассечено лицо и грудь кровь остановлена. Рана глубокая?
— Нет. Токма кожу считай и порезало. Его книжка о деяниях святых людей спасла. Обложка толстая. Ну и глаз… сами видите.
— Повезло. Кровь вы останавливали?
— Да кровь драконья.
— Значит состояния стабильное… рассечение так… оказана своевременная помощь 0,5 процентов раствор слез с добавкой стабилизатора… так срочной помощи не требуется. Постельный режим обследование так… так вложите это ему в правый карман камзола, — выдрав из блокнота лист приказал знахарь. Прочесть текст Альх не смог. Вероятно какой-то особый знахарский шифр, что бы враги не распознали, — так… положите руки ему на грудь и в вытените ноги.
— Но разве вы хотя бы носилки не принесете, — не выдержал Альхер.
— Вы его друг? Вот тогда и займитесь Так… и не беспокойтесь носилки ему не понадобятся.
— Да а с ней что? — указав на пленницу, осведомился доктор.
— Да так пустяки. Эт я ее прикладом приложил. Пленная, — небрежно отозвался Коргин.
— В таком случае это не ко мне, — потеряв к девушки малейший интерес, сообщил доктор.
Пленница же, видно поняв что говорят о ней, перевела взгляд вначале на Коргина, после на доктора. На миг ее взгляд потеплел. Может она подумала что ее наконец расстреляют? Но как только поняла, что в ее положении ничего не измениться, девушка вновь вернулась к своим прежним попыткам испепелить Альхера.
После того как последний выполнил с десяток бессмысленных требований, вроде «сдвиньте его голову на пару градусов влево, так… нет ноги лежат не ровно. Вы ведь сами ведите», врач сложил из другой, бумажки, плотной и ломкой, пирамидку, на гранях которой были нанесены другие гораздо более четкими, но от того не более понятные символы да геометрическими фигурами, после чего буднично едва ли ни небрежно, повел над Амином рукой. Повинуюсь движениям руки знахаря, тело начало медленно отрываться от земли, пока не зависло на высоте полутора метров.
— А это безопасно? — с опаской спросил ополченец?
— Не опаснее любой другой магии, — весьма двусмысленно отозвался доктор, — Так… так он провесит минут сорок может чуть меньше. Перемещать его можно просто толкая за ноги Не очень сильно. Главное ни в коем случае не подбрасывайте его вверх и не переворачивать.
Больше ничего не сказав знахарь отправился к следующему окопу.
— Я с Альхером пойду, если вы не против господин ефрейтор, — к некоторому удивлению Альхера вызвался, Белручка.
— Сходи сходи, — не стал отговаривать, Коргин.
— Аша можно проводить, мастер Чревослов? — обратился к гному Вокольмерс младший из подмастерий.
* * *
По пути не разговаривали. С одной стороны и компания слишком уж разношерстная подобралась, с другой окружение, равно как и миссия не располагали к болтовне. У телег пришлось постоять в неком подобии очереди, из таких же парящих в воздухе молчаливых тел. Знахари погружали тяжелобольных в некое подобие сна, что казалось работой не из простых. Альхер уже начал беспокоиться как бы не спало заклятие пирамидки. Вряд ли раненому будет полезно падать с полутора метров на каменистую дорогу, но опасения его оказались излишними. Уже минут через двадцать, Амина уложили в телегу, рядом с его товарищами по несчастью. Аш сел рядом, пообещав присмотреть за Амином.
Немного потоптавшись у телеги, пару раз отгоняемые туда сюда шныряющими знахарями, так же одетых кто во что, лишь с повязками на руках, Альхер все же, остановил еще совсем молодую девушку. Ее волосы, цвета вороньего крыла, были перехвачены платком, дабы не лезли куда не следует, рукава платеца перепачканы кровью, а сапоги, слишком большие для ее ног — паханой землей. Ополченец задал вопрос который все не давал ему покоя, не отпуская от повозок.
— Скажите, уважаемая, разве раненым на войне не сестры Альхеры помогают? Ну или военные медики? А вы… вы ведь даже меня младше.
— Так… мы и есть военные медики, — отозвалась она, — уже пять дней. Прошу не мешайте, у меня еще много работы.
— Ты сказал сестры Альхеры? — переспросил невысокий мужчина, с густой бородой, делавший его похожим на Грохни, с такой же как и у всех, зеленой повязкой на руке, — да пока их дождешься вас всех уже перережут, да и нас заодно. У них же свой орден, пока решения примут, выедут. Если выедут. Тут ведь какое дело. Они ведь не на любую войну поедут. Могут решить что не та война… Не брат, пока довольствуйтесь тем чт что есть. Нами. Я вот на прошлой декаде еще лошадям ноги вправлял да бараномамонтам1 гнойники резал. Да и вправду, парни, шли бы вы отсюда. Тут и без вас не протолкнуться.
— А что это ты про них вспомнил? — обратился к товарищу Ренинс, только они отошли от телег с явным сарказмом в голосе, — неужели так дорожишь защитой своей покровительницы?
— Нет, да просто…. — отмахнулся Альхер после чего, дабы избежать лишних вопросов перевел разговор на самую неприятную, сколько он знал, для Ренинса тему, — сказал бы лучше кого ты так боишься? Уж теперь то вроде бы после боя мы вроде как братья по оружию. Ближе кровных, как говорят. Нет что ли?
